Айрис Джоансен - До конца времен
— Мисс Баллард, не могли бы вы уделить мне минутку?
Обернувшись, девушка удивление взглянула на подтянутого молодого человека. Как же его имя? Ах да! Майкл Фонтейн, чиновник канцелярии Налдоны.
— Да, конечно, — извинившись перед прежним собеседником, Сандра вместе Фонтейном отошла к бару у стены.
Взяв с подноса бокал, Фонтейн улыбнулся, и его неприметное лицо стало на редкость обаятельным.
— Я подумал, что вы наверняка страдаете от жажды. Наши гости не дают закрыть рта. Вам не удалось даже пригубить вина из бокала, который вам подали в начале вечера.
Приняв бокал, Сандра внимательно посмотрела на молодого человека.
— Вы, должно быть, весь вечер не сводили с меня глаз, если заметили такую мелочь. Но зачем…
Она осеклась на полуслове, поняв, что в руке ее вместе с бокалом оказался сложенный листок бумаги.
Фонтейн стойко выдержал вопросительный взгляд девушки.
— Прочтите, — тихо сказал он и встал так, чтобы загородить Сандру от остальных гостей. — Быстро.
Сандра внимательно изучала лицо юноши. В нем было не просто напряжение — страх. Фонтейн чем-то напуган. Она поставила бокал на стойку и быстро развернула записку:
«Жду вас на террасе. Если откажетесь прийти, то скорее всего умрете. А если покажете эту записку Налдоне, умрет тот, кто передал ее вам. К.».
Алессандра медленно скомкала листок.
— К.?
Фонтейн нервно облизал губы.
— Есть имена, которые не стоит произносить в этих стенах.
Карпатан? Сандру вдруг охватила паника. Она быстро взглянула на большое во всю стену окно на террасу. Человек, которого ищут по всей стране, находите здесь, всего в нескольких шагах. Практически в лапах Налдоны.
Сандра глянула на коренастого, с шиком одетого мужчину, который беседова с Брюнером. Если она расскажет Налдону о записке, умрет не только Фонтейн. Тому, кто написал ее, тоже несдобровать. Взяв бокал, Сандра отпила большой глоток.
— Знаете, эта записка смахивает на угрозу.
— Это не угроза, а предупреждение.
— Занятно! — пробормотала, девушка снова глянув на террасу. — Этот К., вероятно, очень храбрый человек, если заставил вас рисковать вместо себя. Такому храбрецу, безусловно, можно доверять.
— Он наблюдал за вами весь вечер и уверен, что вы не предадите нас, — просто сказал Фонтейн. — И потом — он ведь Танзар.
Танзар.
— Это означает, что он может ходить по воде?
Фонтейн покачал головой.
— Дословный перевод с нашего языка — «человек, дающий все».
— Понимаю.
На самом деле Сандра ничего не понимала, но была весьма и весьма заинтригованна. Она не занималась политикой и не имела дела с народными героями, но ей вдруг захотелось встретиться с этим Танзаром и выслушать его. Сандра снова отставила бокал и обратилась к Фонтейну:
— Вы прикроете меня, чтобы я могла проскользнуть незаметно?
— Запросто. За последние два года я изрядно поднаторел в таких делах. — Убедившись, что Сандра не собирается выдавать его Налдоне, Фонтейн явно повеселел. — Медленно пройдите к дверям на террасу. Я устроил так, что Налдону вот-вот вызовут в кабинет к телефону. Его не будет минут пятнадцать. Я понаблюдаю за дверью, чтобы никто не мог помешать вашему разговору.
— Так вы распланировали все заранее! Неплохо! — оценила Сандра. — Осталось только сделать так, чтобы Джеймс не заметил моего отсутствия.
— Не волнуйтесь, я позабочусь и об этом, — заверил ее Фонтейн.
И Сандра медленно, как ни в чем не бывало направилась к выходу на террасу.
Шандор не ожидал, что Алессандра Баллард окажется так высока ростом. Описание Яннота скорее вызывало в воображении образ эдакой ласковой кошечки… но женщина, идущая через зал к террасе, напоминала скорее богиню и в то же время казалась весьма и весьма земной. Ее великолепное тело излучало тепло и страсть. Неудивительно, что Фонтейн ни на миг не усомнился в том, что эта женщина — любовница Брюнера! Хотя девушке от силы лет двадцать семь-двадцать восемь, а Джеймсу Брюнеру почти семьдесят, даже сам Мафусаил вряд ли устоял бы перед соблазнительным обаянием Алессандры Баллард.
Во всяком случае, самого Шандора ее появление ошеломило, как удар грома. Давно уже не бывало с ним такого! Едва Шандор увидел мисс Баллард, плоть его занялась жарким, почти мучительным огнем. Черт побери, да что это с ним? Можно подумать, что он год не видел женщины. К тому же Алессандру Баллард трудно назвать красавицей: волосы, скромно стянутые в пучок на затылке, неправильные черты лица — большие, широко расставленные глаза под дугами черных бровей, длинноватый нос и пухлые губы. Зато шея и точеные плечи просто великолепны, а одного взгляда на высокую грудь, заманчиво округлившуюся в низком вырезе белого вечернего платья, хватило, чтобы желание обуяло Шандора с новой силой. Он отступил в тень. Девушка вышла на террасу и тихонько закрыла за собой створки французского окна.
— Карпатан? — едва слышно произнесла она, но в голосе ее не было ни страха, ни дрожи. — Ну же, покажитесь! Вы ведь давно следите за мной. Теперь моя очередь.
Изумление Шандора быстро сменилось любопытством. Он шагнул вперед.
— Мисс Баллард, — он шутливо поклонился. — Поверьте, в мои намерения не входило оскорбить вас. Просто за последние годы я привык прятаться. Мне пройтись, чтобы вы могли разглядеть меня получше?
— В этом нет необходимости. Лунный свет освещает вас достаточно хорошо.
«Пожалуй, даже слишком хорошо», — невольно подумала Сандра. Ею овладело странное, томительное волнение, ничуть не похожее на страх перед неизвестностью. Дрожь пробежала по ее телу, сердце сладко заныло в груди. Сандра видела в газетах фотографии Шандора Карпатана и знала, что он хорош собой, но не ожидала увидеть воплощение мужской красоты. Безукоризненные черты лица, сильное гибкое тело, черные, слегка вьющиеся волосы. И сила. Шандор Карпатан излучал силу, которую Сандра ощущала почти физически. На Шандоре были облегающие брюки, черная рубашка и черная спортивная куртка. Тело его казалось напряженным, словно туго натянутая струна, и отчего-то Сандре передавалось это напряжение. Она остро ощущала собственную слабость — и в то же время силу, издревле присущую женщине. Груди ее вдруг набухли, натянув шелковую ткань, легкий ветерок игриво прижал юбку стройным ногам. Сандра глубоко вздохнула, отгоняя желание самой спрятаться в тень. Должно быть, в ней говорил инстинкт самосохранения. Пускай намерения этого человека могли быть самым дружескими — от него исходила угроза.
— Могу я узнать, чем заслужила таки честь? Почему удостоилась вашего внимания? — Сандре стоило больших усилий произнести это легко и непринужденно. — Получив записку, я не поняла, идет в ней речь об угрозе или же о предупреждении. Фонтейн сказал, что я должна остановиться на последнем.
