40° по Валентину (СИ) - Багрянцева Влада

— Ты свой подарок не хочешь забрать? — спросил, слушая пыхтение в телефоне.

— Прямо сейчас, Валечка? Тогда я домой, в душ, а потом сразу к тебе, так сказать, бери, пока дают!

— Я про подарки, которые подарки, а не про то, что ты подумал. Ты куда-то идешь?

— Сначала хотел домой, но теперь к тебе. Я буду не один, а с девочкой.

— С какой еще, на хер, девочкой?

— С очень хорошей! Твои порадуются, скоро будем!

Валику это заявление не понравилось, но он все равно стянул домашнюю футболку и, бросив ее в корзину для белья, надел вытащенную из шкафа и пахнущую альпийской свежестью — кондиционера мама не жалела. «Хорошая девочка», с которой явился вскоре Макар, покорила всех разом, особенно Варю, и неясно было, кто намочит от радости коврик у двери, затянись приветствие, — собака или Варя, которая на ней повисла.

— Зайка не кусается! — предупредил Макар, видя, как мама собирается что-то сказать. — Она добрая и любит детей. Прям как я.

— И слюнявая, — не удержался Валик, вытирая Варе лицо, пока Макар вытирал собаке лапы.

— Прям как ты, — скинув обувь, усмехнулся Макар. — А это вам, — сунул маме коробку конфет, глянул на убежавшую следом за хохочущей Варей собаку и добавил: — Ставьте чайник, тёть Лен, Валечка мне сейчас презентует свои татарские сувениры, и придем.

При виде довольной мамы, упорхнувшей в кухню, Валик хмыкнул: Макар, похоже, легко находил подход к женщинам любого возраста, даже если это кто-то вроде мамы или младшей сестры. С его появлением в доме стало шумно и оживленно, как перед праздником, и папа, согнанный с дивана скачущей Варей, за которой Зайка бегала как скаковой конь, тоже выполз на кухню, пожал Макару руку и зашуршал пленкой от коробки с конфетами.

Валик вошел в комнату первым, но его перехватили поперек живота и стиснули.

— Макар! — воскликнул Валик, преодолевая желание повиснуть на сжавших его бока руках.

— Можешь и наоборот мое имя читать, все равно хорошо прозвучит, как предложение прямо, — Макар чмокнул его в шею и отпустил, но вряд ли бы это произошло так скоро, если б по коридору мимо не пронеслась Варя. — Что ты там мне привез? Труханы с портретом народного артиста? О, почти угадал! Давай сюда!

— Ты прям щас будешь примерять? — спросил Валик, у которого зачесалось в ладонях, когда Макар стянул через голову футболку.

— Конечно, — тот подмигнул, и зачесалось уже везде. — Вдруг не по размеру.

Цепочка на шее Макара перекрутилась, Валик потянулся поправить, но руки с жадностью вцепились затем в его плечи, и Макар, замычавший ему в губы, шагнул назад, споткнулся о Варины кубики, в которые она играла в комнате брата утром, и завалился в кресло. Валик, оказавшийся сидящим у него на коленях, еще раз быстро прижался к губам, в этот раз аккуратно, вспомнив о ссадинах, и слез. Растрепанный Макар сдул со лба волосы.

— Я думал, ты решил родителям признаться. Типа случайно. Типа заходит такая твоя мама, а тут я полуголый со стояком: «Тёть Лен, смотрите!» — и ты на мне ёрзаешь.

— Когда-нибудь — может быть, но точно не сейчас, — фыркнул Валик.

В дверь с обратной стороны что-то ударилось — судя по звуку, голова Вари, а потом влетела она сама, с хохотом добежала до балкона, убегая от догоняющей ее Зайки, которая пыталась отобрать плюшевое нечто, бывшее ранее игрушкой, ломанулась обратно, но Макар, поймав Варю на бегу, усадил на колено.

— Пусти! — завозилась она, а собака, вывалив язык, упала рядом на пол.

— Волшебное слово! Скажи: пожалуйста, Макар — и отпущу.

— Макал, пусти!

— Макар-р-р, — прорычал он, и Валя вспомнил его ямочки на пояснице. Стало жарко, он наклонился, поднимая футболку с Нуриевым. — Скажи: Варя. Вар-ря.

— Валя!

— Вар-р-ря. Смотри, язык надо поднять и упереться кончиком вот сюда, видишь? — Варя, конечно, не видела, как хитро Макар зыркнул в его сторону, высовывая язык, а Валик видел и закатил глаза. — Давай, малая, ну ты чё! Давай со мной: расстегнуть рубашку.

— Ластегнуть…

— Макар! — возмутился Валик.

