Леди уходят красиво - Юлия Бузакина
– Герман… – Она гладила ладонями его лицо и улыбалась. – Как же мне не хватало тебя все эти дни! Как будто меня лишили чего-то самого важного в жизни.
Варя прильнула к его груди и с наслаждением втянула в себя его запах. Он пах чем-то мужским, с нотками терпкого дорогого парфюма, и ей хотелось стоять так целую вечность – прижиматься к нему, теплому и большому, вдыхать аромат его туалетной воды и ни о чем не думать.
От его прикосновений по коже бежали мурашки. Варя прикрыла глаза, потянулась к его рукам, желая продлить приятное ощущение как можно дольше. Герман запустил пальцы ей в волосы, привлек к себе и накрыл ее губы поцелуем. Сильный и страстный, поцелуй словно пробудил ее ото сна, заставив сердце биться быстрее. Она обвила его шею руками, крепче прижалась к его груди и растворялась в тепле, которое он дарил.
Его сильные руки мягко поглаживали ее спину, плечи, губы касались макушки, и Варя чувствовала, как где-то глубоко внутри в ней пробуждается желание слиться с ним в диком порыве страсти.
Страх постепенно уходил, уступая место бесконечному счастью от того, что Герман вернулся.
– Как же хорошо, что ты пришел… – шептала она.
– Смотри, а то я такой, могу остаться, – гладя ее по волосам, хрипло смеялся он в ответ.
– Оставайся.
– Поехали куда-нибудь, поужинаем. – Он касался ладонями ее лица, смотрел в ее серые глаза и улыбался.
– Тогда мне умыться надо. Я всю косметику по лицу растерла.
Она опрометью бросилась в ванную комнату, торопливо, переживая, что Герман исчезнет, умылась и схватила с полочки тени и тушь. Она просто не имеет права выглядеть, как школьная учительница, если Герман приглашает ее на ужин.
Тушь, помада, румяна, и волосы – обязательно распустить и тщательно расчесать. А вместо костюма она наденет платье – то, новое, темно-красное, которое купила вместе с сапожками, когда получила зарплату и сбежала от Кулагина в торговый центр. И ведь белье она для него покупала, хоть и не признавалась себе в этом. Варя дрожащими руками подвела вишневую помаду, в тон платью, и улыбнулась.
«Конечно, для него. Он же с той минуты, как фыркнул и сказал, что я не подхожу для работы в дилерском центре, в моем сердце осел навсегда».
Она приоткрыла дверь ванной комнаты. Кулагин по-хозяйски развалился на диване и щелкал пультом от телевизора.
– Готова? – спросил он, приподняв бровь.
– Почти. – Варя подошла к шкафу и достала платье. – Еще пару минуток, я платье надену.
– Жду, – продолжая тыкать пультом в телевизор, согласился на ожидание Герман.
Она переоделась в платье. Торопилась, как ненормальная, все время переживала, что он не дождется ее и уйдет. Понимала, что глупо так думать – он сам к ней пришел и, судя по тому, как развалился на корпоративном диване, никуда без нее уходить не собирался, – но ничего не могла с собой поделать.
Чувствуя себя, словно школьница, Варя вышла из ванной комнаты и встала перед Кулагиным.
– Ну, все, можем идти, – неловко развела руками она.
– Ух, ты! – с невольным восхищением присвистнул Герман. – Тебе идут яркие цвета.
– Тебе, правда, нравится? – зарделась она.
– Еще как! – Он быстро поднялся с дивана и сгреб с подлокотника свою куртку. – Пойдем в какой-нибудь хороший ресторан, раз ты сегодня такая красивая.
– Это будет свидание?
– Ну, можно и так сказать, – раздевая ее взглядом, усмехнулся он.
Она даже не запомнила названия ресторана (кажется, «Балкан Гриль», но точно не была в этом уверена). Голова шла кругом от того, что Герман выбрал ее и теперь сидит рядом, предлагая ей на выбор блюда, приготовленные на гриле. Они пили шампанское, ели приготовленные на гриле запеченные овощи и свиные ребрышки, и Варю понемногу отпускало. Кошмар, пережитый возле торгового центра, отходил на задний план.
– Герман, а как же те вложения, что делала Маша в ваш центр? – спросила она.
– Да пусть с Олегом теперь разбирается! – махнул рукой Кулагин. – Она ему давала деньги, а не мне. К тому же, я больше охранными структурами занимаюсь, чем тачками. Страсть к тачкам у нас имеет только Олег. Он и меня уговорил к нему в партнеры пойти только потому, что от меня можно было «крышу» хорошую получить и безнаказанно монополизировать авторынок.
– Ясно.
– Меня больше твой муж беспокоит, – хмурился Герман. – И то, что он с тобой может сделать. У тебя адвокат хороший на примете есть?
– Мой муж – адвокат, – развела руками Варя. – Ни один нормальный защитник не возьмется идти против него. Он же и вернуть меня пытается только потому, что если я разведу шумиху, его доброе имя пострадает.
– Надо развести, – подумав, сказал Герман. – Завтра же утром. У меня парочка знакомых на телевидении есть. Но говорить придется правду. Единственное – они раздуют и приукрасят твою историю, но зато и от репутации твоего мужа не оставят ничего хорошего.
– А если Алик… сделает мне что-нибудь? – испуганно сглотнула Варя.
– Не сделает. Теперь рядом буду я. – Кулагин сжал ее руку своей широкой теплой ладонью.
– А если он выследит меня, когда тебя не будет?
– А я всегда буду, – хищно улыбаясь, подмигнул ей он.
– И даже сегодня останешься? – не поверила своим ушам она.
– Обязательно.
– Ладно. Предположим, я не против, – пытаясь справиться с удивлением, смутилась Варя.
Потом небеса снова рухнули. Она почти не запомнила, как Герман расплачивался по счету, как они садились в его черную машину, как они целовались в ней почти час на парковке под подъездом корпоративной квартиры, не имея сил оторваться друг от друга. Пальто и кожаную куртку он отбросил на заднее сиденье. Руки Германа, теплые и крепкие, ласкали ее спину и плечи. Его губы, дерзкие и смелые, уверенно скользили по её губам, впиваясь в них с каждым разом сильнее, и Варя таяла. Разум окончательно уступил место чувствам, которые захлестывали, били через край, заставляя каждую клеточку тела трепетать и сгорать от желания.
– Не замерзла? – хрипло выдохнул ей в шею Кулагин.
– Разве в твоих руках можно замерзнуть? – прижимаясь к нему крепче, усмехнулась Варя.
– Идем наверх. Я согрею тебя под горячими струями душа, – шепнул он. – Даже не представляешь, как жарко тебе будет.
Она посмотрела ему в глаза и обвила руками его крепкую шею.
– Обещаешь?
– А ты мне не веришь?! – Он возмущенно оторвался от ее шеи. – А
