Сбежавшая невеста миллиардера - Юлия Бузакина
Как темно… и где трасса?
Минут через пятнадцать вдалеке показываются огни машин. Это она!
Я уже выбилась из сил и задыхаюсь – в обычной жизни я почти не занимаюсь спортом.
«Надо будет восполнить пробел», – пытаясь хоть немного унять сердцебиение, размышляю я.
Из последних сил бегу к трассе. Вот и она… Увы, ни одна машина не останавливается. Все едут мимо, не желая тормозить возле странной, отчаявшейся девицы в национальном турецком наряде.
Я чуть не плачу. Бреду по обочине дороги вперед, потому что мне нельзя останавливаться. Мое время истекает. Возможно, у меня есть еще пять минут в запасе, а потом… потом Асад поднимет тревогу и меня поймают. Ведь это мне было сложно бежать до трассы. А машина едет намного быстрее, чем бежит нетренированная девушка, путающаяся в подоле.
И вдруг – что это? Полицейские машины? Обезумев от отчаяния, я выпрыгиваю на проезжую часть. Лучше пусть меня собьют, чем попасть обратно во власть Асада.
Ни капли не раздумывая, я вскидываю руки и бросаюсь грудью на несущийся полицейский патруль. Вижу испуганные глаза водителя, слышу скрежет тормозов, а потом глухой удар бампером. Отлетаю на обочину, больно бьюсь о камни, и перед глазами все темнеет.
Глава 25. Никита
– Черт, что там еще такое? – недовольно высовывается из окна дядя.
Впереди затор. Его создали наши союзники-полицейские и карета «Скорой помощи».
– Кажется, наши коллеги кого-то сбили… – хмурится дед.
– Шумахеры, мать их, – сплевывает в окно дядя.
Возле места трагедии стоят три полицейских машины. Сотрудники спецназа во главе с капитаном Печкиным у обочины следят за действиями врачей из неотложки.
Дядюшка съезжает на обочину дороги и останавливает свой пикап. Мы быстро выбираемся на ночную трассу.
– Что там у вас? – потирая гладко выбритый подбородок, интересуется дядя.
– Бросилась под колеса. Сумасшедшая… – бормочет кто-то из сотрудников полиции, пока девушку осторожно перекладывают на носилки и суют под нос нашатырь.
И вдруг я понимаю… понимаю, что это Аня.
– Она не сумасшедшая! – бросаюсь к носилкам я. – Это моя невеста! Ей… как-то удалось сбежать! Аня… Анечка… ну, же, очнись…
Она медленно открывает глаза и непонимающе смотрит на меня.
– Никита! – резко хватает меня за руку. – Ты в порядке?! Они тебя не убили?
– Тише, тише… – Я крепко прижимаю ее к своей груди.
– Нам надо уходить…там, в доме у Асада столько солдат, что… они нас сотрут в порошок. Всех вместе!
– В каком доме? – оживляется капитан Печкин.
– Не знаю… по проселочной дороге… я бежала минут пятнадцать в темноте…
– У тебя что-нибудь болит?
– Только бок… и голова немного. Я ударилась головой.
– Уважаемый, – строго отстраняет меня один из докторов, – не мешайте нам выполнять свою работу. Надо проверить, нет ли сотрясения.
– Вы заберете ее в больницу?
– А как же иначе?
– Мы поедем следом за скорой, – поворачиваюсь к родственникам я.
Владимир и дед переглядываются, и согласно кивают.
– Завтра следователь будет ждать вас в участке! – сверлит нас взглядом Печкин.
– Обязательно, – цежу сквозь зубы я.
Полицейские что-то кричат в рацию. Две машины несутся по проселочной дороге, а третья остается с нами, чтобы сопроводить до больницы Симферополя.
В приемнике больницы мы проводим полтора часа. Хорошо, что людей не много. Я смотрю на настенные часы и вздыхаю – уже начало второго, а мы даже не в Ялте.
Наконец выходит доктор.
– С девушкой все в порядке. Есть ушибы, но за неделю они заживут. Можете забирать ее домой.
Я осторожно помогаю Ане подняться.
– Голова кружится?
– Нет, только спать хочется…Мне что-то успокоительное вкололи.
Я бережно прижимаю девушку к своей груди. Неужели мы поедем домой? Даже не верится.
Дядюшка услужливо открывает дверцу, и мы с Аней оказываемся внутри.
– Аня! Какое счастье, что ты вернулась невредимой! – радуется дед.
– Почти… – потирая виски, жалко улыбается она.
– Все, едем домой! – плюхается на водительское место Владимир.
Не теряя времени зря, он заводит пикап, и машина срывается с места.
Я касаюсь лица своей девушки.
–Тебя не тошнит? Голова не кружится?
– Нет.
– Как ты смогла уйти от них? – все еще не веря, что она в порядке, целую ее в губы я.
– Они сказали, что у Асада осталось совсем мало времени. И что он не станет менять свои планы. Что тебя убьют, а я должна буду родить ему сына, только тогда он меня простит… я так боялась тебя потерять…так боялась, что не успею позвать на помощь… пока Асад принимал ванну, готовясь к развлечениям со мной, я убежала через задний двор.
– Как ты могла уехать?! – отойдя от первого шока, рычит на Аню дед. – Разве не ясно было сказано – никакой самодеятельности!
– Простите меня… я подумала, что эта девушка в красном платье… что она приехала к Никите. И что он действительно обещал ей жениться. Не знаю, что на меня нашло в тот миг…
–А я ведь мечтал только о том, чтобы вместе с тобой поужинать, – угрюмо сообщаю я. – А ты взяла и уехала!
– Я больше не буду, обещаю…Прости меня, – Аня сжимает мои руки и заглядывает в мои глаза. В ее взгляде раскаяние и мольба.
– Вы оба могли погибнуть! А у меня других внуков нет! Только один! – все еще вне себя от злости дед.
– Ладно,
