Люблю тебя - Инна Инфинити
— Да, конечно. Как мы можем помочь?
— У Димы же есть брат?
Игривая улыбка на лице подруги моментально гаснет. Губы смыкаются в нитку, лицо становится серьезным.
— Есть, — отвечает нехотя. — А что?
По кардинальной смене настроения Сони я понимаю, что брат Димы — это не очень приятная тема для разговора.
— У нас с Никитой есть подозрение, что Димин брат может что-то знать о нападении на меня. Возможно, он знаком с исполнителями.
Соня застывает. Голубые глаза становятся стеклянными.
— А при чем тут мы с Димой? — интонация ее голоса сухая.
Я понимаю, что ступила на запрещённую территорию и затронула табуированную тему. Видимо, в семье Соболева совсем все плохо, раз Соня так реагирует.
— Не затруднит ли Диму спросить у брата, не слышал ли он что-нибудь о нападении на девушку популярного футболиста шесть лет назад?
— Боюсь, что затруднит.
Молчание повисает между нами. Официантка ставит на стол кружки с кофе, и этот звук кажется слишком громким в нашем неловком молчании. Я смотрю на Соню, а она на меня. Я нервничаю, а подруга не очень. Соня выглядит решительной и бескомпромиссной. Сказала — как отрезала.
— Дима не общается со своим братом уже очень давно, — прерывает неловкую тишину. — Он не может позвонить ему с вопросом про тебя.
— Почему?
Я прогоняю нервозность, как можно дальше. Надо поговорить с Соней серьезно и конструктивно. Я понимаю, что Дима — это ее любимый мужчина, но и я ведь ей не чужая. Мы лучшие подруги.
— Потому что Дима с ним не общается и не хочет общаться никогда и ни при каких обстоятельствах.
Вздыхаю.
— Пожалуйста, Соня, нам очень нужна ваша помощь.
У меня на глазах выступают слезы, и подруга их видит. Замечаю, как немного смягчается.
— Лиль, я не знаю, как попросить об этом Диму. Он даже со мной не хочет говорить о своем брате.
— Давай мы с Никитой его попросим? Давай я позвоню Диме и объясню ситуацию? Или Никита ему позвонит? Но это правда очень для нас важно! Если есть хоть малейший шанс, что брат Димы мог слышать что-то о нападении на меня, то мы должны использовать этот шанс! Ты не представляешь, как для меня важно, чтобы всех, кто сотворил это со мной, нашли и наказали!
— Лиль, я понимаю, как это для тебя важно, но…
— Нет, ты не понимаешь! — агрессивно выкрикиваю. — Потому что когда ты потеряла Диму, у тебя хотя бы остался ребенок от него! А у меня ничего не осталось! Потому что я потеряла своего ребенка!
Всхлипываю и быстро вытираю слезы с щек. Посетители за соседними столиками оглянулись на мой крик. Соня в шоке отшатнулась назад и глядит на меня, не мигая.
— Я была беременна, — говорю тише.
— Ты никогда не рассказывала… — бормочет растерянно.
— Да, не рассказывала. Потому что это только моя боль. Я потеряла ребенка. Нашего с Никитой ребенка. Но это не все. После того нападения я осталась бесплодна. Сильно пострадали придатки. Правый яичник мне удалили вообще. Левый спасли, но его репродуктивная функция близка к нулю.
Соня не находится, что сказать. Ее глаза тоже наливаются слезами и из голубых становятся темно-синими.
— Поэтому мы с Никитой очень просим Диму нам помочь. Это важно для нас. Мы с Никитой хотим, чтобы был наказан каждый человек, который причастен к гибели нашего нерожденного ребенка. Уголовное дело замяли. У моих родителей не было ни денег, ни связей, чтобы добиться справедливости. А у Никиты есть. Мы хотим, чтобы каждый виновный был найден.
Соня тяжело вздыхает.
— Я поняла тебя. Давай поступим так. Я поговорю сегодня с Димой. И вы с Никитой тоже с ним поговорите. Антон — это очень больной вопрос для Димы. Очень.
— Хорошо. Дай мне телефон Димы, мы с Никитой позвоним ему.
— Лучше приезжайте к нам в гости. Никита сможет?
— Да, он прилетит в эту пятницу на все выходные.
— Приезжайте к нам в субботу вечером.
— Хорошо.
Разговор дался тяжело нам обеим. Нет настроения непринуждённо пить кофе и болтать о чем-то легком и отвлеченном, поэтому мы просим счет. Соня предлагает отвезти меня домой, но я отказываюсь. Вызываю такси. Когда оно подъезжает, подруга крепко обнимает меня.
— Лиль, — сипло шепчет мне на ухо. — Если бы я только знала…
— То что? Ничего не вернуть.
— Я приложу все усилия, чтобы уговорить Диму связаться с братом.
— Я буду очень тебе за это признательна.
Отрываюсь от подруги. По ее щекам бегут дорожки слез.
— Не плачь, Сонь. Это бессмысленно.
А она все равно продолжает плакать. Всхлипывает и снова меня обнимает.
— Лилечка, я так тебя люблю.
— И я тебя очень люблю.
Надо быстрее уезжать, а то мы обе утонем в море из слез. Целую подругу в щеку и сажусь в такси.
Глава 31. Выходи за меня
Лиля
Никита обещал приехать в пятницу вечером. Ловлю себя на том, что с волнением жду его. Вернувшись с работы, готовлю ужин. Для себя одной я так не стараюсь. Я могу наесться одним бутербродом с колбасой, мне ни к чему стоять два часа у плиты, да еще и после тяжёлого рабочего дня. Но Никите с его спецпитанием я же не предложу бутерброд с колбасой. Здравый смысл вопит, что я вообще ничего не должна предлагать Свиридову. Пусть привозит еду с собой или сидит голодный.
И тем не менее я готовлю для него. Злюсь на себя и готовлю. Не знаю, какие именно
