Писательница в бегах - Юлия Крынская
– Что там про блондинов? – Павел подпрыгивает в кресле, точно очнулся от сна.
– Я сказала о сардинах, – улыбаюсь ему и вычёркиваю сомнительное предложение.
Дочитываю финальный эпизод романа, сохраняю и сворачиваю файл. Всякий раз, когда заканчиваю рукопись, ощущаю себя птицей, выпущенной из клетки.
– Я сделала это! – вскакиваю из-за стола и кружу по комнате.
– Мои поздравления, дорогая! – Павел, прищурив глаз, подхватывает меня за талию. – До сих пор Серёга не идёт из ветренной головушки?
– Не говори ерунды! – смотрю на Павла и не понимаю, как мне раньше мог нравиться ещё кто-то. Этот человек, устранив всех конкурентов, поборол все мои сомнения и растопил в сердце арктические льды.
– Любишь меня? – останавливается он и поглаживает по животу.
Задумываюсь на мгновение, чтобы позлить моего Отелло:
– Мне кажется да!
– Ах только кажется? Усилим впечатление! – Павел усаживает меня на стол, распахивая полы моего красного шёлкового платья: – Ты без белья?
– Я хорошая ученица? – опираюсь локтями на столешницу.
– Мне кажется да! – Павел ведёт нетерпеливо подрагивающими пальцами по моей ноге. Кожа тут же покрывается мурашками. Дыхание сбивается не только у меня. У нас в любви больше нет тормозов. Некогда страшное утро на яхте, когда я считала, что Павел изнасиловал меня, сейчас вспоминается лёгкой шалостью.
– Где мои бархатные губки? – Павел пальцами скользит между моих бёдер. – Какие они горячие, влажные.
Голос его всегда становится хриплым от возбуждения.
– Скоро Новый год, – напоминаю мужу.
Он свободной рукой расстёгивает штаны и, подхватив меня под колени, соединяет наши тела одним толчком. Взгляд карих глаз Павла влажный, слегка одуревший.
– Первые минуты нашего слияния всегда похожи на секс с дембелем.
– И много дембелей прошло через тебя, – пыхтит Павел, удерживая мои ноги.
– Чисто писательские ассоциации, – выдыхаю я.
Постепенно движения мужа становятся плавными, и я теперь могу тоже включиться в танец наших тел. Павел кладёт меня на стол, ласкает бёдра, живот.
– Сколько в тебе сил! – стону, подаваясь вперёд.
– Я жадный и голодный до тебя! – Павел прижимает мои бёдра к себе, и мы замираем. Люблю ощущать, как он наполняет меня.
Сажусь на столе, тянусь к его губам.
– Любишь? – целует Павел меня.
– Люблю, – мне хочется повторять это слово бесконечно.
Он оставляет меня и достаёт две бумажные салфетки из коробки.
– Прошу вас, мадам.
Улыбаюсь. К моментальным переменам настроения мужа я привыкла. Не удивляюсь, когда после сериальных страстей в нашей постели Павел тут же может взяться за разгадывание кроссворда.
Оправившись, мы идём в гостиную. Рождественская ёлка переливается огнями у красной кирпичной стены. Здесь тоже растоплен камин. Мы с Павлом встречаем наш первый Новый год вдвоём. Павел захотел русский стол, и я приготовила для любимого мужа: оливье, селёдку под шубой, холодец, солёные огурчики, томлёную говядину и к шампанскому, томящемуся в ведёрке со льдом, – бутерброды с икрой. Во втором ведёрке запотевшая бутылка водки. В третьем – брусничный морс.
Окидываю взглядом стол и не могу сдержать улыбки:
– По старой русской традиции есть это мы будем ещё дня три, если не призовём на помощь соседей.
– Ты ведь дописала роман? – Павел подвигает мне стул и садится напротив.
– Дописала, – сияю как Рождественская звезда от удовольствия.
– Тогда проведём эти три дня в постели. Хороший аппетит я тебе гарантирую, – Павел берётся за бутылку шампанского и, сняв фольгу, раскручивает проволоку. Я включаю русский канал по телевизору, чтобы послушать речь президента.
Звонок в дверь без десяти двенадцать заставляет нас вздрогнуть.
– Это ещё кто? – В витражные окна видно улицу, но не видно крыльца.
– Я никого не звал, – пожимает Павел плечами. – Может соседи? Пойдём глянем.
С бутылкой в руках Павел идёт к двери, а мне отчего-то хочется убежать и закрыться в спальне, пока этот кто-то не уберётся восвояси. Только сейчас я понимаю, как ещё слаба. Мысленно благодарю Павла за то, что он оградил меня от мира и суеты после острова. Молю Бога, чтобы за дверью оказался сосед или запоздавший почтальон.
Павел оборачивается и качает головой:
– Маркиза, я твой страх на расстоянии чую. Всё хорошо.
– Может не будем открывать? – молитвенно складываю руки у груди.
Звонок снова разносится по дому мелодичной трелью. Павел смотрит в глазок и отступает от двери. На лице его выражение, будто он увидел привидение.
– Не будем открывать, – я уже не спрашиваю, а прошу.
– Увы, невозможно, – вздыхает Павел и распахивает дверь.
– Как вы жить в такой ужасный климат? – Лок стряхивает с плеч снег и заходит в дом. Таксист вносит за ним чемодан и, получив чаевые, откланивается. Лок смотрит на наши растерянные лица. – Вы звать меня на острове, я приехать.
– Дружище, я так рад! – Павел первый приходит в себя и взмахивает руками.
Пробка со свистом вылетает из бутылки, и пена вырывается наружу, заливая красный шёлк моего платья.
– Похоже, я ехать вовремя! – Лок ловит в руку срикошетившую от потолка пробку, выхватывает бутылку у Павла и затыкает её. – Вы и здесь всё ломать.
– Привет! Конечно же мы рады тебе, – обнимаю я Лока, прижимаясь к его мокрой от снега длинной шубе. Мой наряд всё равно уже ничто не спасёт и настроение тоже.
– Я скучать по тебе, – целует он меня в макушку.
– Раздевайся, – рокочет Павел, закрывая дверь. – Шубу на вешалку, вещи пока здесь оставь. Пойдёмте скорее! Сейчас уже куранты бить будут!
– Мне нужно переодеться! – отступаю я, разглядывая Лока. Мне непривычно видеть его в свитере и джинсах. Но дело не в одежде. Лок изменился за то время, что мы не виделись. Взгляд стал совсем другой. Отравленный.
– Потом, Лил! – Павел подхватывает меня под руку. – Лок, проходи.
В гостиной с экрана вещает президент, но я не разбираю слов.
– Садись, малыш! – Павел помогает мне не промахнуться мимо стула и скрывается в кухне.
– Я любить тебя, Лилиан! – быстро говорит Лок, поглядывая на дверь за который скрылся Павел. – Ты жена мне. Я не снимать браслет.
Меня бросает в жар, но я не готова раскиснуть и позволить этому парню разрушить нашу с Павлом любовь.
– Я жена Павла, – показываю Локу кольцо на безымянном пальце. – И я люблю его.
– Ты просить меня приезжать! Если я ехать, то ты любить меня.
Возвращается Павел с тарелкой, бокалом и приборами. Нам достаточно посмотреть друг на друга, чтобы объясниться. Он подмигивает мне ободряюще и ставит ещё один стул к столу.
Бьют куранты, и Павел разливает остатки шампанского по бокалам.
– Загадываем желания, – командует он.
– Я
