От тебя поближе - Алина Савельева
Два моих добровольных помощника сошлись на том, что желательно моей шкурой сильно не рисковать и от меня требуется только повертеться в окружении Зафара.
— По передатчику я не только слышу тебя, но и вижу, где ты шастаешь, поэтому снимай его только дома.
По привычке приготовил овощное пюре Еве, слушая, как Ринат общается со своей девушкой, лопочет на английском, и эти его «мисс ю» прозвучали раз пять. Скучает по своей Белке, но ввязался в мои проблемы, несмотря на то, что мы едва знакомы с ним. Вращаясь на днище жизни, я уж и отвык, что есть такие люди на планете.
Подвинув свалившийся на кровать гриф тренажера, завалился рядом. Щебет Белки доносился из динамиков ноута и до моей комнаты, и мои мысли снова вернулись к Сашке. Позвонить или написать?
«У меня малиновая недостаточность, скинь фотку», — отправил ей сообщение в предвкушении ее ответа, но она даже не читала мое послание.
Мысли о том, что ее игнор — вполне понятное и нормальное поведение после случившегося с ней и ее родственником, отражались в груди неприятной тяжестью. Теперь будет за три километра меня обходить.
Пролистывание списка контактов не помогло, тех «Мальвин», что я даже не помню, удалял сразу, а разглядывая аватарки оставшихся, понял, что не позвоню им больше никогда, и методично уничтожил работу Рината минут за десять. Учитывая, что Ринат потратил на синхронизацию с хранилищем в гугле минуты две, думаю, он не расстроится.
Я чувствовал вкус ее кожи на кончике языка, разглядывая аватарку в вотсапе. Малиновые губы в озорной улыбке и светящиеся счастьем глаза всего пару дней назад были только моими. Жаль, что так мало.
Удалив свое сообщение, не давая себе возможности передумать, удалил и номер Малинки. Ни к чему хорошему это увлечение все равно не приведет. Но оказалось — так это не работает. Моя память не зависит от хранилища гугла, из нее Санечку удалить не удавалось.
Эта неделя превратилась в настоящую пытку, закрывая глаза, я видел только ее, калейдоскопом мелькающие воспоминания колючего взгляда и дерзкой улыбки, когда она меня доставала, широко распахнутых глаз на бледном личике, когда загнала «Гелик» на водопой в озере, румянец на щеках, когда стояла на коленях, роясь в рюкзаке, гордо задранный носик, когда отчитывала меня у сторожки.
Словно иголками кололо пальцы от желания еще раз коснуться ее охренительно нежной кожи, блядь, готов еще пулю схватить, чтобы вернуться с ней в эти дни. Хочу снова чувствовать ее всем телом, вгонять себя и видеть, как она покоряется, отдается мне без остатка, сгорает со мной.
Засыпаю и просыпаюсь, думая о моей малинке, моим утренним стояком можно орехи колоть уже. Надеюсь, в пятницу, как обещает Ринат, мы не найдем способ угомонить Зафара, иначе я озверею просто и сам его приговорю без суда и следствия.
Хорошо, что у Рината мозги не кипят еще, как у меня. Столик в клубе он выкупил и инструкции мне чуть ли не пошаговые выдал. Как он и предполагал, обязательно завалится компания, не забронировавшая столик заранее, и начнет клянчить у администратора пустить их без депозита. Дождавшись подходящий мне вариант, забрал за свой столик халявщиков и ждал появления Зафара, судя по информации, он сегодня появится здесь для встречи с клиентом.
Развалившись на диванчике, вежливо, как я умею, попросив моих случайных собутыльников меня не трогать, уже почти час грел в руке виски. Стакан мне регулярно пополнял мужик, на возражение, что я еще не выпил налитое, неизменно отвечал:
— Обновить!
В момент, когда я увидел на танцполе Санечку Борисовну, виски, кажется, закипел. Пока я схожу с ума в холодной постели, просыпаясь с подушкой в объятьях, она уже и думать про меня забыла, стерва!
Метнуть стакан в голову дрыгающегося около нее придурка мне помешал только «начисляющий» по новой мужик, наполнивший мой стакан уже чуть ли не с горочкой. Не в силах смотреть на нее, без возможности подойти сейчас, я решил переместиться за бар.
В момент, когда мне на спину прыгнула рыжая бестия, мое напряжение достигло предела. Злость на нее за игнор, за раскрепощенные танцы с другим, за этот откровенный наряд, и еще и одноразовым меня обозвала, сучка! Повеселилась и ушла, повернувшись ко мне обнаженной спиной, я чуть слюнями не подавился, глядя на соблазнительные линии.
Пошел за ней, только чтобы заставить покинуть клуб, честно говоря, мог просто сказать не подходить ко мне, объяснить, что это может так же плохо кончиться, как в прошлый раз, но меня бесил факт, что она тут в таком виде кружится.
Но я же, блядь, не железный. Она намеренно меня начала дразнить, втягивая мои пальцы в рот и слизывая с них пролитый виски. От одного вида на эти порочные губы у меня уже член налился до предела.
Не слышу, что там бубнит Ринат в ухе, понимаю только, что он мне мешает. Меня разрывает от противоречивых чувств, злюсь на нее и хочу ее так, что уши закладывает от взрывов в голове.
Не могу остановиться, как одержимый набрасываюсь на мою малиновую девочку. Мою. Чтобы она мне ни говорила, она дрожит в моих руках и сто процентов чувствует, как колотит меня.
Меня прет от всего, от ее губ, жадно целующих, от трений ее груди о мою, от сжимающих меня ног, от стискивающих мой член влажных стенок, на каждом толчке все сильнее.
— Жди… ты обещала, — шепчу ей в губы, кусая в наказание за то, что не ждет, но она меня уже не слышит, громко вскрикивая, срывает мой стоп-кран окончательно. Кончаю так долго, выплескивая всё, что копил неделю из-за неё.
Мне нравится, как она смущается, я знаю, что для нее это кажется чем-то грязным и развратным. Но ничего, я еще научу ее плохому, за все мои бессонные ночи отшлепаю.
Костик, конечно, двухметровый бугай, но не опиздюлил я его не поэтому, а только потому, что он прав, конечно. Санька не сортирная девка, я конченый мудак, что не сдержался.
Когда появился Зафар, я нашел единственный вариант огородить Саньку от его внимания, учитывая, что из-за этого я не смог вернуться за передатчиком и наушником, это может стоить мне жизни, но другого выхода я не нашел, наверное, потому, что кровь к мозгу обратно ещё не вернулась, а может, потому, что мне снесло крышу от снова не
