Ты все поймёшь, когда его не станет (СИ) - Татьяна Семакова

— В смысле? — похлопала глазами, а он задрал голову:

— Думаю, они на тебя поспорили.

— Да я не об этом, — поморщилась и поднялась, достав армейский альбом Влада. Отдала Марку и вновь села, склонившись к нему, пока он листал.

— Какой размах, — присвистнул, качая головой. — А тебя не смутило, что за десяток лет бумага вообще никак не изменилась? Выглядит, как новенькая.

— Так в альбоме же.

— Присмотрись к снимкам, — вздохнул и сунул альбом мне под нос.

Я начала разглядывать детали и шумно выдохнула:

— Я дура.

— Ты просто с таким не сталкивалась, — ответил мягко. — Так, альбом тоже фуфло. Чем ещё успели напичкать?

Я пересказала армейскую историю, а Марк отвёл взгляд.

— Я дура, — поморщилась и сползла к нему на пол.

— Моя вина, надо было делать отчеты, как договаривались. Тогда бы не купилась. Но должен отдать ему должное — продумал до мелочей. Кстати, у патологоанатома действительно брат умер, но его убили, следствие Беседин вёл, посадили даже кого-то.

— И Лавров не внезапно заболел, — вспомнила слова соседа, — хотя в карте указано, что сгорел за полгода.

— Мог лечиться в другой больнице, — пожал плечами Марк. — Потом деньги закончились, пришлось обратиться в бесплатную.

— А Ярослав что? Зачем ему понадобились деньги? — задумалась вслух.

— Выясним, — сказал ободряюще и обнял за плечи.

Сердце вновь сделало стремительный скачок и со всего размаха ухнуло вниз.

— Марк, я беременна от него. Я замужем за ним, — сказала тихо.

— Да знаю я, — отмахнулся, притянув к себе ещё крепче.

— Поздно уже, пойду спать, — буркнула, торопливо поднимаясь.

Прошла с соседнюю комнату и залезла в душ, благо ванная комната была там отдельная. Стояла под тёплыми струями и пыталась сообразить, чему верить. С одной стороны — мои собственные изыскания, рассказы разных людей, с другой — слова Марка и причин не верить ему было столько же, сколько и всем остальным. Он мог специально мутить воду и выворачивать факты, но коробка воспоминаний и армейский альбом совершенно точно были подставными. А что, если оставил их не Саша? Что, если на самом деле он мёртв? Что, если Марк тоже в деле? Черт, я не доверяю даже самой себе, что говорить об остальных… Ещё эта дрожь во всем теле от его прикосновений… так не к стати. Мечусь от одного мужика к другому, думаю не головой, а непонятно чем. Отец меня не этому учил. А чему?

— Читать чертежи, — сказала вслух, улыбнувшись воспоминаниям. Я никогда не задумывалась над выбором профессии. Отец был инженером, работал в частной фирме, а когда-то на том самом заводе, что сейчас принадлежал мне. Трудоголик, он не расставался с ноутбуком до последнего, говорил, что так отвлекается, хотя было видно, что каждое движение приносит только боль.

Ноутбук пришлось продать, тащить его с собой в хостел было попросту глупо, да и денег катастрофически не хватало, но его последнюю работу я скинула на флешку и не расставалась с ней. Маленькая, в силиконовом футляре в форме лисицы, она болталась на моих ключах в виде брелка. Поддавшись ностальгии, я накинула халат и спустилась вниз за ноутбуком, устроилась на кровати и запустила ее.

— Вот черт! — рявкнула, увидев знакомую программу.

— Новая информация? — показался Марк в дверях. Я колебалась, стоит ли ему говорить, мою маету он заметил, ухмыльнулся и прошёл в комнату, нахально устроившись рядом. — Завтра поедем к отцу, он тебе кое-что расскажет.

— Расскажи сейчас, — удивилась, а он хмыкнул:

— А смысл?

— А какой мне смысл верить ему? — спросила в лоб. — Список адвокатов на смену Кравченко мне любезно выдал Беседин. Андрей Петрович который.

— Действительно очень любезно с его стороны, — кивнул задумчиво. — А кто ещё был в списке? — я открыла сообщение и протянула ему телефон. — Они явно не хотели, чтобы был повод тебя посадить. Ты могла бы выбрать любого и не прогадала бы.

— Трогательная забота, — хмыкнула, вытянувшись на кровати, но мелькнуло сметное подозрение: речь шла только о перепроверке документов, что я подписывала. Защита по делу мне, как я считала, не была нужна и Беседин об этом знал.

— Ну ты уж так сразу с плеча не руби, — сказал тихо. — Непонятно ещё что к чему. Одни домыслы, — я посмотрела с недоумением, а он пожал плечами: — Я желаю тебе счастья, как бы ванильно это не звучало. И вполне допускаю мысль, что у парня могло начисто снести от тебя башню, что он начал творить разную херню. Шишов вон в монашки подался, про меня и говорить нечего, я сразу поплыл.

— Марк… — вздохнула в ответ, а он пожал плечами:

— Это факты. Как мне доказать, что я не верблюд?

— Никак, — ответила глухо. — Спокойной ночи.

— Да-да… — пробормотал, поднимаясь и оставляя меня одну.

Я долго ворочалась, но думала лишь о том, что сейчас он где-то в доме. В тайне надеялась, что придёт, но знала наверняка, что прогоню. Маялась, металась и в конечном счете уснула, но не на долго. Сказала бы, что половицы скрипнули, но в этом доме слишком хороший ремонт. А если сказать правду — прозвучит дико. Так вот, я проснулась под утро от того, как громко стучит его сердце. Совсем рядом, буквально в паре сантиметров от меня. Так оглушительно разносясь в тишине, что мое невольно застучало в ответ, но я сделала вид, что продолжаю спать. Уверена, он не купился. Но так же сделал вид. В этом доме невозможно быть честными, здесь стены пропитаны ложью и фарсом.

«Спалить бы его к чертям» — последняя мысль, посетившая мою голову и прочно осевшая в ней, прежде чем я вновь уснула.

Первым делом утром я проверила телефон. Звонков не было, лишь сообщение от Марка, что ушёл раньше и ждёт меня в офисе отца, когда я соизволю там появиться. Я не торопилась. Тщательно взвесила все, позавтракала остатками ужина, выпила витамины, долго торчала у зеркала, выбирая наряд. Тошнота стала моим верным спутником и почти не доставляла дискомфорта. Если не зацикливаться и не представлять ничего мерзкого, то вполне сносно. В итоге выбрала голубое платье. Из-за его заплывшего глаза в моей жизни не хватало голубого цвета. И чистого, ясного неба над головой: погода была отвратительной. Надсадно моросил мелкий дождь, больше похожий на взвесь, я моментально закудрявилась, едва успела дойти до машины, и все мои старания над причёской пошли прахом. Наверное, к лучшему… а то выходило, что я праздную исчезновение мужа. Очередное.