Иль Фарг. Невестка Эмира - Ульяна Соболева
– Вы должны сделать, как я сказать…
Тихий голос Азизы вывел меня из оцепенения.
– Вы должны стать выше их, сильнее, вы должны стать ему настоящей женой. Только тогда у вас появиться шанс все измениться. Понимать, госпожа? Азиза хочет добра. Я отвести вас к имам.
Я уйду отсюда по-другому. Я обрету свободу иначе. Я не буду подстилкой, не буду дыркой. Нет. Я уйду с гордо поднятой головой и тогда, когда он меньше всего будет этого ожидать. Не хочет по-человечески, я тоже могу… тоже буду не человеком.
– Потом поговорим об этом. А сейчас одень меня на прогулку на лошадях. Одень красиво. Я хочу, чтобы все изменилось. Помоги мне, Азиза. Прошу тебя.
– Я помогать… Я очень быть верной госпожа.
И схватила мою руку, чтобы прижаться к ней губами. А внутри меня росла адская решимость. Моя мама говорила, что я сильная, говорила, что мне не страшны любые невзгоды, и я выстою на самом сильном ветру. Я выберусь отсюда. Его руками.
Я выбрала сама светло-голубой костюм для верховой езды, подвела глаза, накрасила ресницы, губы. Из зеркала на меня смотрела молодая и очень красивая девушка в хиджабе. Ее глаза кажутся очень глубокими из-за темного карандаша, нанесенного на верхнее и нижнее веко, а блестящие тени открывают взгляд и делают его томным.
«Ты у меня невероятно красивая, Вика. Ты у меня самая красивая девочка. Мужчины оборачиваются тебе вслед. Посмотри, какие у тебя волосы, глаза и какое роскошное тело. Красота страшное оружие в женских руках, и, если его правильно использовать, любой мужчина будет у твоих ног. Мне бы твою красоту… в свое время. Но ты похожа не на меня, а на отца. Он был невероятно красив».
Слова мамы звучат в голове, и внутри появляется уверенность, что я смогу. Я должна справиться, должна сделать все, чтобы выбраться отсюда.
Потянула Азизу за руку и спросила.
– У Ахмада есть женщины, да? Те… с которыми он спит.
– Мне не можно говорить, госпожа.
– Кто они? Где живут? Отведи меня к одной из них… я хочу говорить с ней.
– Нельзя. Меня за это… с меня кожу снять господин.
– Не снимет, если не узнает. Отведи. Я хочу поговорить с той, что бывает с ним больше всего. Узнай для меня.
– Хорошо, госпожа. Я узнать. Только быть осторожны вы.
– Я буду.
Глава 17
– Я хочу поехать с тобой.
Не оборачиваясь, застегнул первые пуговицы рубашки, а она соскочила с постели в прозрачном пеньюаре и, оказавшись перед ним, растрепанная, еще не остывшая после сна, пахнущая их адским сексом ночью, сама застегнула еще одну пуговицу.
– Возьми меня с собой.
Бредовая просьба. Если бы его попросила любая другая женщина, он бы оттолкнул ее от себя, как надоедливое насекомое.
– Тебе там не место.
– Почему?
Не смотрит ей в глаза. Так проще отказывать. Последнее время это стало невыносимым наваждением. Ощущение, что он не может сказать ей «нет». Особенно если она смотрит на него вот так. Снизу вверх, заглядывая ему в глаза, чуть приоткрыв свой розовый рот, привстав на носочки, чтобы хоть немного до него дотянуться.
– Потому что я так сказал.
У. Соболева. «Невеста для Хана»
Раньше я не каталась на лошадях. Разве что на пони в детстве. Эти благородные и невероятно красивые животные испугали своим видом, своей статью и красотой. Слуги вывели их из конюшни, и я забыла, как дышать, от невероятного великолепия этих коней. Ничего более прекрасного я в своей жизни не видела, особенно так близко.
– Его зовут Шейх. – Ахмад взял под уздцы жеребца. – Его родители чемпионы мира Эрайса и Рин. Он достался мне вместе со своей сестрой в подарок от шейха Эль Камина.
– А… ее как зовут?
Я посмотрела на красивую тонконогую молодую кобылу с длинной белой гривой, которая дико сочеталась с черным окрасом. Ее ноздри трепетали, а глаза огромные и глубокие, прикрытые длинными ресницами, были настолько чарующими своей человечностью, что у меня мурашки пробежали по коже.
– У нее нет имени. Она ждала свою хозяйку. Назови ее ты.
Это было неожиданно настолько, что я замерла, глядя на прекрасное животное невероятной красоты, а потом на эмира, который гладил по черной гриве жеребца, перебирая пальцами тонкие, волнистые волосы. Почему-то от вида его ласкающих пальцев внутри что-то дернулось. Было удивительно видеть, как они гладят… а не бьют или причиняют боль. Где-то мелькнуло, что ко мне он так не прикасался и… Нет! Я бы не хотела! Нет, нет, нет! Нет! Я его ненавижу! Он чудовище! Чудовище, от которого я должна бежать!
– Я хочу… хочу, чтобы ты дал ей имя.
Быстрый взгляд на меня, чуть прищурившись, словно с недоверием.
– Я не умею давать красивые имена… Например, тебя я назвал Проклятием.
– Аллаена… звучит красиво. И совсем не напоминает проклятие.
Засмеялся и похлопал лошадь по шее.
– Назови ее ты. Она долго ждала, пока появится ее настоящая хозяйка. Это мой первый подарок тебе, Аллаена.
– ЛУна. Я назову ее ЛУна. У нее такие красивые бездонные глаза с длинными ресницами. Они как человеческие, в них столько света и добра.
На лбу у лошади красовалось круглое белое пятнышко, как луна на фоне черного неба. Мои пальцы прошлись по морде, по шее, погладили лоб лошади. Взгляд эмира следил за моими руками.
– ЛУна… Ей подходит.
Эмир посадил меня в седло сам после моих безуспешных попыток. Вначале мы ехали молча по дороге, усыпанной гравием, между пальмами и фонтанами.
– Почему… почему девочки ослепли?
Спросила я, не рассчитывая, что он ответит. Он и не отвечал. Ехал рядом, глядя куда-то вдаль за горизонт. Мне отчетливо виден его профиль на фоне синего неба, красивые темные волосы и ровный нос. С этой стороны его лицо не обезображено и… я не могу не признать, что эмир невероятно красив.
– Они такими родились.
Вдруг ответил он, и я вздрогнула от неожиданности.
– Их мать пыталась их вытравить и умертвить.
– Почему?
– Ненавидела меня так же, как и ты. – криво ухмыльнулся, – Я привык, это самое искреннее чувство, которое люди ко мне испытывают.
Он сказал это без капли сожаления, даже с некоей бравадой. Как будто наслаждался осознанием того, что будит в людях лишь такие эмоции.
– Куда мы едем?
– Обедать на природе.
