Вера Кауи - Путь к счастью
— Я хочу, чтобы ты играла женщин своего возраста, — уточнил Барт.
— Возраст! Возраст! Возраст! — выкрикнула Мэгги. — Ты, как старик Фауст, зациклился на этом проклятом возрасте! Я, слава Богу, актриса! Я могу сыграть любой возраст!
— А почему же тогда каждый раз отказываешься от возрастных ролей? Что ты цепляешься за свою фальшивую биографию! Только слово скажи — я тебе обеспечу дюжину замечательных ролей! Какая актриса не мечтает сыграть Гертруду, Аркадину или леди Макбет? Неужели интересно всю жизнь играть Джульетту?
— Потому что я слишком молода для роли ее няньки! — отрезала Мэгги. — Ты готов поставить меня на одну доску с бабушкой Эдит Эванс! У меня еще есть в запасе время, чтобы играть то, что мне по душе и что мне прекрасно удается. Плевать мне на твое мнение! В конце концов, я всегда могу подобрать себе агента, который будет руководствоваться не своими представлениями, а моими интересами!
— С самого первого дня, когда я начал на тебя работать, я свято следовал всем твоим желаниям. Вот ты только что обвинила меня в том, что я зациклился на молодости, а сама приводишь с улицы мальчишку — да-да, мальчишку, которому едва ли исполнилось двадцать два! Может, надеешься, что тебе перепадет кое-что от его молодости?
Пощечина Мэгги прозвучала как удар хлыста.
— Слишком много себе позволяешь! — прошипела она, побелев от ярости. — Ты получаешь двадцать процентов от моих заработков. Двадцать, а не восемьдесят! Я сама распоряжаюсь своей жизнью и никто больше, слыхал? И не тебе судить, кого мне приводить в дом. Не суй свой нос дальше своих служебных обязанностей! И если ты будешь их исполнять с таким успехом, как теперь, может, мы и в этом месте поставим точку!
— Если ты не последуешь моему совету, я возражать не стану. Тогда мне тут нечего делать. Ищи себе собачонку, которая будет лизать твою туфлю и не вздумает кусаться. А сама продолжай играть молоденьких женщин, пока не придет пора отправляться на пенсию. Если, конечно, найдутся желающие смотреть на тебя в этих ролях.
Конни едва успела отскочить от двери, чтобы пропустить Барта, который стремглав выскочил из комнаты. Через секунду раздался страшный грохот: Мэгги швырнула ему вслед бутылку из-под шампанского. Внизу громко хлопнула входная дверь.
Самое время провести душеспасительную беседу, подумала Конни.
— Надо бы поаккуратнее обращаться с чужой собственностью, — упрекнула она Мэгги, которая металась по комнате, как разъяренная тигрица. — Мы ведь не купили этот дом, а взяли в аренду.
— Ты слышала? — вскинулась Мэгги. — Слышала, что он сказал?
— Как не слышать! Вы так орали, что и глухой услыхал бы. — Конни увидела осколки стекла на полу возле двери и сокрушенно покачала головой. — Слава Богу, краска не пострадала, — заметила она, оглядев дверь. — А осколков-то…
— Да черт с этими осколками! Речь идет о моей карьере. В кои веки подвернулся случай сыграть подходящую роль — и пожалуйста, она отходит какой-то итальянской шлюшке, а мне, видите ли, предлагают перейти на амплуа матерей! — Мэгги обхватила руками голову, забыв о дорогой прическе. — Господи, какую конфетку я бы сделала из этой Джудит Кейн! Эта роль будто специально для меня создана!
— Барт тоже так считает. К сожалению, Калли Бахман не разделяет вашего мнения. — Конни помолчала и с деланной беспечностью добавила: — Говорят, он без ума от этой Альбиони, потому ей и достался такой лакомый кусочек.
Мэгги резко обернулась, и Конни бросилась в глаза чудесная перемена — спасительную наживку проглотили в один момент. Уязвленное самолюбие исцелялось прямо на глазах.
— Неужто правда?
— Клянусь всем своим состоянием! — с готовностью подтвердила Конни. А про себя добавила: чем угодно поклянусь, кроме своих прекрасных глаз.
Она понятия не имела, кого сумела подцепить на крючок эта Клодия Альбиони, но раз Мэгги легче от мысли, что ее жертвой пал сам Калли Бахман, значит, так тому и быть.
— Откуда тебе известно?
Мэгги не терпелось узнать всю подноготную.
— Да я уж и не помню, — безразлично молвила Конни, старательно подбирая осколки. — Мало ли вокруг болтают.
— Но это же меняет дело! Теперь все становится на свои места. Уж мне-то ты могла бы об этом пораньше сказать.
«Только для тебя, голубушка, эту новость и держала», — подумал Конни и поморщилась — осколок порезал указательный палец.
— Жаль, что не успела прежде, чем ты начала бить посуду.
— А Барту сказала?
— Ему это ни к чему. Его дело — толкать тебя вперед и выше.
— Прямо в забвение. — Изящным жестом суперзвезды Мэгги Кендал протянула руки старинной приятельнице. — Неужели я похожа на Аркадину?
Конни взглянула на нее снизу вверх.
— При соответствующем гриме, — тактично ответила она и, снова уткнувшись глазами в разлетевшиеся по полу стекляшки, продолжила: — Это гениальная роль. Для настоящей актрисы просто подарок. — И после паузы добавила: — Для такой, как ты.
— Да, — великодушно согласилась Мэгги, — но в надлежащее время! А оно еще не пришло.
— И все же… — протянула Конни.
— Что — все же?
— Все же пробный шаг сделать не помешает. Сразу станет ясно, в том ли направлении ты движешься, может, надо скорректировать курс. — Конни опять помолчала и серьезно сказала: — В одном Барт несомненно прав: через три коротких месяца тебе исполнится сорок пять.
Мэгги прыжком перемахнула через комнату, подхватила Конни под руку и подтащила к огромному венецианскому зеркалу, висевшему над камином.
— Разве мне дашь столько лет? Отвечай! — потребовала она.
— Нет, — не кривя душой, ответила Конни и отрицательно покачала головой. — Тебе столько не дашь.
На гладкой шелковистой коже, покрытой персиковым тоном, не было не единой морщинки — если не считать тонких ниточек, заштрихованных карандашом, возле глаз и в уголках изящно очерченных губ. Никакого намека на двойной подбородок и подтяжку. Густые волнистые волосы цвета шерсти породистого ирландского сеттера.
Зеленые глаза встретились с темно-голубыми.
— Но тебе не дашь и двадцати семи, — безжалостно закончила Конни. — Нельзя прятать голову в песок, Мэгги. Сколько можно цепляться за молодость! Будет гораздо умнее, если ты проявишь дальновидность. Сделай правильный вывод из этого неприятного урока. Соверши плавный переход от амплуа молодой блестящей женщины к амплуа зрелой и не менее блестящей женщины. Послушайся Барта, он прав, как всегда бывает прав, когда дело идет о твоей карьере. Ты сможешь сыграть прорву замечательных ролей и покажешь себя, как этим чертовым продюсерам и не снилось. У тебя просто безграничный горизонт. Будет, где разгуляться. Не то что в ролях девчонок, где тебе не на чем блеснуть, даже когда играешь коварную сучонку. Ты сама всегда твердила, что боишься типовых ролей. А если — заметь, это только предположение! — если ты примелькалась в этих шаблонных ролях, всем приелась, и теперь вот их потянуло на свежачок?
