Дарья Вербова - Счастливый браслет
Правда, у нее была Лола. Ей Анна прощала все. Лола всегда держалась чуть свысока, но ведь так и должно было быть. Она — красавица, дочь богатых родителей, окружена поклонниками, многочисленными приятелями и приятельницами. Она и Аня — словно девушки с разных планет. Конечно, Лоле трудно понять подругу, но ведь она пытается. За годы учебы девушки ни разу не поссорились, а это кое-что да значит. К тому же Лола познакомила Аню со своей мамой, и сама с удовольствием приходит в гости к подруге, любит поболтать с бабушкой, с восторгом рассматривает старые альбомы, восхищается библиотекой, собранной дедом. Аня любит, когда Лола приходит в гости. Раньше она думала, что бабушка тоже в восторге от ее подруги. Но бабушка как-то обмолвилась:
— Бог с ней, какая-то она слишком… Аня даже растерялась:
— Как это — слишком?
— Ее слишком много, — пояснила бабушка.
— Что ты, бабуль, она такая красавица! — воскликнула Аня.
Бабушка покачала головой и улыбнулась грустно:
— Ах, Анюта, цены ты себе не знаешь… Настоящая красавица — ты.
— Я? — удивилась Аня. — Вот уж не вижу ничего красивого.
— Дай срок, найдется тот, кто увидит, — загадочно пообещала бабушка.
Аня не придавала бабушкиным словам особенного значения; всем известно, для родителей нет никого красивее детей. Но все-таки было приятно слушать, когда бабушка расхваливала свою любимицу. Тайком, когда никто не мог ее видеть, Анна становилась перед зеркалом, смотрела на себя, поворачиваясь так и эдак. Она распускала свои густые светлые волосы, разводила руки, приподнимала край платья, чтобы увидеть — стройные ли у нее ноги. Щурила глаза или широко распахивала их, улыбалась, хмурилась, строила рожицы отражению. Иногда она себе нравилась, но потом приходила в университет, смотрела на уверенных в себе студенток, общалась с Лолой и понимала, что она гадкий утенок. Только у Андерсена утенок вырос в прекрасного лебедя, а ей, видимо, так и придется остаться уткой.
Вот если бы она могла надеяться, что сегодняшний незнакомец когда-нибудь снова появится в ее жизни! О, тогда бы она знала, зачем живет. Тогда было бы намного легче сносить насмешки сокурсниц, тогда она ни за что не стала бы общаться с другими молодыми людьми. Она бы ждала! Она умеет ждать, только никто не знает об этом. Ожидание она посвятила бы ему — своему прекрасному принцу. Она была бы совсем одна, замкнутая в своем мире, среди книг, музыки и ожидания. Как будто во сне. А потом он пришел бы и разбудил ее. Потому что иначе и быть не могло. Как там в сказке: принц преодолел все преграды, совершил кучу подвигов, добрался до замка, взбежал по лестнице в самую высокую башню, где много лет спала принцесса, ожидавшая его поцелуя.
Аня представила, как незнакомец заходит в ее квартиру, идет в ее комнату, где она спит, потому что еще очень рано. Он опускается на колени, наклоняется к ней, она чувствует его дыхание; и вот — их губы соприкасаются. Как чудесно!
— Как чудесно! — запела Анна и закружилась по комнате.
Вот только завтра Лола празднует день рождения, и Ане никак не отвертеться от посещения супермодного клуба. Если бы она могла просто поздравить подругу и потихоньку уйти… Аня еще раз взглянула на украшение, бисер вспыхивал зелеными искорками, словно много-много светлячков собрались вместе, чтобы протанцевать мазурку. Лоле должно понравиться. Когда она узнала о том, что работы Ани продаются в нескольких известных салонах, то непременно захотела, чтобы подруга сделала для нее какую-нибудь вещицу.
Ах, она совсем забыла, ведь надо же позвонить Лоле!
— Анюта, за стол! — позвала бабушка.
— Иду, бабуль…
Аня торопливо набрала номер подруги. Голос Лолы не спутаешь ни с кем:
— Аня-а, — пропела Лола. — Где ты пропадаешь?
— Привет, Лол, бегала по делам, только пришла, — быстро ответила Аня.
— У тебя мобильник отключен, — возмутилась подруга, — я же просила тебя!
— Извини, — торопливо перебила ее Аня, — совсем из головы вон.
— Ты что, забыла?
— Нет, конечно. Как я могла, — успокоила ее Аня.
— Надеюсь, завтра ты отложишь свои дела и сможешь прийти пораньше, — все еще обиженно спросила подруга.
— Пораньше? Зачем? — удивилась Аня.
— О, это сюрприз.
Аня тяжело вздохнула. Она-то надеялась избежать сюрпризов.
— Я тебе отвечаю, ты будешь в восторге, — пообещала Лола.
— Во сколько? — обреченно спросила Анна.
— Собираемся у меня в пять.
— Хорошо, — послушно согласилась Аня.
В трубке послышались короткие гудки. Аня положила ее и пошла на кухню.
2
Мать и дочь очень похожи. Обе высокие, с горделивой осанкой, длинноногие, зеленоглазые. Конечно, Лоле двадцать, а ее матери, Виолетте Матвеевне, — за сорок, но даже самые строгие знатоки женской красоты задумаются, кому из этих двух женщин отдать первенство. Лоле не хватает изысканности, она порывиста, порой даже вульгарна. С ней трудно поладить. Мать знает об этом, но все-таки пытается иногда наставлять Лолу.
Сейчас, когда Лола только что закончила говорить по телефону, Виолетта Матвеевна строго посмотрела на дочь.
— Никак не пойму, что связывает тебя с этой девушкой? — спросила она, пожав плечами.
Лола обернулась к матери.
— Аня тебе не нравится? — усмехнулась она.
— Почему же, она хорошая девушка, только…
— Ты хочешь сказать, не нашего круга, да? — уточнила дочь.
— Да при чем здесь круг! — Виолетта Матвеевна гордо выпрямила и без того прямую спину. — Я, знаешь ли, всегда была выше этих предрассудков! — отчеканила она.
— Так в чем же дело? — Улыбка Лолы стала еще шире.
— Просто вы с ней очень разные.
— Ну и что? Она, может быть, не такая продвинутая, как остальные мои приятельницы. Но с ней я чувствую себя в безопасности. Аня абсолютно безобидна, к тому же она честная и у нее всегда можно списать…
Вот как, ты уверена в ее безобидности? — Виолетта Матвеевна покачала красивой головой. — Я на твоем месте не была бы так беспечна. Девочка настоящая красавица, поверь мне. Этот камешек требует огранки, но, как только он ее получит, засияет звездой.
— Мамуля, ты думаешь, что эта серая мышка может меня затмить? — Лола звонко расхохоталась. — Знаешь, это было бы просто круто! Давай поспорим? Завтра мы все едем в салон, отдадим ее Тонику, пусть выжмет все, что сможет. Потом мы подберем ей платье и все остальное, идет?
— К чему ты клонишь? — спросила Виолетта Матвеевна.
— К тому, что курица в павлиньих перьях останется курицей, — бросила дочь. — Так будешь спорить?
— Лола, я этого не люблю, — поморщилась мать.
— Отлично! — воскликнула девушка. — Ты просто хотела меня позлить, считай, что тебе это удалось!
