Два чуда для Папы Мороза (СИ) - Лесневская Вероника

- Проверь документы, ничего не забыл? – беспокойно выдаю, с нотками контроля. Попутно укладываю руки Нику на плечи, делаю вид, что поправляю ворот рубашки, но на самом деле лишь нервно пальчиками его тереблю.

- Кое-что забыл, - усмехается он игриво, а я не узнаю в этом довольном мужчине прежнего сурового, холодного Ника, которым он предстал передо мной в больнице. Образ, что Морозов так упорно держал, пока я была без памяти, сейчас рассыпался. И я рада такой метаморфозе. Мы с Ником стали ближе. Роднее. Он больше не возводит невидимых стен между нами. Теперь это делаю я. Точнее, не до конца могу разрушить уже построенную.

- Что? – наивно взмахиваю ресницами.

- Это…

Губы обжигает горячее дыхание, а следом на место ему приходит жаркий поцелуй. Я начинаю привыкать к тому, что Ник не упускает ни единого удобного момента, чтобы не поставить на мне свою отметку. Обнять, прикоснуться, чмокнуть. Мне кажется, я уже сама пропиталась им. Постоянно чувствую на себе его запах. И… мне это нравится.

- Ну, Ник, - отстраняюсь игриво, но мужчину не отталкиваю. Мне нравится нежиться в его объятиях. – Я же серьезно.

- Нет, бумаги все собрал. Тем более, основной компромат я Врагову еще вчера по почте переслал. Они с Загорским уже активно работают над полученной информацией, - переходит на серьезный тон.

- Может, пусть и работают сами, - аккуратно предлагаю, предвкушая взрыв. Ведь знаю, что Ник хочет самостоятельно контролировать процесс борьбы с Солнцевым. От и до.

- Нет, - делает шаг от меня, но я не позволяю отойти дальше. Обвиваю его шею руками. – Мира, я к своим ребятам в полицию. Параллельно законным способом действовать будем.

- Там же Солнцев повлиять может, - пугаюсь я.

- Не все у нас продажные, - спорит и хмурится при этом. – Я с проверенными коллегами пообщаюсь. Просто доверься мне, Мира.

- Как скажешь, - на выдохе сиплю. Но тут же невольно царапаю его шею.

Переживаю сильно. И предчувствие плохое не покидает с самого утра. Но если Нику скажу об этом, он лишь посмеется. Не верит в подобные «глупости».

- Как ВЫ себя чувствуете? – неожиданно ласково спрашивает, по-особому выделяя слово «вы». – Ничего не болит?

- Все хорошо, - ощущаю, как улыбка растягивается от уха до уха. Мне так непривычно, но в то же время приятно купаться в заботе любимого, что я замурлыкать от удовольствия готова. – Лекарства помогают.

- Нужно в аптеку заехать? – вопросительно бровь изгибает.

Обезоруживает вниманием, прочно окутывает сетями. Не выдержав, чмокаю Ника в щеку.

- Пока нет. Лев купил все по рецепту, - выпаливаю, не подумав.

И уже в следующую секунду Ник возгорается от ревности. Старается не подавать вида, но глаза кровью наливаются, а крылья носа бешено раздуваются.

Слежу за его вспышкой гнева без капли страха.

Глупый мужчина. Не понимает, как дорог мне.

Доказываю это поцелуем, нежным, полным чувств. Обнимаю Ника крепче, чувствую, как сжимаются его руки на моей талии. Жду, пока ревнивец успокоится и расслабится.

- Не переутруждайся, пока меня не будет, - прервав поцелуй, продолжает командовать мною. – Если тебе станет хуже, придется в больницу ехать срочно. А сейчас вам с мальчиками лучше не появляться в городе. Солнцев вас ищет… - объясняет Ник. – Пообещай беречь себя.

- Да, конечно, - киваю интенсивно. – И ты тоже, - хмурюсь.

- Парни, - выкрикивает за мою спину. Подает мальчикам какие-то знаки, получает молчаливый ответ – и только потом меня отпускает.

Удовлетворенный тем, что раздал всем приказы, Морозов уезжает.

И с этого момента сердце в моей груди начинает безумные пляски. Никак не хочет усмирить ритм. Что я не делаю, чем себя не занимаю, но душа не на месте.

***

С наступлением сумерек становится еще хуже. Ник не звонит, а сама я дергать его не решаюсь. Покрутив телефон в руках, оставляю его на камине.

- Мама, хочешь мороженое? – заметив мое беспокойное состояние, предлагает Коля.

