Лаврушка - Тата Кит
– Прям, да.
– Прям воняют, разлагаются и их уже кто-то ест?
– Прям ест, да, – кивнул он.
– Что-то, по-моему, ситуация только усугубляется, – протянула я задумчиво. – Я, конечно, догадывалась, что ты тот еще извращенец, но не настолько же, Лавруш.
– А что я могу сделать, когда на мне практически лежит королева красоты?
– У тебя галлюцинации? Мы здесь одни, и никакой королевы красоты рядом нет. Тут только я на тебе лежу.
– Ты только что убила на корню мой шедевральный комплимент.
– А! Так ты это обо мне? Ну, тут уточнять надо было, Лавруш. Королева антикрасоты, если речь обо мне.
– Ошибаешься, – сказал он с легкостью. – Даже с припухшим лицом и торчащей вверх челкой ты могла бы выиграть любой конкурс красоты. А уж если ты наденешь ту пижамку с инфузориями…
– С авокадо, – поправила его рефлекторно.
– С авокадо, то вообще с ума сойти можно.
– Ты меня сейчас клеишь, что ли? – подперла щеку ладонью и нависла над Андреем. Взгляд неконтролируемо скользнул к губам и задержался на них дольше, чем полагается просто друзьям.
– А если бы и клеил, ты против? – спросил он вполголоса, а большой палец его руки тем временем стал чертить мягкие круги на бедре, скрытом спальником. Круги очень быстро превращались в волны мурашек, перерастающих в самое настоящее цунами противоречивых чувств в грудной клетке.
– Это на тебя так длительное воздержание действует? – задала я вопрос, который смело могла адресовать и самой себе тоже.
– Не пугай меня этими словами, – рассмеялся Андрей. – Так на меня действуешь ты и это, честно говоря, даже немного пугает.
Повисло неловкое молчание и взгляды, которые тоже нельзя назвать дружескими.
– Мы собираем городок! – папа потряс палатку, и это стало катализатором для того, чтобы разлепить нас с Андреем.
Я просто отпрянула от него и неловко поправила шорты и задравшуюся майку, боясь снова заглянуть в глаза мужчине.
– Придется идти на крайние меры, – Андрей сел и потер лицо ладонями.
– Какие?
– Искупнуться в реке.
– И как ты сейчас пойдешь на глазах у всех со своим… рычагом?
– Придется бежать. Так что предлагаю сделать вид, что я нарвался, и ты очень сильно хочешь зашить меня в спальнике и утопить.
– А! Ну, тут даже вид делать не надо. В общем-то, так оно все и есть.
– Так, – хлопнул он ладонями по коленкам. – Для начала отвернись, чтобы не смущаться, а потом беги за мной и матерись.
– Отвернуться? – прыснула я. – Значит, как у меня дома ходить, в чем мать родила, так ты не смущаешься, а как тут в шортиках показаться, так я, значит, отвернись?
– Тут ситуация такая… непростая.
– Ладно, – сделав одолжение, отвернулась от него, но выставила руку. – Дай мне что-нибудь такое, чем тебя можно будет гнать.
– Ссаных тряпок нет.
– Дай, какие есть.
Тихий шорох за спиной и мне в ладонь легла мягкая ткань. Потом еще одна.
– Ты там разделся, что ли?
– А как я должен купаться? Нам еще в город скоро возвращаться, вообще-то.
– Давай, уже, – закатила глаза и нервно вздохнула.
– Ну, погнали! Шуня-шуня, бе-бе! – прошипел он мне и выбежал из палатки, пряча причинное место обеими руками.
– Ненормальный, – покачала головой и побежала за ним, смеясь и кидая в него его же вещи.
– Если утонешь, я тебя убью! – крикнула ему, когда он забежал в реку и нырнул.
– Холодно же! – всполошилась мама. – Простынет.
– Остынет, – заверила я её. – Ему сейчас это нужно.
Мне бы тоже не помешало, если честно…
Глава 30
– Палатки все собрали?
Папа оглядел полянку хозяйским взглядом, словно выискивая изъяны.
– Все, – ответила мама за всю нашу честную компанию.
Народ лениво бродил по полянке, нежась под лучами полуденного солнца. Уезжать не хотелось совсем. Отрыв от цивилизации – любимое времяпрепровождение нашей семьи. Трудно отказать себе в удовольствии свалить подальше от городской суеты, смога и тесноты квартиры.
– Тогда собираем весь мусор и едем домой, – подытожил папа. – Меня диван ждет.
– Не только тебя, – урезонила его мама. – И я первая в очереди на диван.
– Кто первый добежит, того и диван. Забьёмся? – папа протянул маме руку, ожидая заключения пари. – Шунь, разбей!
– Божечки, – усмехнулась я, но всё же мягко ударила по сплетенным родительским рукам и ехидно добавила. – Первой диван займу я, потому что бегаю я быстрее.
–Так! Где Андрюха? – крикнул папа. – Шуню привязываем к дереву и едем домой.
– Так нечестно! – рассмеялась и поймала веселый взгляд Андрея, который вместе с Тимофеем возился с разборкой папиного мангала.
– Привяжу-привяжу, – отозвался он, блеснув хитростью зеленых глаз.
– Вот зять у меня, а! – гордо заявил папа и пошел открывать багажника машины Лаврова, чтобы загрузить в нее весь крупнокалиберный бутор, который не влезет в малолитражку Тимофея.
Взяла целлофановый пакет и приступила к сбору мусора на полянке. К сожалению, об этом месте знаем не только мы и, поэтому частенько обнаруживаем здесь мусор, который приходится убирать перед установкой нашего маленького лагеря и после, так как ветром приносит всё больше фантиков и упаковок от чипсов и тому подобное.
– Шунь? – подкралась ко мне мама. – А Андрюша уже намекал тебе на женитьбу?
Подняла на нее взгляд и немного растерялась, видя детский восторг ожидания положительного ответа.
– Мы об этом не говорили, – ответила ей честно.
– Отчего же? – вскинула мама брови. – Мне кажется, вы созрели для женитьбы даже больше чем Света с Тимошей.
– Тебе кажется, мам.
– Ты не доверяешь Андрею?
Остановилась и задумалась. Повернулась к машине и внимательно посмотрела в спину Лавршуке, который что-то активно обсуждал с папой.
– Не знаю, – наконец, произнесла я. – Мам, мы сначала продолжительное время с ним просто дружили,
