Отзвуки сердца - Л. А. Кейси

У меня в горле образовался комок.

— Как сказал Майкл, — я посмотрела в окно, — мы благодарны за каждый день с ней хороший, плохой или ужасный.

Риск промолчал.

— Она умирает, — сказала я, сжимая кулаки, — здоровье стремительно ухудшается. Она находится в больнице уже два месяца; врач дал не больше шести. Мы знаем, что время ее ухода быстро приближается, просто, если будем думать только об этом, то упустим такие моменты, как те, что ты разделил с нами сегодня… Смекаешь?

— Да, Вишенка, — почувствовала, как Риск смотрит на меня. — Смекаю.

Я рассмеялась, когда он сказал: — Каково это — знать, что твоя мама считает меня сексуальным?

— Сексуальный? — Повторила я. — По-моему, она назвала тебя красивым, а не сексуальным.

— Уверена? — Поддразнил он. — Она смотрела на меня так, что как будто я больше чем красавчик.

Я хихикнула, качая головой.

— Мама всегда была Грешницей, — продолжая размышлять вслух. — Твоё сердце разобьется, когда узнаешь, что её симпатия всегда принадлежала Мэю.

— Не удивительно. — Насмешливо фыркнул Риск. — Мэй — всеобщий любимчик.

Не успев подумать, ляпнула:

— Не мой.

Мой взгляд был прикован к проплывающему мимо городу. Риск ничего не сказал, за что ему отдельное спасибо. Чувство смущения прошло, когда на смену ему пришло замешательство. Мы припарковались на стоянке у пирса Саутволда. Я оглянулась на Риска, который заглушил двигатель и поставил машину на ручной тормоз.

— Это то место, куда ты хотел пойти после посещения больницы? — Спросила я. — На пирс? Хочешь пройтись?

— Ага, — пискнул он. — Последний раз, когда шёл к концу этого пирса и смотрел на океан, был с тобой…Мне не нравится быть здесь без тебя.

Я не нашла, что на это ответить и просто вышла из машины следом за ним. Риск запер ее, повернулся и мы пошли по направлению к пирсу. Была ночь, поэтому кафе, рестораны и сувенирные магазины вдоль причала были закрыты. Было морозно. Мы — единственные идиоты, достаточно глупые, чтобы гулять по улице. Мне это даже нравилось, что мы предоставлены сами себе. Несмотря на морозный воздух, океан был спокоен и дул легкий бриз.

— Не могу дождаться весны, — сказала я, пока мы шли, засунув ледяные руки в карманы. — Так надоело терпеть холод.

— Правда? А мне не надоело.

Я посмотрела на него.

— Ты живёшь в Лос-Анджелесе; там зима, почти как наше лето.

Риск улыбнулся, затем поправил шарф, скрыв от меня большую часть лица. А я пожалела, что не взяла шарф, потому что нос был настолько холодным, что его неприятно закладывало. Плюс наверняка обветрила щеки.

— Боже, как мне не хватало этого запаха. — Риск глубоко и удовлетворенно вдохнул и выдохнул. — Прохладный, солёный воздух и никакой влажности.

Мне захотелось засмеяться.

— Наверное, я не замечаю запаха, так как никогда отсюда не выезжала.

— Тогда вопрос, — сказал Риск, — неужели ты никогда никуда не выезжала отдохнуть?

— Неа, — ответила я. — По многим причинам. Главная — мама, никогда не могла оставить её даже в первые дни болезни. Другая — деньги, приходилось экономить каждый пенни, чтобы выкупить коттедж у Майкла. Не хотелось оформлять ипотеку.

Риск резко мотнул головой в мою сторону.

— Ты владеешь коттеджем?

— Ага. — От дуновения ветерка меня бросило в дрожь. — Выкупила два года назад. Майкл хотел просто подарить его мне, представляешь?

— Ну, да, могу, — ответил Риск. — Вы с ним сейчас очень близки по сравнению с тем, что я помню.

— Это точно, — согласилась я. — Но я не собиралась позволять ему просто так отдать мне коттедж за четыреста тысяч фунтов. Он крошечный, но из-за расположения стоимость недвижимости так высока. Майкл не хотел брать ни на копейку больше пятидесяти тысяч. Я пыталась договориться об увеличении стоимости хотя бы в три раза, но он отказался.

— Почему ты так упорно с ним торговалась?

— Просто такая уж я. — Пожала плечами. — Мне всегда приходилось все зарабатывать самой, но теперь он принадлежит мне. Даже пусть это совсем немного. Если бы просто приняла такой дар, то возникло бы чувство, будто украла… А заплатив, ощущала себя лучше. Пусть это и была такая маленькая плата за дом по сравнению с реальной стоимостью. Как будто он действительно мой.

— Значит, это местечко полностью твоё?

— Ага, — улыбнулась я. — Люблю его еще больше.

— Думаю, тебе стоит потратиться на более высокие дверные коробки. — Прокомментировал Риск. Его глаза прищурились в уголках. — Было бы здорово избегать необходимости наклоняться каждый раз, когда захожу к тебе в дом.

Он что планировал часто приходить? Я была слишком труслива, что бы спросить,

поэтому просто хихикнула.

— Добавлю в список дел.

Мы подошли к концу пирса, облокотились на перила и уставились в темноту океана. Вдали виднелись огни корабля, а также мигающий красный свет буя. Световой поток на секунду-другую окутал набережную, затем исчез и снова появился. Взглянув вбок, я улыбнулась маяку, а затем снова стала смотреть вперед

— Ты всегда улыбаешься, когда смотришь на маяк. Почему?

— Потому что он работает. — Я посмотрела на Риска. — Свет маяка делает меня счастливой, потому что если кто-то потеряется в океане, то всегда сможет последовать за этим светом до самого Саутволда. Здесь он будет в безопасности. Этот маяк — для кого-то свет в темноте.

— Если бы все думали так, как ты, Вишенка, — Риск подтолкнул меня локтем. — Было бы меньше бед.

Я прикрыла глаза и удовлетворённо хмыкнула. Слушая нежное шуршание волн на пляже неподалеку и плеск воды о ножки пирса, я почувствовала такое умиротворение… оно наполнило меня с головы до кончиков пальцев ног.

— Так легко забыть о мире, когда находишься здесь, — я открыла глаза. — Кажется, что я в другом мире, свободна… понимаешь?

Когда подняла глаза на Риска, его тело было повернуто так, что бедро и рука опирались на перила, но вместо того, чтобы смотреть на чёрное покрывало воды, наблюдал за мной. В его глазах было что-то такое, что заставило моё сердце учащённо биться, а горло пересохнуть.

— Почему ты так смотришь на меня?

— Потому что хочу поцеловать.

От значения его слов я вздрогнула, как от удара током.

— Что?

Мой голос был чуть громче шепота и, даже для собственных ушей, полон недоверия. Риск ничего не ответил, просто продолжал смотреть, как будто хотел обнять и целовать до тех пор, пока мои колени не начнут подгибаться.

— Риск.

— Разве ты не хочешь меня поцеловать? — Спросил он.