Ненужные дети. Прошлое между нами (СИ) - Голд Лена
Ближе к часу ночи мы наконец поднимаемся, решив все вопросы, касающиеся будущих проектов. Сама того не желая, даю слово Ирине Семёновна, что на днях снова встречусь с ней.
— Не спеши, — Виктор обнимает мою талию рукой, потому что я пошатываюсь.
— Черт! Я же пила только шампанское. А голова-то как кружится.
— Ты пила не только шампанское, милая, — издает тихий смешок, наклонившись к моему уху. Едва его дыхание касается кожи моего уха, как я снова покрываюсь мурашками.
— Отойди… от меня.
— Упадешь.
— Не упаду!
Отталкиваю от себя и сама иду до машины. Да, шатаюсь, но ничего критичного.
Виктор помогает сесть и застегивает ремень безопасности. Заводит двигатель, выезжает из парковки. Тут так пахнет им… этот запах туманит разум, вырубает здравый рассудок.
Тяжело сглотнув, отворачиваюсь к окну. Лишь бы не смотреть на него…
— Завтра возвращаемся?
— Решать будешь ты, Маш. Главное, чтобы женщина не позвонила. Ты же ей и номер дала…
— Пусть звонит.
— А если захочет встретиться?
— Задержимся.
Он молчит. Я тоже. Включаю музыку и дальнейший путь едем в тишине.
— Спокойной ночи, — говорит Виктор, провожая меня до комнаты. Захожу и, повернувшись к нему лицом, склоняю голову на бок и улыбаюсь.
Мне слишком хорошо сейчас. До такой степени, что ни о чем думать нет желания.
Но хочу лишь одно.
— Не зайдешь?
Он задумывается. Его зрачки становятся шире, темнее.
— Ты пьяная, Маша. Не хочу, чтобы завтра говорила, что я воспользовался твоим состоянием.
— А если не скажу?
В ответ тишина. Он скользит по моему телу тяжёлым взглядом. Сглатывает.
Пожав плечами, я захлопываю.дверь перед его носом. Иду к окну и опускаю лямку платья, слыша за спиной шаги. А потом его ладони на своем животе и губы на шее.
— П**дец как хочу тебя…
— Выходи, — дразню на самом деле. — Ты же не хотел…
— С ума сойду, если не расцелую тебя этой ночью.
Глава 36
Всего секунда и я оказываюсь прижата к мощной мужской груди. Медленно, не спеша, расстегивая пуговицы его черной рубашки, касаюсь обнаженной кожи, чувствую хватку на своих бедрах.
Касания Виктора неуверенные, мне кажется, он сам ещё не знает, стоит ли меня вообще трогать, потому что считает меня пьяной. Однако это не так.
Я же весь день хотела, чтобы он меня трогал. Но в то же время обещала ему, что он будет умолять… Просить меня наконец сдаться. И я это сделаю.
Дотрагиваюсь кончиками пальцев его кожи, а потом прижимаясь губами. Целую грудь, затем ключицы, в то время, как Амиров просто скользит рукой по моей спине, дышит тяжело, выталкивает из лёгких воздух, затем сглатывает шумно.
Не решается.
А я, встав на носочки, утыкаюсь носом в его шею. Прикрыв глаза, вздыхаю исходящий от него аромат, чувствуя, как начинает вибрировать все тело. От дикого желания.
— Маша, — его пульс учащается. — Маш…
— М, — кусаю колючий подбородок, облизываю языком его губы и, сделав глубокий вздох, скольжу ладонью вниз. Дотрагиваюсь до кубиков пресса. Совсем медленно расстегивая ремень его брюк, затем пуговицу, ширинку.
Виктор наконец сдается. Обхватывает мой затылок, прижимается губами к моим. Целует жадно, голодно, страстно. Напористо! Аж дыхание перехватывает, ноги подкашиваются. Уперевшись одной рукой в его грудь, второй залезаю под боксеры, касаюсь каменной эрекции. Всего мгновение и мое платье оказывается у наших ног.
— П*#дец, — рычит мне в губы, которые горят огнем от его поцелуев. — Маш, ты решила меня с ума свести?
Он разглядывает меня. Мое белье, чулки… Которые, бог знает, когда я носила в последний раз.
Я углубляюсь, трогаю его ствол. Виктор издает стон, когда я, касаясь основания, нежно провожу рукой до самой головки.
— Нравится? — шепчу ему в рот, глядя в затуманенные от возбуждения глаза.
— Мне… Нравится все, — очередной то ли стон, то ли рык, — Все, связанное с тобой.
