Побочный эффект - Ольга Вечная

- Резню?

- Да. Говорят, все эти улицы были залиты кровью.

- Господи… - вырывается у меня. - Как жестоко.

- Это не представить, насколько жестоко. Сначала Грозный «судил» знать: казнили помещиков, приказных, их семьи. Самых уважаемых людей. Фёдора Сыркова, например, боярина, который строил здесь церкви… его сначала окунули в ледяную воду, а потом живьём сварили в котле.

- О боже мой.

- Потом пошли по монастырям, естественно забрали все богатства. А дальше принялись вырезать простых жителей. Без разбору. Целые семьи. Современники писали, что Волхов был запружен трупами. По легенде этот голубь как раз пролетал мимо и присел туда отдохнуть. - Показывает пальцем на крест на куполе. - Увидел творящееся безумие и окаменел от ужаса. Так и сидит до сих пор.

У меня слезы брызгают из глаз.

- Это все происходило на этом месте?

- Да, прямо здесь, – кивает Тимур. - По сути, поход Ивана Грозного против Новгорода был сродни настоящему нашествию. Только врагом были не чужеземцы, а свои. Монахам потом явилась Богородица и сказала, что пока голубь остается на месте, город будет под её защитой... Ты плачешь, что ли? Это же было давно.

- Вы точно маньяк, - вытираю под глазами. Вот почему он не женат. Легенды для свидания от Тимура Эккерта.

Он мешкает. Останавливается.

- Это часть истории. Ты расстроилась?

- Нет. Я... извините. Просто представила. Столько невинных жизней. Я... привыкла бороться за каждую.

Мне кажется или он на секунду приобнимает меня крепче.

- Я не думал, что ты заплачешь. Закончим на этом?

- Нет, мне интересно. Расскажите еще что-нибудь, пожалуйста. Такое же кровавое. Или вы начали с «лучшего»?

- Вот там, прямо напротив, памятник «Тысячелетие России». Его установили в 1862, если я не ошибаюсь, году — к тысячелетнему юбилею призвания варягов. - Он поясняет: - С этого события обычно отсчитывают начало русской государственности. Пойдем ближе.

Перед нами памятник в виде шапки Мономаха высотой не менее пятнадцати метров. Я запрокидываю голову и разглядываю фигуры на бронзовом монументе.

- На памятнике изображены сто двадцать восемь фигур людей, которые способствовали становлению и укреплению государства. И только Ивана Грозного на памятнике нет. Это специально. Его здесь, мягко говоря, недолюбливают до сих пор. Замерзла? Пойдем дальше.

***

Мы переходим через Горбатый мост и попадаем в «царство» церквей. У одной из них Тимур останавливается.

- Это церковь Параскевы Пятницы. По поверьям у того, кто сосчитает здесь все углы, сбудется желание.

- Вы считали?

- Конечно, - признает запросто. - Каждый год лет с шести. Эй, это не так просто как кажется.

- Сбылось?

Загадочно пожимает плечами.

- Возможно.

- Тогда я тоже хочу попробовать.

- Давай уже в другой раз уже, действительно очень холодно.

В другой раз?

***

Согревшись в кафе теплым чаем, мы отправляемся дальше, и доходим до двухэтажного коммерческого помещения с большими окнами и стильным фасадом. На окне крупными красными буквами написано «Аренда».

Тимур прижимает мобильник к уху:

- Здравствуйте. Я на месте.

Обходит здание вокруг, скептически оценивает парковку. Качает головой — маленькая.

Спустя пять минут появляется запыхавшийся владелец, расшаркивается, извиняется, открывает замок и мы заходим в помещение.

Штукатуренные стены, грязь, доски вокруг. Торчащие провода. Лестницы пока без перил. Но уже сейчас видно — здесь просторно. Высоченные потолки, много света и воздуха.

Тимур взбегает наверх, ходит там, обсуждает с владельцем детали.

- Ну как тебе? - спрашивает, когда мы снова остаемся наедине.

- Мне кажется, здорово. Это для нового филиала?

Он кивает.

- Планирую открыть в этом году еще два филиала: здесь и в Воронеже. В следующем — еще пять.

- Потом десять?

Он кивает, не улыбнувшись. Ничего себе.

- Вы серьезно?

- Моя цель пятьдесят через пять лет. Хочу, чтобы у каждого врача была возможность устроиться в «Эккерт-про» и у каждого пациента — получить необходимую помощь, не покидая своего региона. Зря я, что ли, считал углы? - быстро, едва заметно улыбается, и я тут же улыбаюсь в ответ.

- Очень масштабные планы, Тимур.

- Думаешь, слишком?

- Нет. Я думаю, что это... вам подойдет.

- Мне понравилось здание. Я его арендую, - говорит резче. - В марте можно начать ремонт. К осени откроемся. Идем.

- На сегодня еще есть встречи?

- Да, пообедаем с моим старым приятелем, он работает хирургом в кардиологии. Предложим ему должность. И с одним прорабом, которого посоветовал дядя Саша.

- Вы сами будете нанимать прораба?

- Обязательно. Дальше уже будет заниматься менеджер, но я всегда знакомлюсь с теми, кого нанимаю. Тогда они чувствуют ответственность передо мной лично. Персонал, Ален, — как бусины в украшении, чтобы композиция имела цену, нужно потратить время и тщательно подобрать каждую. В этом случае, в дальнейшем, можно спокойно делегировать и заниматься развитием, не возвращаясь к мелким проблемам.

Тимур одет тепло и просто: светлые джинсы, черный свитер, но выглядит — исключительно. Сказывается манера держаться, воспитание, осанка. Я... увлекаюсь нашей беседой.

Дядя Саша одолжил машину, и по городу мы передвигаемся на черном мерсе.

Я все жду, когда Тимур скажет что-то вроде: «Отсосешь по пути?»

Но он не говорит ничего подобного. Не психует, когда я снова плачу в кафе, загуглив историю резни. Не высмеивает мою одежду. Не считая той короткой экскурсии, он весь день в каких-то сметах, созвонах и решениях.

И мне искренне хочется помочь ему хоть как-нибудь. Хоть самой, блин, предлагай.

В начале десятого Эккерт провожает меня на вокзал. Помещение понравилось, и он остается еще на день, чтобы подписать договор. А мне придется побороть странное разочарование и ехать выписывать Петю.

Мы прощаемся быстро и без каких-то эмоций.

Вагон эсвэ кажется огромным для меня одной, холодным и неуютным.

Забираюсь на полку с ногами, обхватываю колени и смотрю в окно. Поезд трогается.

Интересно, когда мы утром почти занялись любовью, он задумался о том, нет ли вариантов перенести встречу с тем самым дядей Сашей ради близости со мной?

Господи. Тру лицо. Зачем я про это думаю? Как опасно о таком даже думать.

Будет ли вообще какое-то продолжение всего этого?

Как мне себя вести во вторник, когда он выйдет на работу? Словно ничего не было?

Сплю урывками, тревожно. А когда, в пять утра, поезд прибывает на Ленинградский вокзал, я вижу на перроне... Дениса Комиссарова.

Тру глаза, чтобы убедиться, не привиделось