Для плохиша она — исключение - Яна Полунина
Но…
Не могу отпустить. Тело будто не слушается.
Ярослав был весь словно каменный – до того напряжен. Его руки обнимали крепко, держали так, словно он боялся, что я испарюсь, но голова его была повернута в сторону машины. Я всмотрелась в лицо и поняла, что он дико, просто чертовски дико зол.
Я нашла в себе силы выглянуть из-за джинсовки и посмотреть, что же там произошло. И увидела разбитую о крыльцо морду черного фургона, открытую пассажирскую дверь – и никого.
– Где водитель? – сипло спросила я.
Ярый молчал, лишь сильнее стиснул меня в объятиях.
– Ты в порядке? Нигде не болит?
Я помотала головой.
Парень достал телефон и, по-прежнему обнимая меня, стал в нем что-то набирать за моей спиной.
– Сейчас приедет такси. Я отвезу тебя в общагу.
Сейчас? В общагу? Я бы не отказалась простоять с ним так пару часов, но только в другом, куда более безопасном месте. Например, в парке. Да, идеально. Там бы я смогла немного успокоиться.
Я разжала кулаки и обняла его, прижалась щекой к груди.
– Не хочу в общагу.
И почувствовала, как мышцы живота Ярослава напряглись.
– Там ты будешь в безопасности. Мне нужно отъехать.
– Сейчас? – Я подняла лицо к парню.
Он предельно серьезно посмотрел в ответ:
– Сейчас.
Открыл рот, словно хотел добавить что-то еще, моргнул и закрыл.
Такси приехало слишком быстро, а до общаги мы добрались еще быстрее. Я даже не успела успокоить бешено стучащее сердце.
Ярослав с каждой секундой выглядел все более отстраненным и чужим. Я таким видела его первый раз. Взгляд словно стекленел. Он проводил меня до общаги, а я, как обещала, помахала ему в окно. Он уходил, а я смотрела ему в спину с четким ощущением безвозвратной потери.
Но почему?
Глава 16
Следующий день слипся в один сплошной комок ожидания, но Ярослав так и не появился. На мои сообщения отвечал односложно, будто слово стоило миллион, а каждая лишняя буква умножала итог во сто крат.
Нормально? – Да.
Все хорошо? – Да.
Ты в порядке? – Да.
Я поехала к маме, но тот вечер помню смутно. Зато она словно видела меня насквозь и сразу вынесла вердикт: “Поругалась с парнем”.
В этом она была не права: мы не ругались. Я даже не знала, что происходит. Нутром чувствовала просто.
В воскресенье я осмелела на вопрос Ярославу: “Может, увидимся?” На что он долго не отвечал, а потом прислал грустный смайлик и “Не могу”.
Домашние задания пылились стопкой на ученическом столе, и только пыхтение и взмахи ноги моей соседки Маши сметали с них пыль. У меня все сыпалось из рук. Я обещала посмотреть воскресную игру Стаса, чтобы хвостатая не расслаблялась, но позорно забыла про нее.
Когда я прибежала под конец, то хвостатая поздравляла блондина с победой, держа в руках подарочный пакет. Кажется, у этой парочки все наладилось, а вот меня не покидало ощущение, что у меня все в точности до наоборот.
И все равно я наступила на горло собственной гордости и поймала Стаса на пути в раздевалку.
– Ты не знаешь, что Ярославом?
Все-таки братья, пусть и сводные.
– Эм… Вам лучше самим поговорить, – Стас явно спешил уйти от неприятного разговора.
– Что происходит? – Я поймала его за рукав, и тут же рядом замаячила хвостатая.
– Ты что, мой сталкер? – вдруг вспылила она, отрывая мою руку от его рукава. – Всех моих парней преследуешь?
По Стасу было непонятно, какая же эмоция его больше захлестнула: то ли ему приятно оттого, что она не дает никому его трогать, то ли стыд за ее слова.
– Это связано с отцом, – только успел сказать Стас перед тем, как его уволокла его новая и очень долгожданная девушка.
Отец заболел? Вызвал к себе?
Наступил долгожданный понедельник. Я постоянно выглядывала в толпе студентов Ярослава, мне везде чудился его голос. Пары ползли мучительно долго, ничего не оставляя в голове. В мыслях я постоянно прокручивала события пятничного вечера, пытаясь понять, где вдруг в корне поменялось отношение Ярого.
Кажется, после того, как машина полетела на меня. Он как раз рассказывал о том, что его отец не в себе, но он готов защитить меня и от него. И тут авто несется на меня, а водитель сбегает.
Случайность? Это выясняет Ярослав?
В столовой мне не лез кусок в горло, а данные в отчетах разбегались, отказываясь складываться с красочные диаграммы анализа. А во вторник меня вдруг вызвали к ректору.
– Поздравляю, Соболева. Ты возвращаешься в свой родной физмат! За диплом ЭСА не беспокойся, все как обещали.Каждая трещинка на ступенях крыльца была до боли знакома. Каждый скол на ручке двери, за которую тянула, был как родной. Вот тут нет плитки, а вот тут она расколота надвое. А вот бессменный охранник дядя Федор сверкает приветливой улыбкой:
– Вернулась?
– Угу, – только и остались силы выдавить, ведь с момента объявления о возвращении из меня будто все силы высосали.
Как? Почему? С чего вдруг?
Я писала Ярославу, закидывала вопросами. А он лишь ответил: “Я же обещал выполнить одно твое желание, если ты сведешь тех двоих? Разве не этого ты хотела больше всего?”
Со злости я написала, что он ни черта не смыслит в том, что я хочу, и что он все еще должен мне желание. В ответ же получила только лаконичное “хорошо” и больше ничего. Аж зубы от злости до сих пор сводит!
Признался и исчез. Спас и испарился. Сначала забрал в свой универ, а потом вернул обратно, а я чувствую себя так, будто меня отдали маменьке после первой брачной ночи.
Ребята с моего курса так накинулись на меня, что я на целую минуту забыла о Яром. Целая минута ответов на вопросы как и что и
