Развод и другие радости - Ашира Хаан
– Вообще-то после всего, что ты наговорила моей маме, ты теперь обязана на мне жениться! – заявил он, наблюдая, как Хель хлопочет на кухне, убирая посуду, стирая со стола крошки и выбрасывая мусор.
– Ой, извини, дорогой, надо было предупредить, что я не такая! – с сарказмом отозвалась она. – Погулять с тобой можно, а замуж выйду за девственника.
– Нет, нет, нет! – засмеялся Влад. – Ты приличная женщина, я приличный мужчина, мама дала нам свое благословение, считай, мы уже помолвлены.
– Шуточки у тебя, – буркнула Хель, бросив на него быстрый взгляд. – Посуду моешь ты… жених.
– Какие уж тут шутки, – отозвался Влад, вставая к раковине. – Когда у меня уже тут обязанности появились.
Но за шумом воды он все равно расслышал ее тихие шаги позади, стремительно обернулся и поймал в объятия, накрывая губами губы.
– Будь со мной, грозная богиня, – прошептал он, щекоча дыханием ее висок. – Прошу тебя. Будь со мной…
Конец октября. Влад
Что бы там мать ни думала о его поведении, но на следующее утро она прислала список партнеров, с которыми работала, и контактов своих маркетологов, готовых сотрудничать с его рекламным агентством. Влад удивился, хмыкнул и… проигнорировал письмо.
К тому же пару первых заказов, совсем маленьких, он нашел в первый же день, когда арендовал офис и пригласил на собеседование новых сотрудников. Половину которых в тот же момент и принял, немедленно поставив боевые задачи.
Как и отец, он считал, что хороший работник показывает себя сразу же, нет нужды долго вводить его в курс дела. Главное – ввязаться в бой, а там увидим. Пока стратегия вполне себя оправдывала.
От квартиры отказываться он не стал, но возвращался туда довольно редко: все нужные вещи как-то незаметно перекочевали к Хель, включая запас рубашек и коллекцию часов. Она попыталась возмутиться, но Влад заверил ее, что с рубашками разберется сам. Действительно, он относил их в химчистку раз в неделю. Причем не в ту сеть, что принадлежала матери, а в конкурирующую. Ну, их точка приема просто была ближе. Хотя немного из вредности тоже.
Днем они с Хель переписывались в мессенджерах, потому что снять офис рядом не получилось, но вечером он приезжал к ней, неизменно встречая их с Леей с каким-нибудь подарком или чем-нибудь вкусным. Потом они шли гулять или просто не торопясь возвращались домой, болтая обо всем на свете.
Ужинали, играли в настольные игры, смотрели кино или мультики. Целовались на кухне, пока Лея играла в комнате. Только когда Лея ложилась спать, позволяли себе больше.
Влад подбивал Хель взять целый выходной, отвести дочь в садик и устроить сексуальный марафон на весь день, но она возражала.
– Ты же помнишь, что Лея для меня всегда будет на первом месте? – спрашивала она.
Он помнил. Это было досадно, но Хель нравилась ему такой, как есть. И ее любовь к дочери была частью того, кем она была. К тому же маленькая зараза начинала ему нравиться и самому. Даже казалось иногда, что он-то в пять лет был существенно глупее.
Так незаметно прошел октябрь, наступил самый мрачный месяц года.
Но он стал радостным для всех – для студии, для Снегова, для киношников и для Влада лично.
Показанный на конкурсе рекламный ролик вошел в шорт-лист и был высоко оценен судьями. К тому же близился Новый год – время для рекламщиков бешеное, как, впрочем, и для производителей шоколада. Так что эта пока еще маленькая победа принесла Снегову и Владу огромное количество заказов. Свеженькое рекламное агентство, не успев толком стартовать, тут же вошло в полосу дедлайнов.
Иногда приходилось уезжать спать в свою квартиру, потому что приезжать к Хель в два часа ночи было как-то неудобно. Но Влад всегда встречал ее утром со стаканчиком ее любимого кофе.
Черт его знает, как он в это втянулся.
Он не привык особенно задумываться о причинах своих поступков. Жил как живется, следуя своим желаниям. Вот и не заметил, как его желания сосредоточились вокруг одной женщины с рыжеватыми волосами и маленькой девочки, которая иногда все еще звала его «дядя Олень».
Только все чаще он ловил на себе очень задумчивые взгляды Хель. Спрашивал ее: «Что? Что ты так смотришь?» Она неизменно отвечала:
– Ничего, все в порядке, просто ушла в мысли.
Но чуйка Влада, которая обычно работала на бизнес, сейчас подсказывала ему, что он что-то упускает. Надо что-то делать. Что-то менять. Принимать какое-то решение.
Только он пока не очень понимал – какое. Не было времени как следует подумать. Да и привычки тоже.
Растущее напряжение не могло сойти на нет само собой. И Влад принял это решение в тот день, когда пришел к Хель в студию, чтобы с Денисом, Марком и всеми остальными посмотреть финал фестиваля, в котором участвовало их творение. Предложение. Ольга
Денис и Марк потирали руки: когда-то студии удалось раскрутиться и занять свое место среди лучших производителей спецэффектов, просто потому что случайно попался заказ одной малоизвестной европейской кинокомпании. Их фильм сделал ошеломительную кассу, превысив бюджет в десятки раз, и название студии в титрах стало лучшим портфолио.
Сейчас история повторялась. Рекламный ролик шоколадных конфет в шорт-листе фестиваля – это еще одна звездочка на погоны. Заказчики выстраивались в очередь: перед Новым годом всем нужна тематическая реклама. И быстро.
Так что к нашим штатным пожарам добавились еще рекламно-новогодние. В отличие от кино простая и нефестивальная реклама делается быстро – за неделю весь цикл от идеи до выхода ролика. Но для нас это значит, что добавляется работа, которую нельзя отложить.
Много маленьких проектов психологически легче для художников и дизайнеров, но на проект-менеджера ложится тройная нагрузка.
Так что времена работы над снеговской рекламой к середине ноября я вспоминала с некоторой ностальгией. В туалет ходила с телефоном, за сорок секунд в лифте без связи умудрялась пропустить пару звонков, экран пестрел разноцветными пометками, глаза болели уже к обеду. Все ходили нервные – я тоже, но мне приходилось брать себя в руки и быть сотрудникам родной матерью, даже когда хотелось оторвать им голову.
Приходила в себя я только на диванчике в кабинете начальства, которое утешало и подбадривало меня. Иногда там же и дремала.
Кофе не помогал – к тому же Влад убегал так рано, что не успевал заехать за итальянским. Он сам был весь в работе, но наши странные отношения продолжались по
