Абигайль Кейси - Принцесса с принципами
Собака резво и споро преодолевала глубокий снег энергичными прыжками.
И раз!
И раз!
И раз!
Егерь вдруг спохватился, что позабыл взять ружье, но возвращаться не стал. И раз!
На ремне тяжело покачивались кожаные ножны, в которых пряталось острое узкое лезвие на ручке из рога сохатого.
А возвращаться — плохая примета.
Хоть за ружьем, хоть к одумавшейся любимой…
Плохая примета.
И раз!
И раз!
И раз!
Алиса привела хозяина к большому сугробу на склоне ближней сопки, заросшей реликтовым кедрачом.
Судя по сбитой хвое, усыпавшей снег, и обломкам веток, судя по развороченной конфигурации сугроба и осколочной структуре выбросов, здесь все-таки случилось чье-то удачное приземление.
Поведение собаки подтверждало догадку о счастливом спасении: лайка реагировала на то, что находилось внутри сугроба, без сердитого урчания, которое обычно вызывала мертвая добыча.
— Свалилось же приключение на наши головы… — Егерь принялся утаптывать лыжами плацдарм для проведения дальнейших изысканий. — Лекари-то мы с тобой, Алиса, весьма никудышные.
Собака, не дожидаясь хозяина, заработала быстро, быстро, быстро всеми четырьмя лапами.
— Чует мое сердце, Алиса… — Егерь для удобства соорудил из лыж опору для коленей. — Намаемся мы с твоей находкой…
Он, скорчившись, присоединился к спасательным раскопкам, не жалея меховых рукавиц.
— Ох, намаемся!
Собака в ответ лишь довольно взвизгнула, сигнализируя о первом успехе.
— Главное, Алиса, нет следов крови, что пока радует.
Человеческая нога в ботинке с рифленой подошвой неподвижно торчала почти вертикально.
— И никаких признаков открытых переломов.
Собака, не обращая внимания на предварительную диагностику, продолжала вгрызаться в рыхлый снег.
— Вторая нога тоже без явных травматических последствий.
Егерь принялся углубляться в том направлении, где, по логике, должно было находиться все тело.
— Алиса, тебе не кажется подозрительным размер ботинка? — спросил егерь, добравшись до тазобедренной части уцелевшей жертвы катастрофы.
Собака не ответила — ни лаем, ни поскуливанием, ни повизгиванием.
Егерь расчистил пространство вокруг недвижимого торса, скинул рукавицы и медленно, без нажима, провел вспотевшей ладонью по неподвижному телу, в области груди.
Выпуклость и податливая упругость подтвердили опасения.
— Ну точно, женщина…
Егерь нашарил вялую руку потерпевшей.
— Кожа теплая!
Нащупал запястье.
— Пульс присутствует.
Принялся торопливо расчищать снег у плеча.
— Молодчина ты все-таки, Алиса!
Собака в благодарность за комплимент лизнула хозяина в щеку.
— Смотри, кажется, твоя находка вполне живая! Вполне!
Осталось лишь высвободить из сугробной спасительной рыхлости несвернутую шею и уцелевшую везучую голову.
Собака, выждав, ткнулась со стороны затылка в прическу незнакомки, взлохмаченную при счастливом падении и испорченную излишеством снега.
— Алиса, фу!
Но собака успела лизнуть свою шикарную находку в исцарапанный ветками маленький нос.
Находка на собачьи ласки не отреагировала.
— Алиса, я кому сказал — фу!
В разрытом сугробе оказалось существо женского пола в роскошном тренировочном костюме, на котором выделялись нашитые флажки — российский триколор и штатовские полосы с россыпью звезд.
— Так, Алиса, интересно, кого ты это откопала?
Собака, гордая находкой, устроила гонки за собственным хвостом.
— Похоже, нам достались останки какой-то международной экспедиции?
Извлеченная из сугроба женщина слабо застонала, доказывая, по крайней мере, свою необычайную живучесть.
— Это же надо — умудриться уцелеть в такой катастрофе!
Алиса взвизгиванием поддержала удивление хозяина.
— Повезло…
Егерь прикинул спасительную траекторию: успела покинуть вертолет на высоте, попала на столетний кедр, благополучно съехала по гибким широким веткам и угодила в гостеприимный сугроб вниз головой.
— Главное, чтобы не было серьезных травм, — пояснил хозяин подпрыгивающей на месте собаке. — Так сказать, травм, не совместимых с жизнью.
Предварительное обследование крепко сложенной, изящной, молодой фигуры показало полное отсутствие каких-либо переломов.
— Повезло… — вновь задумчиво и удивленно повторил Студент.
Собака лизнула чужую руку, которая и пальцем не шевельнула.
— Не понимаю я этих женщин. — Егерь продолжил анатомический осмотр. — Им бы детей рожать да борщи варить. А они лезут, куда ни попадя.
Череп женщины тоже произвел благоприятное впечатление, не считая лица, сплошь покрытого царапинами от веток и снега.
— Похоже, будет жить, — сообщил хозяин собаке. — Вот только бы у нее крыша не съехала от такого стресса.
Егерь, ловко и бережно подняв на руки подарок с небес, двинулся в сопровождении поскуливающей лайки к избе. И вовремя.
Погода внезапно испортилась, и тяжелые, хмурые, низкие облака, с трудом перевалив через сопки, начали засыпать мокрыми липкими хлопьями округу.
Разбившийся вертолет, от которого тянуло смрадным чадом.
Сломанную мачту с порванной антенной.
Разрытый сугроб.
Следы, ведущие к жилью мимо приземистой бани, мимо крытой поленницы заготовленных с осени березовых дров, мимо закутка для бочек спирта и электрогенератора.
Февральского вьюжного снега хватило на все…
4
Орбитальная свадьба
Начальник Центра подготовки космических туристов блаженствовал на подледной рыбалке.
Помощник, отвечающий за связи с общественностью, только что насверлил пять лунок и отправился к машине готовить костер для приготовления ухи.
Теперь от босса требовалось лишь поймать с пяток окуней, не меньше, чтобы уха получилась наваристая.
Глупые женщины всегда портят уху, насыщая ее лавровым листом, перцем, рисом, картошкой. Они, сердешные, не понимают, что в ухе не должно быть ничего лишнего: родниковая вода, соль по вкусу, рыба… и сто граммов русской водки. Чем больше рыбы — тем лучше.
Начальник Центра подготовки космических туристов присел у крайней лунки.
Овчинный полушубок, собачьи унты, шапка-ушанка из длинношерстной норки создавали вполне приемлемые условия для рыбалки, несмотря на пошаливающий ветерок и отсутствие солнца.
Первый окунь не заставил себя ждать.
А через пять минут на льду билось уже три экземпляра приличного размера.
