Однажды и навсегда (СИ) - Головьева Светлана

— Ты когда-нибудь задумывался о детях? Я имею в виду, хотел бы ты завести ребёнка? Боже, я говорю так, словно хочу купить собаку. Я хотела сказать хочешь ли ты, чтобы у тебя был сын или дочь? Не сейчас, а когда-нибудь. Потом. Через год или через лет пять.

— Да, — отвечает он, но я не слышу, продолжая тараторить.

— Не знаю, почему я вообще завела эту тему. Просто я отчётливо поняла, что хочу от тебя ребёнка в будущем. Одного, может двух. Но если ты не хочешь, то я пойму…

— Кензи, — окликает меня Джек, останавливая моё невнятное бормотание. Он протягивает руку, легонько касаясь моего лица. Я смотрю на него и нервно сглатываю. Кажется, что я впервые увидела его. То, каким любящим и нежным взглядом он смотрит на меня, заставляет моё сердце трепетать. Он водит большим пальцем по моему подбородку, ласково улыбаясь. — Я хочу детей, Кензи. Я хочу стать лучшим в мире отцом для своих детей. И я хочу, чтобы ты была их матерью. Хочу, чтобы мы вместе воспитывали этих маленьких шалунов. Хочу, чтобы наш дом был наполнен смехом и счастьем. И когда-нибудь это у нас будет. Да если хочешь, можем заняться этим прямо сейчас.

Он смешно шевелит бровями, ухмыляясь, что заставляет меня хихикнуть. Закрываю рот, заглушая это идиотский смешок, вырвавшийся из меня. Но потом всё же сдаюсь и улыбаюсь, самой счастливой улыбкой.

— Но думаю, нам ещё многое нужно сделать, прежде чем думать о детях, — он нежно целует меня в щёку. — Я хочу сделать всё правильно.

— Знаешь, Джек Хастлер, никогда не думала, что слово «правильно» можно отнести к тебе. Ты же всегда всё делаешь так, лишь бы это было противоположно слову «правильно», — отвечаю я, игриво улыбаясь.

— Ты изменила меня, Маккензи Джонс.

— Неужели я на такое способна?

— Ты и не подозреваешь, сколько у тебя власти надо мной. Каждый день, проведённый с тобой, меняет меня. И сначала меня это очень пугало. Ты не представляешь, как я сходил с ума весь год, что ты была в Париже. Та ночь изменила меня, уже тогда ты начала лепить из меня нового человека. Я искал тебя в каждой девушке. Был нервным и взвинченным, потому что знал, что в ту ночь я влюбился в тебя. А я никогда не думал, что буду желать только одну девушку. Для меня это было ужасно.

— Тяжко тебе наверно было, — усмехаюсь я, но внутри меня всё цветёт от его слов. Шрам, что он оставил тогда на моём сердце затягивается от сказанного.

— Смейся-смейся, — насмешливо произносит он, наваливаясь на меня и целуя в губы. — Я просто хочу, чтобы ты знала, что всё это не игра. Между нами что-то прекрасное и я надеюсь, прочное. Я хотел бы провести с тобой остаток своей жизни. И заявляю, что благодаря тебе я стал поклонником моногамии.

— Это была вдохновляющая речь, — отвечаю я, улыбаясь, после чего притягиваю его к себе, целуя так, чтобы он почувствовал мою любовь. — Я согласна на все авантюры, которые ты задумаешь, ведь я безумно люблю тебя.

— И я тебя люблю, так, как никогда и никого прежде, — серьёзно заявляет Джек, словно произносит клятву и как это положено, скрепляет её поцелуем.

Позже, на работе я не могу перестать улыбаться. Вайолет в зале беседует с новыми клиентами, а я в своём кабинете доделываю новую коллекцию, которую представлю всем завтра. Реклама моего бутика встречает меня на всех рекламных проспектах. Девушки и женщины приезжают сюда из других городов, чтобы купить мои наряды. В скором времени я хочу сделать сайт, где мои работы можно будет приобрести онлайн. Если честно, то планов у меня множество. Идеи просто атакуют мой мозг, чтобы все запомнить нужно начинать их записывать.

Кабинет завален разноцветными материалами, нитками, фурнитурой и инструментами. Прямо на рабочем столе стоит швейная машинка. На стойке висят десять готовых нарядов в белых чехлах и скоро к ним присоединяться оставшиеся восемь. Если дела и дальше будут идти так хорошо, то я буду искать дополнительных помощниц. Всё же одной тяжело всё успевать. Чтобы изготовить все эти наряды, мне приходилось сидеть дни и ночи напролёт.

