Сейчас. P.S. Во веки веков. Книга 1 - Яна Рихтер
Япония очень тоскливая страна, когда рядом нет моего зайчонка. Я выполняю свою работу, прихожу в съемную квартиру и начинаю листать наш альбом. В аэропорту, когда мы прощались, она сунула мне кассету и сказала прослушать её, когда мне станет грустно и одиноко.
Когда я нажал кнопку «PLAY», услышал её голос:
– Добрый, я так тебя люблю, что не могу отпустить одного. Поэтому я еду с тобой. Хотя бы голосом.
Звуки гитары, и Рина, поющая «Nothing Else Matters» группы Metallica. Я тогда сидел счастливый как бегемот. Моя девочка, которая категорически отказывалась петь и говорила про свой страшный голос, пела для меня.
А последняя песня была «Колыбельная медведицы», я стал засыпать только под неё, чтобы видеть тебя во сне.
Я не знаю, где я ошибся. Не знаю, что именно вышло из-под контроля. Я ехал домой, слушал Led Zeppelin, я даже «хвоста» не видел. Когда они появились сзади, я всё понял. Я не слышал звуков, видел только ослепляющий свет фар, чувствовал, как тело разрывает множество маленьких взрывов. Боль накрыла меня, воздух вырвался из лёгких, я почувствовал, что лечу. Рини, девочка моя, мы – крылья. Я люблю тебя.
3 августа 1998 года Toyota Corolla под управление Добровольского Дмитрия Александровича была обстреляна неизвестными на участке трассы вдоль Залива Нагасаки в префектуре Нагасаки, Япония, как раз напротив Funono Park. После того, как автомобиль несколько раз перевернулся, нападавшие скрылись. Получив 15 пулевых ранений, Добровольский Д.А. скончался на месте.
Причины нападения не установлены, убийцы так и не найдены.
Эпилог
– Как самочувствие? Что-то изменилось с нашей последней встречи? – врач разглядывает свои записи в моей карте. – Мы ведь на «ты», всё верно?
В ответ я кивнула. Я сидела неподвижно, уставившись в одну точку.
– Есть изменения?
– Не помогло. Лучше мне не стало.
– Зачем тогда ты пришла ко мне еще раз, – доктор отложил мою медицинскую карту в сторону.
– Я хочу, чтобы это прекратилось. Я не хочу больше чувствовать.
– Расскажи, что именно ты не хочешь чувствовать, – доктор откинулся в своем кресле.
– Боль. Много боли. И пустоту, – я сижу на диване, обхватив себя руками, говорить с врачом мне не хочется. Мне постоянно хочется спать, моих сил едва хватает, чтобы открыть глаза утром.
– Ты приняла то, что случилось?
– Нет. Не выходит. Я просто не верю. Я как в компьютерной игре сейчас, жду, когда у меня появиться возможность пройти этот уровень с начала. Я не знаю, как с этим справится. Мне постоянно больно.
– Время от времени мы все переживаем ситуации, когда хочется отключить свои эмоции, особенно если они связаны с болью или кажутся нам непреодолимыми в данный момент. В этом нет ничего плохого, мы не всегда в состоянии справиться со своими эмоциями. Это осознанная эмоциональная отчуждённость.
Я пыталась сосредоточиться на словах врача, но мои мысли постоянно отталкивались от него как мячик для пинг-понга и перескакивали на что-то другое.
– Для начала – начни записывать свои чувства и мысли. Не стоит подавлять в себе гнев, страх и другие негативные эмоции. Попробуй выразить свои чувства и мысли на бумаге. Это поможет проанализировать их и отстраниться от них, когда в этом будет необходимость. Вместо того, чтобы всеми силами заставлять себя не думать о произошедшем, попробуй просто думать о чем-то другом. Попробуй заняться тем, что может отвлечь тебя. Придумай себе новое хобби.
– Всё, что было мне интересно, так или иначе связано с ним. А если я берусь за что-то новое, то первое мое желание – рассказать ему об этом, – слёзы прорвались наружу, я даже не пыталась их вытирать.
– Плачь! Не запрещай себе! У тебя горе. Дай себе погоревать какое-то время. Надо смириться и принять то, что его больше нет. Да, и ещё – физическая активность. Физические упражнения или техники заземления помогут вам взять верх над своими эмоциями. Подумай, может, стоит заняться каким-нибудь спортом.
Тогда сентябрьским утром я вышла из кабинета врача с твёрдой уверенностью, что для меня уже ничего не изменится.
Произошла катастрофа, и я только начинаю осознавать её масштабность. Нельзя любить и целовать душу, а потом умереть, и чтобы любимая целованная душа могла жить дальше, как будто ничего не было.
Каждое утро, открывая глаза, я буду искать его. Мысли мои, чем бы они ни были заняты, всё равно буду возвращаться к нему, к тому времени, когда я могла к нему прикоснуться. Он мой якорь. И я всегда буду возвращаться.
* * *
Я закурила сигарету, подвинула стул ближе и стала писать. О том, что я любила делать рядом с ним, и о чем больше всего скучаю, когда я вспоминаю о нем.
Я начала писать список очень просто, вспоминая самые незначительные маленькие детали: наклон головы, когда он слушал, как прищуривал левый глаз, когда смеялся, как открывал дверцу машины для меня, как касался моего плеча… Память беспощадно накрыла меня волной и к середине второго листа, и я плакала навзрыд, в голос, не стесняясь всхлипываний и не подавляя эмоции, солёные слезы ручьём стекали по подбородку и капали на белые листы тетради.
О чём бы мне хотелось написать в первую очередь? О чувствах. О том, что я любила обнимать его двумя руками и прижиматься к нему сильно-сильно. Позже я любила уткнуться ему в шею и дышать им, вдыхать его запах. Я любила носить его футболки. И мыть голову его шампунем. Любила, как он передразнивал меня, когда я пела в душе. Любила целовать его в макушку, когда он сидел на кухне, а я просто проходила мимо. Позже я любила прижиматься губами к его ладони, когда он спал, потому что очень стеснялась сделать это, когда он бодрствовал. Любила, как он хмурился, когда сердился на меня. Любила его движение – заправлять прядь моих волос за ухо, при этом его пальцы всегда задерживались на шее чуть дольше. Любила разглядывать его, когда он спит, потому что у него были самые длинные на свете ресницы. Любила смотреть на его руки, у него были очень красивые руки, сильные мужские руки, с правильными линиями, длинными красивыми пальцами, они были идеальны от предплечья до самых пальцев. Больше я таких не встречала…
Тогда я думала, что это конец. Но это было только
