Звездочка миллиардера. Это моя дочь! (СИ) - Вишневская Виктория

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

ГЛАВА 48

Любовь

Это имя вызывает мой личный триггер. Понимаю, что девушка не виновата, но моё отношение разом к ней меняется. Так и хочется отдёрнуть ладошку общительной Звёздочки от её мизинца.

Но это не может быть её мама. Насколько я знаю, та сейчас прячется где-то за границей. И точно не может быть здесь.

Кажется, уловив моё ухудшившееся настроение, Астра отдёргивает ручку, так и не дотронувшись до девушки.

— Стесняется, — расплывается в улыбке Марта. — Милашка.

Откуда взялось это чувство неприязни и желание, чтобы она поскорее ушла?

Благо возвращается подруга с детьми, и Марта, поблагодарив за разрешение присесть, уходит. Я облегчённо выдыхаю, но осадок никуда не пропадает.

Пытаюсь отвлечься в компании, что благополучно и делаю. Через два часа мы возвращаемся домой, под самый вечер, и вовремя — на улице начался настоящий ливень. Пора бы — сентябрь наступил.

Уставшие валяемся в гостиной, смотря мультики. Самое то под такую погоду.

А проклятое ощущение тревоги никуда не пропадает после появления Марты.

Какое красивое имя, но какие мерзкие поступки к нему прилипли!

Так, надо выдохнуть! Мне просто нечем заняться, и я устраиваю заговоры в своей голове. Расслабиться, позвонить всё же Пожарскому? Даже не зна-а-аю! Опять будет издеваться надо мной.

Откладываю телефон в сторону, так и не решившись набрать его номер, и вздыхаю.

Внезапно слышу, как открываются двери дома. Радостно вскакиваю с дивана и готова запрыгать, как ребёнок.

Женя приехал? Наконец-то будет с кем поговорить!

Малышка сползает с дивана следом за мной, и, взявшись за руки, мы вместе бежим встречать гостя, кто бы это ни был.

Слава? Маргарита? Женя? Или, может, Глеб?!

Резко останавливаюсь и прихожу в недоумение.

Какого?..

Передо мной появляется не начальник безопасности. И тем более не хозяин дома или кто-то из его родственников. А сегодняшняя незнакомка, представившаяся Мартой.

— Извиняюсь, что без приглашения, — цепляет свою дежурную улыбку. Ни капли не искреннюю, наигранную, для галочки.

Теперь ясно, чего она мне не понравилась, стоило услышать это имя. Всё же… это та самая Марта.

Биологическая мать моей дочери.

— Но я подумала, что мы недостаточно познакомились, чтобы вы пригласили меня к себе, — скрещивает руки на груди. Не нравится мне, что она пришла не одна, а с каким-то мужиком, который сейчас нагло разглядывает всё вокруг.

— Зачем? — скептически щурюсь, понимая, что ничем хорошим её появление не кончится.

— Я так понимаю, вы уже знаете, кто я?

— Овца, — вырывается неосознанно.

Улыбка моментально с её лица сползает.

Мой ответ ей не понравился, а я ничего не могу с собой поделать. Одна мысль о том, что этот человек (с натяжкой) отказался от своего ребёнка, вызывает бешенство.

Да, у неё явно была своя причина. Она всегда есть у всех! Но ни одного оправдания нет в моей голове.

— Для няни вы слишком много болтаете, — цедит недовольно. — Скажу Глебу уволить тебя. Можешь выметаться прямо сейчас, завтра получишь расчётные. Оставляй мою дочь и вали отсюда.

Приветливую миловидную девушку словно сдуло.

— Солнышко, иди ко мне.

Марта меняется, как хамелеон, и вытягивает вперёд руки, подзывая Астру к себе для объятий.

А малышка сильнее стискивает мою ладонь, ощущая появившееся в комнате напряжение.

Кого-кого, а плохих людей моя девочка чувствует за версту.

— Уж не знаю, что за спектакль вы тут устроили, — сразу понимаю, что Марта решила блефовать. Я помню глаза Глеба, когда он говорил об этой женщине. И он ни за что бы не стал прыгать перед ней и тем более пресмыкаться. Да и, судя по тому, что она называет меня няней, она не в курсе происходящего. — Но я не няня. А официальная жена Пожарского Глеба Александровича.

Чеканю каждое слово, пытаясь поставить эту девицу на место.

