Взрослая дочь - Саша Ройс
Тут много причин: и ради её безопасности, и в целях избежания репутационных ударов для имиджа одного из самых крупных бизнесов в стране, и я должен дать себе и ей время на «подумать», а судьба ли нам идти дальше?
Может, моя страсть к Николь это своего рода болезнь? Одержимость? Расстояние между нами внесёт ясность в наши чувства.
Глава 56.
Солор
Возвращаюсь в комнату, думая, что Николь спит, но её нет в постели. Осматриваюсь, моё внимание привлекает распахнутая дверь на балкон. Занавески «дышат» в такт ночному ветру. Отбрасываю их в сторону и вижу девушку.
Она сидит за небольшим круглым столиком, откинувшись на низкую спинку плетёного стула, обеими руками «обнимая» покатые его поручни.
Думает. Любуется. Что там ещё?
Полы атласного халатика винного цвета прилично разошлись и обнажают теперь в разрезе её стройные длинные ноги, питонами перевитые между собой.
Васильчикова замечает моё присутствие, но не обернулась и не шелохнулась, лишь слышно вобрала в грудь больше воздуха.
- Почему только ночью мне спокойно? Именно тогда, когда большинство людей страшатся темноты? – Николь постепенно увеличивает угол сиденья, таким образом, сползая всё ниже и ниже.
Она будто погружается в чашу-ванну так, что распущенные волосы шлейфом следуют за ней. Красиво, но, думаю, через секунду, другую всё превратиться в дурачество, и она сядет попой прямо на пол.
- Ложись спать, - советую я и, оттолкнувшись плечом от дверного косяка, разворачиваюсь и прохожу в комнату. Снимаю футболку и мягкой неторопливой поступью снова направляюсь в душ. Мне необходимо избавиться от гнетущих мыслей, смыв их с себя.
Теплые капли, падая с потолка душевой кабины, приглушают мой мозг. Дышится легче. Я провожу рукой по лицу, убирая лишнюю влагу, но по какой-то причине, делая это, я чувствую резь в глазах.
Миг задуматься - Не плачу ли я? - как легкая прохладная рука касается моей спины. Невольно вздрагиваю и оборачиваюсь.
Николь. Она уже успела избавиться от одежды и вот сейчас стоит в непосредственной близости от меня.
Мои губы кривит непрошеная улыбка. Я поднимаю руку и медленно провожу по её волосам и щеке. Беру в ладони желанное лицо. Прицельно заглядываю в глаза.
- Почему ты не пошла спать?
- Не знаю, - мотает головой, насколько это возможно в моих ладонях, а потом, сильно задумавшись, уводит взгляд. Я не мешаю. И она опускает голову ко мне на плечо.
Мы долго стоим под искусственным дождём, выравнивая ритм дыханий, температуру тел, прислушиваясь к биению сердец.
Такого с нами никогда не бывало.
Что это?
Николь поднимает на меня глаза и, что-то ища в моих, пристально смотрит.
А потом нас одновременно накрывает одна жажда. Жажда поцелуя.
Я сминаю её влажные губы. Она охотно подаётся мне. Крепко обнимает меня за шею обеими руками и слишком интимно прижимается к моему телу.
- Почему мне, кажется, что скоро это закончится? Словно мы стоит на краю обрыва? – сквозь сеть бесконечно падающих капель, она тревожно всматривается в мои глаза. – Я не боюсь. Но это предчувствие съедает меня изнутри.
Не давая мне ответить, она прижимает свои губы к моим губам и целует со вкусом обреченности.
- Не придумывай ничего, Николь, - обеспокоенно хмурюсь я, когда мы прерываемся, - иначе, это предчувствие рискует сбыться.
- Сделай так, чтобы я забыла об этом, - неотрывно глядя мне в глаза, трогает мои волосы.
К чёрту слова!
Стискиваю девушку в своих объятиях и целую. Мы поддаемся единому порыву, и принимаемся ласкать друг друга, всё глубже и глубже погружаясь в водоворот страсти.
Я беру её, в полной мере ощущая пик нашего единения. Будто капризные чаши весов между нами, наконец-то, уравнялись. Заканчиваю быстро и хочу ещё. А потом ещё.
- Продолжим в спальне, - шепчу ей на ухо, затем нежно покусываю его и горячо впиваюсь губами в висок трепещущей Ники.
- Хороший способ выкинуть все глупые мысли из головы, - несмело заявляет, пряча растерянную улыбку.
Улыбаюсь, выбираясь первым из кабины.
- Вообще-то это ты ко мне пришла, значит, первая и придумала.
Васильчикова, порочно втянув нижнюю губу, наблюдает за тем, как я собираю махровым полотенцем с кожи застывшие капельки воды.
- Ты уже не стесняешься своего тела, - наслаждаюсь её видом в душевой кабине.
Николь беззвучно смеётся.
- Учитель хороший, - отмечает она с блеском в глазах и вышагивает ко мне.
Я рад, что её вновь не повернуло к неоптимистичным рассуждениям о предчувствии.
Обмотав бёдра полотенцем, иду в комнату и ложусь на спину поперёк кровати. С уставшим стоном, завожу руки за голову.
- Я сейчас высушу волосы и приду! – кокетливо улыбаясь, обещает Николь.
Когда она возвращается, я понимаю, что хочу её ещё и, подмяв шикарное тело под себя, говорю:
- Крошка, сделать тебе приятное? – и недвусмысленно заглядываю в карие глаза.
- Мне это не совсем нравится.
- Тогда ты мне, - ложусь на лопатки и готов вот-вот сдёрнуть с бёдер полотенце, как раздается требовательный стук в дверь.
- Чёрт! – с недовольством шиплю я. – Кто там? – ору в сторону выхода.
- Господин Солор, простите за беспокойство, - узнаю я вежливое бубнение дворецкого.
Вот нелёгкая притащила!
Деликатно отстраняю Николь, поднимаюсь и шагаю к двери.
- Чего тебе?! – грозно сдвинув брови, издаю сдавленный рык, распахнув её.
- Я бы никогда не стал беспокоить вас без видимых причин… - продолжает оправдываться он.
- Стефан! – предупреждающе рокочу я, чувствуя, как к лёгким подкатывает гнев.
- Дело срочное. Маргарита Витальевна устроила погром в своей комнате, и… кажется, глубоко поранила себе руку.
Глава 57.
Солор
Бросаю всё и мчусь к матери. Надев только штаны, безапелляционно бросаю Николь:
- Сиди здесь, никуда не высовывайся.
Моего скрытого рыка в голосе хватает, чтобы незримо накинуть на её ноги оковы с неподъемным для девушки грузом. Она слышала, что произошло, но от страха не может ничего сказать, только мелко кивает.
Босиком, в одних штанах я бегу в комнату матери, благо, что она находится в другом конце коридора этого же этажа.
Мы были с Николь в душе и из-за шума воды и нахлынувшей на нас страсти не слышали абсолютно ничего. К тому же, всё комнаты с
