Просто быть рядом - Юлия Николаевна Николаева
Степан Иванович некоторое время смотрел на меня, потирая подбородок.
– Вы, действительно, умны, как о вас и отзывались, – сказал, наконец, – вы мне нравитесь, поэтому я отступлю от некоторых правил и поделюсь информацией. Чтобы вы сразу лучше понимали: Лешку я любил. С его матерью мы не были женаты, и по сути она растила его одна, потому, наверное, он не питал ко мне особых чувств. Я им помогал материально, но на этом все. Когда Лешка подрос, мы стали изредка видеться, но он меня не считал за отца. Я снабжал его деньгами, пока он не стал проявлять независимость. Устроился на работу барменом, ему нравилось, хотя платили немного. От моих предложений неизменно отказывался, но, в конце концов, не выдержал. Захотелось денег и свободы, что неудивительно. Я стал привлекать его к некоторым делам. Он поучаствовал в нескольких сделках, зарекомендовал себя.
– Как долго он работал на вас?
– Больше года. Поначалу получал немного, хотя ему казалось, конечно, что сумма весьма велика. В конце того года он купил машину и квартиру. Работа не требовала много времени, поэтому он остался в фирме, где работал барменом. Ему там нравилось, к тому же, видимость какой-то деятельности все-таки стоило создавать.
– Вы знали, с кем он встречался? – не выдержала я.
– Нет, – удивленно посмотрел он на меня, – мы с Лешей никогда не лезли в жизни друг друга. Я знал, что проблем с женским полом он не испытывает, но на этом все. Почему вы спросили?
Я немного помолчала, не зная, стоит ли открывать ему правду. Потом решила, что если девушка захочет, расскажет сама, а мне лучше в это не лезть.
– Просто интересно, – сказала ему, – вы помогали ему денежно?
– Только до того момента, когда он подключился к моему бизнесу. Он брал деньги с неохотой, не желал быть зависимым от меня. Леша ненавидел политику и все, что с этим связано, но безденежье его явно угнетало. Он хотел легких денег, и я подключил его к работе с иностранными каналами. Не буду распространяться, это не имеет отношения к делу. В тот вечер, в пятницу, была очередная сделка, после которой он поехал в ресторан.
– И вас не беспокоило, что такая крупная сумма будет лежать без присмотра?
– Леша почти все разы привозил деньги на следующий день, – пожал плечами Прохоров, – я был уверен в нем.
– Вы знаете, кто его убил?
Степан Иванович несколько изменился в лице, сжав руки в замок так, что побелели костяшки пальцев. Я вдруг подумала, что, несмотря ни на что, он, действительно, Лешу любил. Как мог.
– Если вас интересует исполнитель, то нет, я не знаю. Хотя газеты весьма красочно намекают на вас.
– Надеюсь, вы понимаете, насколько это далеко от правды.
– Догадываюсь, но мне от этого не легче. Моего сына все же убили.
– Вы знаете, кто заказчик?
Мы встретились взглядами.
– Вы сами как думаете? – насмешливо поинтересовался он. Немного поразмышляв, я высказалась:
– Миронов.
Прохоров криво усмехнулся, я решила, что лезть в политические интриги точно не стоит, дело уже сделано, и результат на лицо, потому спросила о другом:
– А Нестеров? С ним вы виделись?
Степан Иванович едва заметно поморщился.
– Он явился к зданию администрации и ждал меня там. Сначала я даже не понял, кто это, когда смекнул, поспешил уйти.
– Вы не допускаете, что он на самом деле ваш сын?
– У меня был один сын, и точка, – хмуро ответил он.
– Значит, вы ушли, и что? Больше его не видели?
– Я распорядился позаботиться о нем.
– Что это значит?
– Сделать так, чтобы этот парень больше не появлялся в моей жизни. Само собой, никакого криминала, – добавил он, увидев мой взгляд.
– И кто же этим занимался? – задала я вопрос, не чая, какой ответ меня ждет. Степан Иванович усмехнулся, глядя на меня, и сказал:
– Я попросил об этом нашего с вами общего друга Петренко.
Все-таки я не смогла сохранить нормальное выражение лица, Прохоров наблюдал за мной, склонив голову набок.
– Вижу, для вас эта новость неожиданна.
– И он разобрался? – с трудом спросила я.
– По крайней мере, данный субъект больше не появлялся. Я им тоже не интересовался. До того момента, пока он не стал светиться в новостях, и не оказалось, что паренек, возможно, увел у меня крупную сумму денег.
– Так вы знаете, где он? – посмотрела я на него, ничего не понимая.
– Увы, нет, – развел Прохоров руками, – как только он всплыл в хронике, я тут же обратился к Ярославу, но он сказал мне, что только донес до того мысль, что не стоит лезть с родственными чувствами.
– И вы поверили? – хмыкнула я, не удержавшись. Он посмотрел на меня одобрительно.
– Дело в том, уважаемая Анна Иванова, что с недавних пор мы с Ярославом Александровичем разошлись во многих вопросах и теперь не поддерживаем каких бы то ни было отношений. Так что при всем желании я вряд ли могу что-то ему предъявить.
Он замолк, поглядывая на часы, и я стала откланиваться, решив не искушать судьбу больными для Прохорова вопросами.
– Спасибо за беседу, – сказала, вставая, он поднялся следом за мной.
– Надеюсь, я вам помог, – он проводил меня до двери.
– Еще как, – кивнула я, направляясь к выходу, но возле замерла и все-таки задала вопрос:
– Скажите, Степан Иванович, Ярослав ведь одно время утверждал, что держит ситуацию с выборами под контролем, – Прохоров уставился на меня с интересом, – он собирался каким-то образом использовать сына Миронова и некую девушку…
– Некую, – усмехнулся Степан Иванович. – Не догадываетесь, какую? – Данный вопрос мог бы развеять все сомнения на этот счет, если б я и так уже не уверилась в том, что речь шла обо мне. Впрочем, Прохоров ответа не ждал, задал следующий вопрос:
– Откуда вы узнали об этом, если не секрет?
– Мне рассказал ваш сын, он слышал один из разговоров, когда приходил к вам в офис.
– Ну конечно, – вздохнув, он некоторое время размышлял, – но ведь сейчас эта информация уже неактуальна.
– Тем не менее, если бы вы рассказали, что к чему, я бы была вам крайне признательна.
Прохоров еще некоторое время созерцал меня с явным интересом.
– Что ж, – снова усмехнулся он, – наш общий друг собирался создать ситуацию, при