— А Астра — моя дочь. И если сейчас же вы не уберётесь отсюда, я вызову охрану!

Везёт, что мы тут не одни. В охранной будке сидит парень.

Хотя странно, что он ничего не сделал, когда на территорию проникли посторонние. Или они его оглушили? Убили?

Да нет, наверняка запудрили мозги парню! Сказали, что наши знакомые. И сообщит ли он о них хозяину дома?

Женя, как назло, пропал. Петр… Сама виновата, отпустила его на выходной. Хотя он мог сообщить Глебу о Марте!

Дура! Нельзя было оставаться одной! Но кто знал, что получится так? Что могло произойти за какой-то день в этой глуши, где даже по дороге сюда нет ни единого магазина или остановки?!

— Жена? — её брови удивлённо летят вверх. Она точно слышит об этом впервые.

— Плохо собираете информацию, — тяну время. Вернуться бы к дивану, взять телефон и кому-нибудь написать или позвонить. — Уж не знаю, как вы здесь оказались, но попрошу покинуть мой дом.

— Не верю, — мотает головой, — что он всё-таки женился. А я верила, что он однолюб… И всё ещё с ума по мне сходит.

Не акцентирую внимание на её чуши. Больше волнует, как она нашла нас. И откуда узнала, что Глеб нашёл Астру? Но совсем не знает обо мне. Слишком выборочная у неё информация.

— Вы плохо знали своего возлюбленного, — перебиваю её. — А теперь либо говорите, зачем приехали, либо уезжайте.

— Ты слишком дерзка даже для его жены, — хмыкает самоуверенно. Как же всё-таки обманчива внешность! С виду миловидная шатенка, в которую и правда легко влюбился бы любой парень. А внутри… — Сильно не наглей. Я приехала провести время с дочерью. Своей, родной. Поэтому не мешайся под ногами.

— Вы в курсе, что вы проникли на частную собственность? Я звоню охране.

Подхватив малютку на руки, спешу обратно к дивану за телефоном.

— Какая ты раздражительная, — недовольно слышится за спиной. — Саш, сделай так, чтобы её здесь не было.

Чего?..

Малышка сильнее прижимается ко мне от тона незнакомки. Напрягается, и я ощущаю, как дрожат её маленькие плечики.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Вы понимаете, что подвергаете ребёнка стрессу? — восклицаю, пытаясь образумить этих двоих. Подлетаю к столику, хватаю телефон и только успеваю нажать на список последних вызовов, как телефон из рук у меня выхватывают.

Малышка начинает громко плакать. А Марта кривится, слыша детский плач, и вот-вот готовится заткнуть уши.

И она вот так решила помириться с дочерью?!

Мужчина внезапно одним движением отбирает у меня Астру. Я не стискивала её сильно, чтобы не сделать больно. А он, не заботясь об этом, схватил под мышки и сейчас передаёт её Марте.

Звёздочка истерит ещё сильнее, взвизгивает и вырывается, а я испуганно бросаюсь в её сторону, но тут же напарываюсь на мужскую руку.

— Верните мне ребёнка! Сейчас же! Да это подсудное дело!

Широкоплечий мужчина, обхватив за талию, закидывает меня на плечо. Бьюсь руками, ногами и ругаюсь, едва сдерживая крики. Боюсь за малышку. Если она уловит мою панику, окончательно впадёт в истерику.

Господи, что же делать?!

— Отпусти, козёл!

Я готова уже укусить его, лишь бы выполнил мою просьбу, но он и так делает это, ставя на ноги и толкая меня внутрь комнаты на первом этаже. Я, едва поймав равновесие, чтобы не упасть, бросаюсь вперёд. Но чуть не встречаюсь носом с закрывающейся дверью.

Она захлопывается прямо перед моим носом.

Дёргаю за ручку — не открывается! Вспоминаю, что двери можно закрыть с той стороны. Глеб специально сделал так, чтобы Звёздочка не заходила в комнаты, в которые ей нельзя.

Страх хлёстко бьёт по всему телу, когда окончательно понимаю, что дверь не открою. Ноги подкашиваются, колени трясутся, а кулаки долбят по двери.

— Откройте сейчас же! — воплю, чувствуя стекающие по щекам слёзы.

Моя девочка там. Одна. С незнакомыми людьми. Точнее, со своей родной матерью, что один раз уже предала её, сделала больно. И я уверена… сделает ещё раз.