Богатый, сильный, одинокий: Новая Игра - Ксения Черногорская
— Вряд ли. Отсюда в каюту уйду. Когда подплывать к Острову станем.
— Окей.
Она направилась к лестнице.
— Слушай, Люси! — окликнула я её.
— М? — обернулась она.
— Ты поможешь мне договориться с организаторами насчёт сегодняшнего возвращения в Суву?
— Тебя никто не повезёт, — покачав головой, сказала она. — Завтра — возможно. В ночь — нет. Это сто процентов.
— Ясно, — грустно ответила я. — Ожидаемо в общем-то.
— Ладно, пойду я.
— Давай.
— Приходи, если что, — пригласила она.
— Хорошо.
Спустя десять секунд я вновь осталась одна. Редкие дальние острова в тёмном океане под тёмно-синим небом казались чёрными продолговатыми пятнами, а яхта внизу светилась множеством белых и жёлтых огней.
И какое-то время после нашего с Люси разговора я ещё стояла, обдуваемая приятным прохладным ветром, там, в конце палубы на третьем ярусе, глядя с высоты на бескрайний океан вокруг, на яркие блики в тёмной воде и бледно-серый, пенящийся за кормой и растворяющийся вдали, след огромной яхты.
Глава 15. "Посреди океана"
Смех за спиной постепенно затих и я осталась наедине с успокаивающим шумом океанского прибоя, лижущего серый песчаный берег. Поочерёдно сняв босоножки, я спрыгнула на него с большого камня у пристани и пошла по нежной, прохладной поверхности, оставляя за собой неглубокие следы.
Тёмное, серо-синее небо сияло белыми звёздами, а над океаном светила большая, почти полная луна. Она бликовала неровной дорожкой на его плавно колыхающейся глади, играла волшебным светом, осветляла сползающую в воду и растворяющуюся на песке пену у моих ног. Справа мягко дул прохладный ветер, трепал мои распущенные волосы, нежил щёку, ухо, шею и полуголую руку.
Мне было спокойно. Я находилась так далеко от дома, что воспринимала всё произошедшее за год чем-то вроде сумбурного сна. Будто и не улетала отсюда. Не вышла тогда к замку и осталась здесь. Его чёрная, освещённая огнями громада возвышалась где-то там, слева, за деревьями, но я не хотела идти туда. Проведу ночь здесь, на океанском берегу. На пристани я оставила у кустов дорожную сумку — замёрзну, вернусь за тёплой одеждой. Надену джинсы, нырну в свитер с высоким воротником, согреюсь. А пока что мне и так достаточно тепло.
Отчего-то мне было многое безразлично. Оставшись наедине с дикой, первозданной природой, я не испытывала ни страха, ни беспокойства, недавно владевшего моим разумом. Имела смысл только эта бесцельная прогулка вдоль берега, с шёпотом океанского прибоя по правую сторону и тьмой деревьев по левую. Они качались на ветру длинными пальмовыми листьями и прятали среди них сонных птиц и установленных людьми камер наблюдения, на которых мне было глубоко наплевать. Я просто шла вперёд, обходя крупные камни, разбросанные на песке и тихонько напевала припев незатейливой грустной песенки о любви.
Спустя какое-то время берег впереди превратился в узкую кромку, уходящую влево и дойдя до этого места, я следуя его расположению, повернула вправо, скрывшись за высокой и тёмно-серой морщинистой скалой. Берег тянулся вдаль и я не стала менять маршрут — просто пошла вперёд. Пейзаж остался практически прежним: слева чёрная стена колышущихся пальм, справа тёмный океан, освещённый мелькающей на воде лунной дорожкой.
Мне стало даже интересно, насколько этот остров большой и как быстро я полностью обойду его и вернусь к пристани с другой стороны. Но мне не было суждено это проверить, потому что вскоре вдали я увидела другую пристань, хоть и не сразу поняла, что это она. Лишь подойдя ближе, я поняла, что тёмная громада странной формы — оставленная за нею яхта. Странно было подходить к ней в ночи с твёрдым и нелепым убеждением, что я здесь одна и вокруг нет людей — они всего лишь моё разыгравшееся воображение. Я подошла ближе. Яхта была пришвартована к берегу боком и возвышалась тёмно-серым корпусом, загораживая океан и верхушкой — луну. Я узнала её до того, как прочитала светлые буквы на тёмно-синей, почти чёрной полосе. "Julliette". Яхта, названная в мою честь. Оставленная на причале не для всех.
Я поднялась по пологой лесенке на пристань из тёмного холодного камня, коснулась корпуса ладонью и задрав голову, посмотрела вверх. Тёмные пятна иллюминаторов скрывали пустые каюты. Нос вдалеке горделиво возвышался над водой, смотря на луну. Пристань находилась в небольшой бухте и волны здесь были такими слабыми, что их тихий плеск был едва слышен среди шепчущего шума прибоя.
От яхты к пристани тянулись длинные тросы, намотанные на цилиндрические выступы. Было что-то жутковатое в этом брошенном у берега корабле, потому что в отличие от той яхты, на которой я вместе с остальными гостями сюда прибыла, эта не была подсвечена ни единым фонариком, ни снизу, в воде, ни вверху. Только лунным светом с той стороны, которой она была повёрнута к океану. Интересно, как давно она стояла так, пришвартованная к пристани и как часто ею пользовались. Она выглядела чистой и ухоженной, но отчего-то было стойкое ощущение, что стояла так она уже очень давно. Наверное из-за отсутствия света и каких либо судов рядом. И я и она были здесь совершенно одиноки и в то же время, наверное, под чьим-то пристальным надзором.
Я повернулась к возвышающемуся за береговой полосой чёрному острову. Среди скал и песка покачивалась на ветру листва ближайших пальм, а дальние деревья сливались в длинное и высокое тёмное пятно. Замка не было видно, но я знала, что он где-то там, за ними, спрятанный в углублении в центре этого острова. Наверное сейчас все прибывшие гости заселялись в свои номера или уже спускались вниз в огромную столовую, где их ждали вышколенные и специально нанятые для проведения Бала официанты. Наверное, при этой мысли, меня, толком не поевшую на яхте, должен был охватить голод, но нет, ничего подобного. Я не хотела ни есть, ни пить, ни спать. Ничего, кроме как оставаться здесь, вдалеке от веселящихся людей.
Подняться на яхту с убранным трапом не представлялось возможным и я ушла с пристани, направившись дальше по прибрежному песку. Волны со вздохами лизали берег и откатывались назад, оставляя на нём освещённую луной серую пену. Я шла по ней, чувствуя холод океанской воды и проваливаясь чуть глубже в мокрый песок. Теперь следы за мной постепенно стирались мягким прибоем, достаточно было трёх-четырёх откатившихся в океан волн.
Недолго пройдясь так, я остановилась и поднялась чуть выше по песку, уйдя из воды. Ступни тут же стали грязными и тёмными по краям, но я знала, что это ненадолго, лишь до
