Шона Делакорт - Раздели со мной жизнь
Вспомнив, что произошло со Стэнли и Роз, он вздохнул. В конечном итоге, ему уже тридцать пять, а он ничего важного в жизни не совершил. У него было множество пикантных приключений, тысячи знакомств по всему свету и куча денег — несколько миллионов долларов, — но не было семьи, своего дома и настоящих друзей, кроме Джастина Макгира.
Он лишен самых важных в жизни вещей.
Джессика, в отличие от его дам, цеплялась к каждому его слову, не смеялась над его шутками, не всегда, надо признать, удачными, не бросалась выполнять любое его желание. Короче, она не старалась произвести на него впечатление, и Дилан растерялся. Джессика смутила его. Он был уверен в одном: необходимо как-то преодолеть ее явно отрицательное к нему отношение. Но как?
Когда кофе был готов, он открыл входную дверь и посмотрел во двор. Холодный, сырой воздух вызвал у него озноб. Нет, определенно нужно доказать Джессике, что не так уж он бесполезен, как ей кажется. И тут Дилан увидел дрова, сложенные неподалеку.
Разжечь камин — вот то, что надо. Чтобы растопить возникший ледок отчуждения, нет ничего лучше яркого уютного пламени.
Он хорошо знал, какое романтическое настроение создают потрескивающие в камине дрова и теплые отблески пламени. Ну, в конце концов, вместо нынешнего напряжения возникнет хотя бы дружеская атмосфера.
Легкая усмешка не сходила с его губ. Они могут придвинуть кресла вплотную к камину и выпить кофе, мило беседуя. Он постарается изменить ее мнение о себе. Ну конечно! Дилан остался очень доволен и собой, и своей выдумкой.
Закончив возиться с камином, он отправился на кухню и, услышав, что Джессика выходит из ванной, сказал:
— Кофе готов. Ты предпочитаешь черный?
— О господи! Что ты наделал? — встревоженно вскрикнула Джессика, почувствовав запах дыма, перебивший аромат свежего кофе. Дым валил из камина и заполнял гостиную. Она было подумала, что начался пожар, но сразу же поняла, что ошиблась.
Дилан бросился к камину, командуя:
— Открой входную дверь и пару окон, чтобы дым выветрился.
Он выбросил из камина большие поленья, не успевшие загореться, кочергой разворошил щепу для растопки и, схватив корзину с песком, стоявшую на веранде, высыпал его на огонь.
Джессика вышла на веранду глотнуть свежего воздуха. Ясно, что он и не подумал открыть тягу: слишком высокие доходы и полное отсутствие навыков повседневной жизни. Теперь у нее было полное право разозлиться на него за то, что он чуть не спалил дом. Она вернулась в гостиную, где Дилан пытался навести порядок.
Утро действительно выдалось напряженное. Конечно, она была резковата с ним и не слишком красиво себя вела, но, как ни старалась, не могла сдержаться. В ней включился какой-то механизм самозащиты, с помощью которого она пыталась сбросить с себя пелену его очарования и сексуальной притягательности.
Пытаясь подавить раздражение, Джессика сказала:
— Ты, видно, забыл открыть поддувало.
Дилан выпрямился и оценивающе взглянул на нее. Она что, хочет вызвать его на дуэль?
— Я тысячу раз разжигал камин. Уверяю тебя, что прекрасно умею это делать. Поддувало было открыто. — И он отправился в кухню за своим кофе.
Дилан оглянулся как раз в тот момент, когда она проверяла рычаг, управляющий поддувалом. Он испытал удовлетворение, увидев ее смущенное лицо.
Дилан вопросительно поднял бровь.
— И что же?
— Ты.., хм.., ты прав. Поддувало открыто.
Значит, чем-то забита труба.
Он насмешливо произнес:
— Это более разумное предположение.
Все утро ему пришлось терпеть ее неодобрение и недоверчивость. И как только он попытался овладеть ситуацией… Но он не позволит ей продолжать в том же духе. Только все начало утрясаться и приходить в норму… Дилан подавил усмешку и включился в игру. Но почему же ему так не по себе?.. Почему он испытывает чувство неуверенности?
Он попытался сохранить суровое выражение лица, но это оказалось нелегко. Несмотря ни на что, он не испытывал к ней враждебности. Напротив, в нем все больше и больше росло чувство совсем противоположное.
На мгновение Джессика ощутила неловкость, но сразу сумела взять себя в руки.
Она расправила плечи и, не мигая, уставилась на Дилана.
— Ты не собираешься мне помочь?
Он преувеличенно широко раскрыл глаза, демонстрируя полную невинность.
— Чем тебе помочь? — Джастин рассказывал ему, что сестра очень упряма и не принимает никакой помощи. Дилан не мог этого понять, но ему нравилось наблюдать за ней. Он был рад, что она оказалась более подходящим человеком, чем он ожидал. Появилась возможность подшутить над прекрасной Джессикой Макгир.
— Ну… — Джессика вздохнула. — Поддувало было открыто. — Она испытующе взглянула на него. — Ты доволен?
Послав ей чарующую улыбку, Дилан позволил себе с превосходством ответить:
— Это было не очень сложно, не так ли?
Она примирительно прошептала:
— Я просто полагала…
— Полагала.., что я безнадежно глупый и безрукий и не способен ничего сделать? От смущения она покраснела, и он сразу же пожалел о своей резкости, хотя слова были справедливы.
Она махнула рукой:
— Твой образ жизни, конечно, не предполагает ничего подобного…
— А тебе не приходило в голову, что мой «образ жизни» может быть совсем иным, чем ты представляешь. — Дилан потер подбородок, пытаясь побороть злость. — Конечно, последние пять лет я пошатался по свету… — Горечь и разочарование, захлестнувшие его, заставили скомкать конец фразы.
Он повторил про себя эти слова. У него не существовало в жизни определенной цели, он ни к чему не стремился. Всегда подворачивались вечеринки, куда можно отправиться, но не было никого, с кем можно разделить радость или печаль.., особенно печаль.
Это не образ жизни — это одиночество.
Дилан всегда завидовал Джастину, у которого, кажется, было все, чего не хватало ему. Даже когда тот развелся, у него осталась семья, он был очень близок с сестрой.
Джастин сделал карьеру, какую хотел, имел дом и близких друзей. У него были корни, стержень, было самое главное в жизни. И Джессика — весьма собранная девица. И у сестры, и у брата есть все, что имеет какую-то ценность и чего ему безумно недостает.
Дилан был единственным ребенком. Отец оставил семью, когда ему было лет десять.
Потом он узнал, что тот умер пять лет спустя. Мать же скончалась за две недели до его свадьбы. Тогда Дилан получил урок: если человек тебе дорог, занимает место в твоем сердце, то его потеря становится причиной глубокой душевной травмы.
Дилан отвернулся, чтобы Джессика не догадалась об охватившем его приступе меланхолии. Он не мог показать женщине свою слабость, особенно женщине, у которой сложилось о нем превратное представление. Схватив пустую чашку, он наполнил ее кофе и протянул Джессике, сухо добавив:
