Строптивая - Ann Li
Я с силой сжал букет, который хотел подарить Наташе. Потому что я сразу понял, кто в этой палате, но не хотел признавать. Меня ударило током, потому что у Наташи есть своя семья.
Какой же я идиот!
Сделал взмах рукой, желая швырнуть этот букет под дверь, но не стал. Ускорил шаг, чтобы быстрее оказаться в палате у законной жены и увидеть свою дочь. Дверь палаты была закрыта. Я все ещё пытался утихомирить участившееся сердцебиение, поэтому сделал глубокий вдох и зашёл внутрь без стука. Лиза крепко спала, а наша малышка плакала.
Я тут же сбросил цветы и пакет на диван. Подошёл к дочери и бережно взял ее на руки, боясь, что могу свернуть ее хрупкую шею. Она кряхтела, а ее личико было красным от слез. Но мое сердце переполняла нежность к этой беззащитной крошке.
- Тише, тише, доченька, - сказал я, улыбаясь, - твоя мама просто очень устала.
По венам текли радость и тепло. Я медленно покачивал малышку и позвал громче.
- Лиза! Лиза! Проснись.
Лиза с трудом открыла глаза. Вид у неё был так себе. Казалась, что она рыдала всю ночь. Опухшая и уставшая.
- Наверное, она голодная. Покорми ее, - предположил я, улыбаясь дочери.
- Она не хочет брать мою грудь, - ответила тихо Лиза и отвернулась.
- Давай попробуем ещё раз, - предложил я.
Я аккуратно передал свою девочку жене, а она неловкими движениями пыталась впихнуть малышке свой сосок, но та ни в какую не брала. Ревела и выгибалась. Не в силах больше выносить этот плач, я нажал на стене красную кнопку.
В палату залетела медсестра.
- Нам нужно покормить ребёнка, - отчеканил я.
- Давайте я заберу ее в детское отделение и покормлю, - обворожительно улыбнулась медсестра.
- Нет. Я сам. Принесите бутылочку.
Медсестра кивнула и быстро удалилась. А я продолжал покачивать дочку на руках, хотя, кажется, она поместилась бы в одну мою ладонь. Такая крошка.
- Ты принёс цветы, - пролепетала Лиза, заметив букеты, - а почему два?
- Тебе и нашей принцессе, - солгал я, не моргнув.
Теперь все цветы мира будут для тебя, маленькая.
Я больше не думал о Наташе. Моим вниманием полностью завладела одна маленькая кроха. Под руководством медсестры я покормил дочь сам, потом поменял памперс и даже переодел. Мне было сложно и даже страшно, но я старался. Лиза же смотрела на меня, кажется, не моргая.
А я любовался своим ребёнком. Кажется, я впервые в жизни чувствовал безусловную любовь…
Любовь с первого взгляда!
Я повернулся к Лизе и сказал с нежностью в голосе:
- Спасибо.
А Лиза снова заплакала. Наверное, гормоны…
Глава 24
Глава 24
Наташа
Алина пробыла со мной до вечера, успокаивала, гладила меня, помогала с дочкой. Она пыталась меня отвлекать, но это было бесполезно. Алина даже встряхнула меня один раз, приказывая собраться ради дочки. Я кивала, но продолжала лить слезы. Алина снова продолжала меня отвлекать. И так по кругу.
- Наташа, как назовешь доченьку? - Алина снова делала попытку привлечь мое внимание к дочери.
Живую дочь... Я поджала губы.
- Может, Мария и Анна? - прошептала я устало.
- Значит, тут у нас Анечка, - осторожно сказала Алина, держа на руках мою крошку. Я же лежала на кровати, наблюдая, как подруга возиться с моей дочкой. Сил у самой не было. Я слишком опустошена и истощена физически и морально.
- Я думала Маша, - ответила я тихо.
- Пусть будет Маша! - весело произнесла Алина.
Она подошла ко мне и присела на край кровати так, чтобы я видела спящее личико своей девочки.
- Не похожа она на Машу, - сказала я раздраженно.
Алина вздохнула. А я сдерживала рвущиеся наружу слезы. Когда-нибудь я прекращу плакать?
- Черт, Наташа! Ну, так же нельзя! Посмотри, какая у тебя тут красавица! – Алина говорила негромко, но строго.
Я улыбнулась с трудом.
- Красавица, - подтвердила я.
Алина аккуратно положила малышку в кроватку и пошла к двери.
- Я попрошу, чтобы тебе дали успокоительное, - сказала подруга, обернувшись перед выходом.
- Не надо, Алин. Я выдержу, - сказала я с дрожью в голосе.
- Сомневаюсь, - вздохнула подруга и печально улыбнулась.
Я вздохнула, прикрыла глаза.
- Мне сказали, что могли и ее не спасти, - я кивнула на кроватку с дочкой.
- Боже! О чем ты думаешь? Она живая, крохотная. Нуждается в маме! А твое состояние напрямую влияет и на нее. Я понимаю, что такое сразу не пережить. Это горе. Самое большое горе, которое может познать человек - это потеря ребенка. Но, у тебя есть ради кого жить. Ради кого необходимо стиснуть зубы и начать радоваться. Улыбнись, Наташка!
Я кивнула, хоть внутри и пекло. Как возможно радоваться, я пока не знаю. Но я научусь, надеюсь… Алина внимательно смотрела на меня, видимо хотела убедиться, что я не вру. Еще немного побыла со мной и поехала домой. А утром меня ждал сюрприз…
Дверь распахнулась… И я увидела того, кого ожидала увидеть меньше всего. Высокий худощавый блондин в дорогом костюме перешагнул порог моей палаты. Все мои остальные эмоции перекрывало горе, поэтому я просто внимательно рассматривала его, хоть и была ошарашена его появлением. Начищенные до блеска туфли, идеальной посадки костюм (это было видно даже под белым халатом, одетым поверх костюма), часы на правой руке известной марки «Breguet» (мне необязательно даже смотреть на них, потому что вся моя семья носила только их). Выделяющие скулы и русые волосы, как у меня. Родной и одновременно такой чужой человек.
- Привет, - сказал он уверенно и шагнул на встречу ко мне.
Я лишь ошарашенно на него глядела.
- Руслан? – прошептала я.
- Ну кто ж еще! Иди сюда, мелкая!
Руслан говорил быстро, но я слышала его акцент. Давно он не был в России. Я встала на удивление легко, не испытывая дискомфорта от перерезанного живота. Два шага сделала я и два шага он. Мы остановились в шаге друг от друга, смотрели
