Спаси меня от одиночества - Аля Драгам
— Нашла?
— Ничего, — разводит руками.
Костяшки тонких пальчиков побелели, и она подносит их ко рту, выпуская облачко пара.
Достаю из кармана пакет с обновкой и, потянув на себя, прячу её руки от ветра. Эта сцена напоминает мне другую. С похожим трепетом я опускал кольцо на палец бывшей жены во время свадебной церемонии.
Но тогда я не чувствовал той раздирающей душу нежности. Не хотел обнять весь мир. И не понимал, что есть чувства в сто крат сильнее, чем симпатия и привязанность.
— Белки? — Ника выставляет руку и любуется рисунком, украшающим варежку.
— Бельчата. Почти такие же очаровательные, как ты. Ты же мой бельчонок, м?
Не дожидаясь, что Ника что-нибудь скажет, целую. Мне вообще хочется постоянно её целовать, обнимать, трогать. Всегда. Это желание становится жизненной потребностью и не поддаётся объяснениям.
С каждым новым поцелуем притормаживать себя всё сложнее и сложнее. Я рад, что сейчас мы не одни и потерять голову мне не грозит. Задыхаемся обоюдно, не разрывая губ. Никины руки крепко сжаты на моей спине, а мои надёжно фиксируют её, чтобы не упала.
— Буду ждать, сколько скажешь. Научусь всему, чему захочешь научить. Спрячу от всех. Слышишь, Ник?
Для меня эти слова, идущие из самого сердца, очень многое значат. Куда больше, чем «люблю», которое я уже в своей жизни произносил. Мне важно, чтобы Ника их услышала и приняла.
Ищу ответ в зелёных глазах, покоривших с первого взгляда. И нахожу. В пляшущем пламени, в улыбке, в тронутых румянцем щеках, в ставших ещё теснее объятиях.
Как благословение самого Севера, сверху начинает сыпаться первый снег. Снежинки, оседая в рыжих волосах, делают мою девочку настоящей королевой. Королевой моего сердца.
— Только не торопи меня.
— Клянусь…
Глава 40. Ника.
[Трек к главе — Наталья Ветлицкая «Глаза цвета виски»]
Я не знаю, чем объяснить этот феномен, но он существует. Среди тысяч людей, подходящих тебе по характеру, увлечениям, убеждениям, ты встречаешь вдруг своего человека. На первый взгляд нет у вас нет никаких точек соприкосновения: разные вкусы, разное понимание одной и той же ситуации, разные статусы... Но вы встречаетесь, и меркнет всё, кроме одного — желания быть вместе.
И это желание стирает границы, разбивает стены, развеивает над пропастью всё то, что когда-то казалось важным и основополагающим. А главной была, есть и остаётся любовь.
Только она способна изменить. Только она способна соединить несоединимое. Только она способна вдохнуть жизнь в то, что казалось умершим.
Откладываю ручку в сторону и разминаю уставшие пальцы.
— Фух! Я, кажется, отвыкла писать так много, — переворачиваю тетрадные листы, пробегаясь по свежему тексту.
Антон отрывается от ноутбука, в котором с космической скоростью что-то печатает, и, улыбнувшись, подходит ко мне.
Присаживается на корточки у кресла и начинает делать массаж рук, то поглаживая, то целуя.
Я, как обычно, краснею, но сдерживаю себя от порыва спрятать лицо в волосах. За те три месяца, которые мы вместе, я уже начала привыкать к проявлению чувств Полянского.
— Антон Сергеевич!
В кабинет без стука врывается злющая женщина, за которой семенит секретарь Антона.
— Антон Сергеевич, я её не пускала! Она сама!
— Спасибо, Антонина, я разберусь.
Антон Сергеевич выпрямляется во весь свой немаленький рост и закрывает меня от нежданной посетительницы. Я не знакома с ней лично, но прекрасно знаю, кто она.
Это мама бывшей жены Полянского. Она никак не может смириться с разводом своей дочери и всячески пакостит зятю. Бывшему. Особенно после того, как новый избранник выставил Веронику с новорожденным ребёнком на улицу. Подробностей не знаю, потому что мне неинтересно. И, если честно, немножечко неприятно.
Ладно, очень неприятно.
Я всё ещё сравниваю себя с ней и каждый раз сравнение не в мою пользу. Но скоро это изменится. Я как раз коплю деньги, чтобы к новому году избавиться от ужасного дефекта в виде веснушек. Хочу сделать Антону сюрприз. И, если решусь, то скажу ему «да» на то, чего нам обоим очень хочется.
Несостоявшаяся тёща орёт и даже пытается бросаться буклетами, которые я с час назад разложила на столе аккуратными стопочками. Мнёт их и выплёвывает гадости.
Антон пытается успокоить, но, как говорит Виталина, её легче прибить. Суть претензий, конечно, деньги. Полянский отказался финансировать запросы Вероники, за что на него вылили настоящую тонну помоев в сети. К слову, почти никто не поддержал вбросы, да и их быстро подчистили. А потом Кен убедил своего друга действовать по закону. То есть подать в суд на клевету.
Стараюсь не прислушиваться к потоку грязи, извергаемой ртом приличной с виду женщины. Собираю тетради с конспектами и отдельно кладу Викину тетрадку со свеженьким сочинением. Я не планировала ей помогать, но она очень-очень просила. И ещё кое-кто просил. Тот, в кого она безумно просто влюблена и с кем у неё сейчас свидание.
Хорошо, что у моего парня (ах, как же это звучит!) срочные дела появились. Поэтому мы и заехали к нему в офис. Пока он решал своё, я размышляла на вечную тему: «Как влияет на человека любовь?»
— Ника, будь здесь, — Антон бросает на меня быстрый взгляд и буквально выталкивает родственницу бывшей жены.
Она цепляется за моё имя и, прежде чем дверь отрезает нас друг от друга, выкрикивает, что я ещё пожалею, что влезла в отношения дочери и её мужа.
— Бывшего мужа, — разбавляю пустоту кабинета.
Тело охватывает неконтролируемая дрожь.
Мало нам было проблем с отцом… Он не сразу успокоился после больницы. Приезжал, нападал, снова толкнул меня. В этот раз Антон не сдерживался и так ударил, что сломал моему отцу нос.
Было ли жаль его? Нет. Правда, не было.
Я больше переживала, чтобы у Полянского не возникло никаких проблем. К счастью, после этого про папу я ничего не слышала.
Его новая жена даже удалила страницу в соцсетях. Или завела другую.
Не успели мы отойти от приезда родителя, нам пришло приглашение на судебное заседание.
Я впервые видела процесс вживую и осталась под большим впечатлением. Если опустить повод, то Кен был идеален! Я гордилась тем, что у моего Антона такой друг. И мой теперь тоже.
А ещё у Кена-Кеши есть прикольная сестра. Мы с ней подружились и с удовольствием общаемся. Мои Светик и Диана её