- У нас есть мороженое? – брови удивленно взлетают вверх.

Зато малыш внутри меня, хоть он и крошка совсем, но, кажется, рад перспективе поесть сладенького. У меня даже слюнки во рту собираются, а перед глазами вафельный стаканчик всплывает.

- Ну-у, - тянет Митя. – Папа Мо'гоз забыл его. И оно ластаяло.

- Но мы ночью нашли и вовремя заморозили! – довольный собой, сообщает Коля.

- Чего вам не спалось? – смеюсь, впервые за вечер немного расслабляясь. – Ладно, несите ваше мороженое.

От шустрого топота ног, кажется, весь дом сотрясается. Зато ждать лакомства долго не приходится.

Правда, вопреки моим ожиданиям, мальчики приносят ведро с пломбиром. Впрочем, тоже сойдет.

Вместе устраиваемся на диване, берем ложки и ковыряем перемерзшую, рыхлую массу.

- Ма-ам, - зовет Коля чуть слышно.

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​- М-м-м? – мычу, погружая ложку в рот.

- А мама Яра приедет или совсем нас бросила?

Едва не давлюсь ледяным пломбиром, закашливаюсь надрывно, до слез. Немного придя в себя, смотрю на притихших мальчишек.

Что сказать им? Как объяснить, почему Ярослава уехала? Ведь у меня самой нет внятного ответа…

Солгать? Нет, не вариант. Они мгновенно распознают ложь и обидятся.

А правда… слишком болючая для ни в чем не повинных детей, что оказались вдруг не нужны родной матери.

- Я попросила Ника помочь найти Ярославу, - говорю, как есть. – Думаю, она приедет, - киваю, но умалчиваю о том, что стимулом послужат деньги на счетах, а не сыновья.

- Ясно, - оба опускают головы. – Мам? – все еще не глядя на меня. – А мы с кем останемся?

Вопрос действует на меня как резкий удар в солнечное сплетение. Дыхание перехватывает, в уголках глаз собираются слезы.

«Со мной! Никому не отдам!» - хочу завопить, но хороню эмоции в глубине души. Не имею права давить на ребят. Они достаточно взрослые, чтобы выбирать самостоятельно.

- Мы с Ником хотели бы, чтобы вы жили с нами, - сипло произношу и застываю в ожидании их реакции.

- А так можно? – удивляется Митя.

- Да, но решение только вам принимать, - выдавливаю из себя.

Коля подозрительно молчит. Размышляет.

- Понятно, мы подумаем и скажем, - заявляет вдруг. А я разреветься готова от бессилия.

Отвлекает нас всех от не по-детски серьезного разговора настойчивый стук в дверь.

- Ник, наконец-то, - выдыхаю с облегчением.

Не задумываясь, мчусь к двери. И лишь распахнув ее, понимаю, что у Морозова есть ключи…

- Почему вы еще не готовы? – резко бросает незнакомец и буквально врывается в коридор. – Так, Коля, Митя! – нагло зовет МОИХ детей! А они… откликаются. – Быстро в одну большую сумку сгребайте ваши вещи. Всех, кроме Ника, ясно? Не оставляйте улик!

Совершенно теряю способность что-либо понимать, когда ребята слушаются чужака.

- Есть, дядя Алекс! – охотно отвечают и принимаются выполнять указ.

- Вы кто такой? И что происходит? – фыркаю я, но он проходит мимо и осматривает гостиную. Берет мой телефон с камина, протягивает мне. – Что вы себе позволяете!

- Ник говорил, предупредить успеет, - тянет задумчиво. – Вам нельзя в его доме оставаться. Я к себе вас отвезу на время, - поворачивается к братьям. – К Саше, Илье и крошке Мике поедем? – с теплом говорит им.

А те подпрыгивают на месте. Радостно визжат и с еще большим усердием пакуют вещи.

Я же цепляюсь взглядом за дисплей телефона. Только сейчас вижу входящее сообщение. Видимо, пропустила сигнал, пока болтала с мальчиками.

Дрожащим пальцем веду по экрану, открываю текст:

«За вами отправился Алекс Врагов - мой друг. Временно пересидите у него. Слушайся его во всем»…

Следом еще одно СМС: «Люблю. Несмотря ни на что».

Делаю глубокий вдох, смешанный с обреченным всхлипом. Поднимаю на Врагова наполненные слезами глаза. Роковой вопрос сам вырывается из груди:

- Где Ник?

Глава 29

Ранее… Никита