— Верю, ага, — дразню, повторяя свои движения и одновременно целую его грудь, ключицы, шею. А он, закинув голову, снова тяжело и шумно сглатывает.
— Маш… — грудь его вздымается. — Маш, умоляю…
— Умоляй.
— Маша, — положив обе ладони на мою талию, резко приподнимает. Я невольно вскрикиваю и в следующий момент обвиваю его торс ногами, крепко обнимая его мощную шею.
— Нет, подожди, — я не знаю, в какой момент оказываюсь лежащей на кровати. Виктор избавляется от своей одежды за считанные секунды.
— Не испытывай мою выдержку на прочность. Я столько лет об этом мечтал, — хриплый голос действует на меня как вибрация. Тяжесть его тела придавливает к матрасу. Сжав в руке прядь волос, тянет назад, тем самым открывая полный доступ к шее. Целует, опаляет кожу жаром.
— Вик…
— Ч-ш-ш-ш… — скользит ниже — к ключицам, груди, животу. Целует каждый сантиметр, а потом, я, поняв, что он хочет сделать, зарываюсь пальцами в его волосы, тяну их и издаю жалобный стон.
— Виктор… Не надо…
Он приподнимается. Умелыми руками избавляет меня от бюстгальтера, и снова разглядывает. Хреновая у него привычка. Как тогда, пять лет назад, жадно впивался глазами в мое тело, так и сейчас. Будто впервые видит…
Он, сжав мои запястья, поднимает их над головой и снова начинает целовать. Губы, шея, грудь…
Срывает из горла стон за стоном.
Я чувствую его эрекцию на своем животе. Чувствую, как он хочет меня — каждое его прикосновение буквально кричит об этом. И я… я просто сдаюсь. Расслабляю мышцы и поддаюсь мужской ласке, которой мне давно не хватало.
— Я тебя очень сильно люблю, Маша… — выдает он мне прямо в рот. Сглатывает, затем продолжает хрипло: — Я после того, как вновь встретил тебя, каждый божий день молюсь, чтобы ты осталась в моей жизни навсегда. До последнего вздоха.
— Все зависит от тебя, — немного подумав, отвечаю шепотом. — Я никогда тебя не предавала. Уехала я не по собственному желанию, поверь.
Он кивает. Зажмуривается, и снова шумно сглатывает.
— Знаю. Во всем виноват я.
Совсем не время говорить о прошлом, но с каждым словом я понимаю, что той обиды я больше не чувствую. Каждый раз, когда открывалась эта тема, я машинально отталкивала от себя Виктора, не желая его ни видеть, ни слышать. А сейчас все как-то иначе. Даже легче становится от того, что он все понимает. Не отрицает. И сейчас каждое его слово — искреннее, честное.
Виктор больше не говорит ни слова. Он, стянув с меня белье, раздвигает мои бедра своим коленом, встаёт между ними и, уткнувшись носом в мою шею, втягивает носом воздух. Рывок и он заполняет меня собой. Не больно, нет, но немного неприятно. А потом, когда он начинает двигаться, — медленно, плавно, — я начинаю получать удовольствие.
Обвиваю его шею руками и притягиваю к себе плотнее. Мы целуемся как два оголодавшихся зверя. С таким напором, что зубы стучат. И одновременно Виктор вжимается в меня раз за разом. Я же не сдерживаю себя, издаю стон за стоном. В голове такой туман, что ничего не соображаю. В тихом пространстве слышатся лишь пошлые звуки, рык Виктора, наше невнятное бормотание, — все, что доказывает, как нам хорошо вместе.
Мне его мало.
Выгибаюсь под ним, желая быть ещё плотнее, еще острее ощущать его внутри себя.
Напряжение внутри меня нарастает. Я чувствую, что дохожу до той самой точки. Ещё чуть-чуть и я просто взорвусь на тысячи осколков как фейерверк.
Впиваюсь ногтями в широкие плечи Виктора. Слышу очередные стоны, шлепки, чувствую, как ему хорошо. Мне тоже. Я так давно этого хотела. Буквально с того дня, как вновь встретила Виктора — то и дело вспоминала наше прошлое, бессонные ночи, наши страстные поцелуи. То в офисе, то у него в кровати, то в машине. Где только мы не занимались любовью. Как и сейчас… Чувствую, он не выпустит меня из своих объятий.
Впиваюсь зубами в кожу его плеча, кусаю, чувствуя очередной рык.
В какой-то момент я просто ничего не слышу. В ушах шумит от напряжения.