— Видишь, Валя у нас может «р-р-р» говорить, — продолжил тот. — Варя, скажи: ректор.

— Лектор.

— Язык вверх поднимай, вот сюда, смотри: рек-тор. Р-р. Ну?

— Лектор. Макал, а вы гулять? А я с вами хочу!

— Ректор, Варя. Рек-тор.

— Лектор.

— Ректальный.

— Ректальный.

Валик открыл рот, не в силах ничего произнести, Макар сглотнул:

— Валя, тьфу ты, Варя, скажи: ректор.

— Лектор.

— Вар-ря?

— Валя.

— Макар?

— Макал.

— Ректальный?

— Ректальный.

— Так, иди надевай колготки, — Валик поднял ее на ноги и повел к двери, обходя крутящуюся под ногами Зайку. — Погуляем немного, а потом купаться и спать.

— Еще лано!

— Не рано! Иди, Варь, мне тоже надо одеться.

Как только она вышла, Валик повернулся к Макару:

— Ты, блин, что наделал? Мне пиздец теперь от мамы, если она услышит!

— Так она «р» сказала, Валечка, ты меня целовать должен, а ты нудишь опять! — Макар наконец напялил футболку, погладил Нуриева на груди и повел плечами, расправляя ткань.

— Так я поцелую, — подходя вплотную и вручая ему толстовку, проговорил Валик. — Если доживу до завтра. Меня мама четвертует, ебанат.

— Нитего стласного, собелём!

Ебанат, как он есть, вздохнул Валик, закатывая глаза и качая головой. На кухню они вошли вместе с Варей и собакой, Варя залезла на колени к папе, а Зайка, сев в ногах у Макара, вертела головой, следя, как мама ставит перед ним чай и идет за следующей чашкой, для Валика. Мама, разумеется, с ходу насела на Макара с вопросами об учебе, родителях, уже не так осуждающе поглядывая на его забитые руки, потом осторожно уточнила, что у него с лицом, и Валику пришлось быстро выдумать историю о том, что Макар пробовал бокс, но ему не понравилось. Мама согласно покивала и вполне ожидаемо завершила расспрос фразой:

— Ты приходи чаще в гости, Валечка у нас такой домашний совсем, на улицу не вытащишь. Вот, с тобой только и гуляет.

— Спасибо, тёть Лен! А гулять мы любим, — расплылся в лыбе Макар. — Парки особенно всякие, скверы. С девочкой его пару раз тоже виделись, ага.

Валик пнул его под столом ногой, но мама уже заглотила крючок с наживкой:

— Когда же он нас с ней познакомит?

— Может, несерьезно у них пока, — озвучил разумную мысль папа, и Валик закивал.

— Да вроде серьезно, — покосился на него Макар. — Там такая любовь, вы не представляете!

Валик пнул сильнее, до звяка чашек на столе, и Варя вставила свое:

— Мама, купи мне собаку! Я хочу собаку!

— А я дом на Кипре, — проворчала та. — Варя, ну какая собака? Это же не игрушка, за ней следить надо, ухаживать, выгуливать.

— Купите мопса, — дернул плечом Макар. — Он маленький, неприхотливый. Правда, ест много и смешно пукает.

— Прямо как ты? — повернулся к нему Валик, и папа хохотнул, а Варя залилась смехом не потому, что поняла что-то, а потому, что все засмеялись, даже Зайка задорно тявкнула.

Макар закатил глаза, сказав что-то про детсадовские шутейки, Валик, нащупав его ступню под столом, накрыл своей, жалея, что не сделал этого раньше, — так было теплее.

Гуляние, слава яйцам, не затянулось, потому что мелкая набегалась с Зайкой в парке и быстро устала. Хорошая штука это пухлое кольцо — кидай себе подальше в сугроб и жди, когда принесут.

— Значит, тебе собаку на целую неделю доверили? — улыбался Валя, сидя рядом с Макаром на парковой лавочке и иногда почесывая мокрую от снега башку подбегающей Зайки.

— Жанке командировку подкинули, а Лёлька за компанию — они ж как две неразлучницы. Собаку в прошлый раз на передержку сдавали, она там выла от тоски. Ну а я типа хату не спалил, собаку уж точно не спалю. Видишь, Валь, я надежный.

— Я бы сказал, вечный.

Макар выдул дым, выкинул сижку и придвинулся к нему ближе, как бы невзначай положив руку на спинку лавочки.

— Вечный типа как вечный двигатель? — усмехнулся, чувствуя, как в паху все напряглось. Валя повернулся и вдруг посмотрел на него с таким нескрываемым желанием, что Макар бы точно накинулся на него, будь они одни.