Во власти бывшего - Дина Данич
- Спасибо, Пташка, - неожиданно мягко произносит он, оказываясь опасно близко ко мне. - Это очень поможет.
Его пальцы едва ощутимо проходятся по моей щеке, а в глазах появляется тот самый блеск, который я ни с чем не спутаю. Но все внезапно заканчивается. Воронцов делает шаг назад и убирает руки за спину.
- Спокойной ночи, Арина. И не бойся - я смогу вас защитить.
После чего разворачивается и уходит. Я же растерянно смотрю ему вслед. Мне непонятно подобное. Ведь я четко видела желание в его взгляде, и раньше бы Саша никогда не отступил. Нет, он бы взял желаемое, не принуждая, но соблазняя и добиваясь. Тогда почему сейчас сделал иначе?
- 49 Алекс -
Уйти от нее невероятно сложно. Особенно зная, что можно все получить - стоит лишь слегка надавить. Я чувствую, знаю, что Арина почти сдалась. Она уже приняла свой статус. Просто пока не понимает это до конца. Вот только мне мало этого.
Я хочу ее всю. Чтобы все ее мысли, ее душа, сердце - все принадлежало мне. Чтобы она отдавалась с тем же желанием, как раньше.
А для этого нужно дать ей самой сделать последний шаг. В конце концов, выдержка должна быть.
Поэтому до поздней ночи тренируюсь, закрывшись в дальней комнате. Необходимо выпустить пар и как следует обдумать то, что сегодня случилось, а также новые факты.
Охрану я, естественно, усилил, но то, что Градов оказался связан с разведкой, ни черта не порадовало. И раньше были определенные подозрения, но все доказательства - вилами по воде. Только интуиция и догадки. Такое к делу не пришьешь.
А сейчас появился реальный шанс взять этого мудака за задницу. И я уж точно не упущу эту возможность.
Следующие пару дней выдаются жаркими - слишком многое поставлено на карту, и приходится как следует напрячься. Девчонок вижу только по вечерам. Арина уже не шарахается от меня, если вдруг прикасаюсь. Кажется, даже сама интуитивно ищет возможность быть ближе.
А еще в ее глазах пару раз мелькало невнятное ожидание. И это охеренно греет. Значит, все идет, как надо. Осталось совсем чуть-чуть, и, наконец, та гребаная стена, что выросла между нами, будет снесена к чертям.
- Сегодня у тебя назначен прием у врача, - напоминаю утром. Пташка замирает посреди кухни, растерянно смотрит на меня. Затем на дочь. - Не волнуйся, с Таней посидит няня. Проверенная.
Арина, судя по всему, не очень-то впечатляется моими словами. Подхожу к ней, беру за руки, заставляя смотреть мне прямо в глаза.
- Я даю слово, что все будет хорошо. Веришь?
Она медленно кивает. Неуверенно, что, конечно, бесит. Ну да ладно, с этим мы еще поработаем.
- Может, позже? - робко предлагает она. - Когда у тебя решатся проблемы?
Меня задевает эта ее неуверенность в моих силах. Неужели и правда поверила Игорю? Ублюдок постарался запудрить ей мозг, надавить на страх за дочь - грамотная работа. Но теперь-то? Знает ведь, что он тоже не на ее стороне.
- Это важно, Арин. Врач сказал не затягивать с обследованием. Ты же должна думать не только о себе.
Она тушуется под моим взглядом и все же соглашается. Как-то слишком обреченно, и это тоже цепляет. Нервно.
- Здоровье - это важно, - повторяю, стараюсь говорить мягко и убедительно. Понимаю, что лишний напор сейчас может сыграть против меня.
- Спасибо, Саш, - неожиданно говорит Пташка. - Ты прав. Просто я боюсь.
Робкий, маленький шаг навстречу. Но он пиздец как важен для нас обоих сейчас. Молча обнимаю ее, а внутри топит. Гасит от того щемящего чувства, что несется по венам, стоит только почувствовать рядом свою женщину. Походу это все, конец. Теперь так и будет до полного финала - когда ты завязан на ком-то настолько, что все механизмы в твоем теле откликаются на ее близость.
- Не бойся, я с тобой.
Мы все же едем в клинику. Арина по-прежнему молчалива, но атмосфера между нами неуловимо меняется. И когда я, поддавшись странному порыву, беру ее ладонь в свою, пока стоим на светофоре, она не вздрагивает, не отталкивает. Наоборот, едва заметно улыбается, а затем сама сжимает мою ладонь. Чуть-чуть. Но мне и этого хватает, чтобы по телу будто разряд пролетел.
Вот тут я вспоминаю слова брата о том, что она - моя сила. Она и дочь.
И это реально так.
Осмотр длится недолго. Судя по анализам, ситуация стала получше, однако Арине назначают еще один курс лекарств для восстановления. В целом все проходит довольно спокойно, и хотя я жду, что в любой момент она может взбрыкнуть и снова попытаться отвоевывать свое право на самостоятельность, этого не происходит. Даже скорее наоборот. Ариша будто потерянная. Я списываю все это на ее эмоциональное состояние от пережитого стресса. Даже упоминаю об этом во время приема. Врач неодобрительно качает головой и настоятельно рекомендует воздержаться от всех возможных негативных ситуаций.
- Саш, ты ведь не станешь от меня ничего скрывать? - спрашивает она, когда мы покидаем клинику.
- О чем ты?
- О том, что ты узнаешь про Градова и Игоря. То, что сказал врач… Я сильная, справлюсь.
- Конечно, ты сильная, - киваю, помогая ей сесть в машину.
- Я серьезно, - упрямо повторяет она, когда мы выезжаем с парковки. - Пообещай, что не станешь ничего скрывать.
Мне совершенно не нравится эта ее настойчивость. Посвящать ее в проблемы я не собираюсь. К чему? Чтобы волновалась и дергалась лишний раз?
- Послушай…
- Нет! Это ты послушай! - резко перебивает она меня. - Либо ты начнешь говорить правду, либо ничего не выйдет.
И такое упрямство в ее взгляде, такая уверенность. Вот-вот мы снова вернемся к тому, с чего начинали. А мне наше противостояние - последнее, что сейчас надо. Она - мой тыл. Надежный и крепкий. Так должно быть. И… Черт, я в очередной раз наступаю на горло собственных принципов. Стиснув зубы, киваю.
- Пообещай, - требует чертовка. Знает ведь, что слово я свое сдержу.
- Арин…
- Пообещай!
- Хорошо, - сдаюсь, мысленно чертыхаясь. Все же добилась своего…
И словно в награду, она улыбается и расслабляется. Наверное, это какая-то розовая чепуха, но мне почему-то пиздец как хорошо видеть ее вот такой - моей от макушки и до пяток. Именно сейчас я ощущаю это особенно остро. Если бы мы не были посреди города в машине…
Пока доезжаю, у меня в голове уже выстраивается план того, как мы будем закреплять наше перемирие. Я и так слишком долго ждал.
