Отпуск с осложнениями - Лина Манило

– И ещё вкусно, гарантирую.

Я не узнаю своего голоса, настолько он кажется чужим сейчас, но вдруг Дымка жалобно мяукает и разрушает очарование момента. Ну зато хоть кофе не сгорел.

– Надо было становиться патологоанатомом, – ворчит Вадим, размыкая объятия. – Тишь да гладь.

Смеюсь и, повернув голову, смотрю, как Вадим возится возле открытого чемоданчика. Он такой красивый – видно, что действительно готовился к свиданию: элегантный светлый пиджак, который он повесил сейчас на спинку стула, брюки, эффектно сидящие на упругой заднице… эх, идеальный. Ещё и животных любит.

Дымка, забыв напрочь обо мне, трётся уже возле Вадима. Такая маленькая – наступи на неё, и от котёнка ничего не останется.

– Ну что, мисс Дымка, иди сюда, – ласково говорит Вадим и надевает на руки перчатки. – Хорошая девочка.

Он сейчас сам похож на большого кота, а Дымка замирает, когда он начинает осмотр. Я, выросшая в деревне, отлично умею находить общий язык с животными, но до Вадима мне, конечно, далеко. Он так ласков сейчас, так по-деловому собран, а взгляд тёплый-тёплый, и мне кажется, что не видела никогда мужчину красивее. Плавные движения рук, мягкие надавливания на пушистый животик, поглаживание серой шёрстки, и Дымка блаженно жмурится и, честное слово, улыбается. Если котята вообще на это способны.

– На первый взгляд она полностью здорова, но, конечно, слишком маленькая, чтобы легко справиться со стрессом, – говорит Вадим, отпуская котёнка на землю, но Дымка не торопится отходить далеко, ластится. – Ей бы ещё возле матери побыть, чтобы окрепнуть. Но ничего, и не таких выхаживали.

Он снимает перчатки и выбрасывает их в большое ведро рядом, а я выключаю плиту.

– Может быть, ей какой-то корм специальный нужен? – тревожусь я, разливая кофе по чашкам. – Витамины?

Вадим кивает и о чём-то размышляет.

– Завтра утром поедем тогда в мою клинику, предлагает он, расслабленно откидываясь на спинку стула. – Возьму у Дымки анализы, ну и так, по мелочи ещё. Согласна?

Я улыбаюсь и ставлю перед Вадимом его кофе, а он сжимает чашку в руке, глядя на меня внимательно. Он вообще вдруг стал задумчивым и серьёзным, а я внутренне подбираюсь, даже ноги вдруг слабеют. Потому присаживаюсь напротив, не зная, куда деть руки.

– Знаешь, я люблю свою работу, – говорит, а глаза будто бы в душу заглядывают. – С самого детства спасал щенков, котят, даже однажды сойку со сломанным крылом с пикника домой привёз, лечить пытался.

– Ты был добрым мальчиком, мне кажется.

Вадим усмехается и продолжает:

– У меня никогда не было другой мечты, кроме как стать ветеринаром, и я всё сделал для того, чтобы мечты сбывались.

– Ты счастливый человек, правда.

– Правда, – улыбается и, протянув руку через стол, крепко сжимает мою ладонь. – У меня прекрасная семья, друзья, всё отлично.

Я молчу, потому что мне кажется, что этот разговор – он не только о мечтах прошлого, сбывшихся или нет, он о будущем. И я не хочу бездумной болтовнёй разрушить этот момент.

– Я сейчас скажу кое-что, но хочу, чтобы ты правильно меня поняла.

– Постараюсь, я вообще смекалистая.

Вадим смеётся, а его большой палец медленно чертит круги на моём запястье, рождая этим миллиарды мурашек.

– У меня были женщины. Подсчётов никогда не вёл, но их было достаточно, чтобы понять, что я ищу в этой жизни и ищу ли вообще. Всегда казалось, что стабильные нормальные отношения – не то, что мне нужно. Вот работа – это да, это моё. Понимаешь меня?

– Пугающе хорошо понимаю.

Уголки его губ дрожат в улыбке, а в глазах мелькает облегчение, будто бы для Вадима невероятно важно, чтобы именно я его поняла.

– И вот я купил этот дом, чтобы было где спрятаться, – продолжает и касается губами тонкой синей жилки на моём запястье, а кровь бьёт в голову, заставляя краснеть от этого почти невинного, но такого интимного жеста. – Но у меня не получилось спрятаться от тех эмоций, которые я испытываю к тебе, отважная девочка с необычным именем.

Мне одновременно хочется и плакать и глупо хихикать, но я закусываю губу до боли, чтобы не утонуть в ощущениях, переключиться на сиюминутное и важное.

– Я, наверное, потерял веру, что среди всех этих любительниц модных собачек и лысых котов смогу рассмотреть ту, что готова лазить по деревьям за тряпичными куклами, потому что ребёнок плачет, и спасать блохастых котят. Это такие простые вещи, такие правильные и нормальные, но они мало кому нужны.

– А мне нужны, – выдыхаю, понимая, что действительно не могу и не умею поступать иначе.

– Катрин, я не уверен, что я – именно тот, кто сможет сделать тебя счастливым. Но вижу свет в твоих глазах, когда смотришь на меня, вижу улыбку, помню поцелуи, и этого мне достаточно, чтобы попытаться. Потому что, мне кажется, я нужен тебе. Так же сильно, как мне нужна ты.

– Нужен, – соглашаюсь и прикрываю глаза, когда его губы снова касаются тонкой кожи на моём запястье. Это, чёрт возьми, даже лучше секса – вот просто так сидеть и разговаривать о важных вещах, и от разговоров этих совсем не страшно. – Нужен.

Мы теряем счёт времени, а Дымка попеременно вьётся то у моих ног, то у ног Вадима, и кофе совсем остыл, а мы даже не притрагиваемся к нему. Молчим, впитывая момент и ароматы надвигающейся ночи, а где-то совсем рядом раскрывают свои бутоны полуночные цветы, наполняя сладкими запахами воздух.

– Жаль, что из-за меня твой сюрприз не получился, – грущу, а Вадим сверкает в ночи белоснежной улыбкой.

– Да бог с ним, с сюрпризом.

– Осмотр маленького котёнка можно считать свиданием? – интересуюсь, а в голове зреет идея. Мне кажется, хорошая.

– Почему нет? Всё равно с тобой все планы Дымке под хвост летят, – тихо смеётся и, потянув меня за руку, усаживает себе на колени. – Очень уж ты непредсказуемая девушка. Невероятная девушка.

– Ещё возгоржусь, стану склочной и противной, – улыбаюсь, пряча лицо на его груди, и слегка ёрзаю, усаживаясь удобнее.

Вадим