Звонит сотовый телефон и мне приходится отложить свою работу. Из своей бардовой дизайнерской сумки достаю телефон и сразу же отвечаю на звонок.

— Привет, Джилл, — улыбаясь, произношу я, радуясь голосу подруги.

— Привет, как у тебя дела? От тебя ни слуху, ни духу почти неделю. Я переживаю.

— Всё в порядке, просто неделя выдалась насыщенной, — откидываюсь на спину в своём мягком крутящемся кресле и смотрю в окно. Вид из него выходит на парк, в котором прогуливаются влюблённые парочки и мамаши с колясками. Сегодня выдался тёплый и солнечный день. На небе ни облачка и воздух такой тёплый, что хочется поехать на пляж.

— Это как-то связано с Джеком? — спрашивает подруга, но по её тону я понимаю, что она уже знает ответ на этот вопрос.

— Да.

— Да? И это всё, что ты мне хочешь сказать? Послушай меня, подруга! Я распухла, как воздушный шар, потяжелела в три раза и не могу одеваться самостоятельно. А ещё я постоянно хочу есть и писать. Всё же писать мне хочется чаще, так что туалет теперь моя самая посещаемая комната в доме. Весь мой гардероб превратился в бесформенные платья, а ноги стали толще в два раза. Вся моя жизнь крутится вокруг приготовлений к рождению малыша. Так что иногда мне требуется немного оторваться от всего этого и пожить чужой жизнью. Я люблю этого ребёнка, очень люблю, но в последнее время он меня сильно выматывает. Так что, твоё простое «да» меня не устраивает. Я требую больше информации, — подруга тяжело пыхтит, словно пробежала марафон. Никогда я не слышала, чтобы она говорила так властно. Она самый мягкий человек, которого я знаю. Но видимо носить в себе маленького человека не самое весёлое занятие.

— Может, ты хочешь прогуляться? Погода сегодня чудесная. Я слышала, что свежий воздух полезен беременным.

— Конечно, но с моим крохотным мочевым пузырём придется гулять возле моего дома, — мы обе смеёмся.

— Тогда я приеду к тебе, и мы посидим на террасе. Я всё тебе расскажу.

— Хорошо, буду тебя ждать, — она отключается первой, и я убираю телефон обратно в сумочку.

Теперь я представляю, какой стану, когда сама забеременею. Я слышала много историй о беременных. Знаю, что многие страдают жутким токсикозом. А у некоторых появляются странные пристрастия к еде. Надеюсь, мой малыш не заставит меня есть брокколи, которое я так ненавижу.

Убираю беспорядок, который успела навести за те несколько часов, что провела в кабинете. Основная работа на сегодня закончена. Завтра доведу до ума оставшиеся мелочи. А сегодня можно немного отдохнуть. Беру свою сумочку со стола и выхожу из кабинета. В зале пусто, Вайолет стоит за стойкой, набирая что-то в планшете. При виде меня она скромно улыбается и убирает гаджет на стойку. Сегодня она надела белую футболку и ярко-розовую пышную юбку. Очки в тонкой жёлтой оправе, отлично смотрятся на её милом личике. Девушка заправляет короткую русую прядь за ухо и смотрит на меня.

— Уходите?

— Да, договорилась встретиться с подругой, — кивнув головой, отвечаю я и смотрю на часы, — если никого не будет, можешь закрыться через час.

— Хорошо.

— Завтра будет готова новая коллекция, так что работы будет много. Сегодня нам с тобой нужно как следует отдохнуть.

— Жду не дождусь увидеть новую коллекцию, — восторженно произносит девушка, на что я лишь улыбаюсь.

— До завтра, Вайолет.

— До завтра.

Выхожу на улицу, за моей спиной с лёгким звоном закрывается дверь. Солнце ярко освещает городские улицы, пригревая и лаская кожу. Останавливаюсь, желая насладиться этим теплом. Хочется впитать в себя солнечные лучи, чтобы потом пользоваться ими в пасмурные дни. Но это невозможно. Поднимаю голову, восхищаясь какой-то нереальной синевой неба, и мгновенье просто стою посреди тротуара, наслаждаясь этой красотой. Мы многое упускаем в повседневной спешке. А так хочется иногда остановиться, сойти с вечно спешащего поезда и оглядеться по сторонам. В такие моменты понимаешь, как же сильно ты любишь жизнь. Несмотря на все преграды и подножки, жизнь волшебна и её стоит любить.