Виктория Баринова - Жаркое солнце любви
Если бы у Наташи было время подумать, она бы удивилась, почему невеста на собственной свадьбе размышляет о человечестве, а не о любимом мужчине. Но события сменяли друг друга так быстро, что ей было не до самокопания.
Выходя из загса, Наташе почему-то взгрустнулось, но Виктор подхватил ее на руки и понес к лимузину, а вихрь свадебного веселья подхватил их обоих.
Год прожила она за Виктором, как за каменной стеной. Он делал все, что положено: приносил в дом немалые деньги, занимался мелким ремонтом, засыпал по вечерам в кресле перед телевизором, изредка водил Наташу в театр и кино. Летом они устраивали на даче пикники и приглашали гостей, их тоже приглашали. У них были те, с которыми можно пойти на симфонический концерт, и друзья, с которыми можно весело оторваться в клубе. Виктор доверял Наташе все свои помыслы и устремления, и, как мудрая жена, она нередко давала ему дельные советы. Они были идеальной парой. Родители с обеих сторон, затаив дыхание, ждали, когда наконец их осчастливят внуками.
Никто не подозревал, что от этой расчудесной семейной жизни Наташе хочется выть.
Если бы она могла хоть на что-то пожаловаться, ей стало бы легче. Но жаловаться она могла только на себя, на свою глупость и трусость, которые заставили ее забыть о мечтах и выбрать спокойную гавань. Ни как мужчину, ни как друга Виктора она не любила. Уважение и вежливый интерес, с которыми она относилась к нему в начале их знакомства, быстро сменились привычкой, а привычка переросла в отвращение.
Наташа сознавала, что Виктор ни в чем не виноват, мучилась от этого еще сильнее, но ничего не могла с собой поделать. Она больше не желала выслушивать его поучительные истории о никчемных коллегах, спать с ним в одной постели, целовать его на прощание и встречаться с ним после работы. Как назло, работали они рядом — она на Полянке, он — на Серпуховской, и заканчивали оба в шесть, так что в пятнадцать минут седьмого Виктор неизменно поджидал ее в метро. В рабочие дни он принципиально пользовался общественным транспортом.
— Не желаю стоять в пробках, — вполне логично объяснял он недоумевающим друзьям.
Наташа предпочла бы, чтобы он придерживался иного мнения и хоть иногда освобождал ее от своего общества. Тогда даже битком набитые вагоны в час пик показались бы ей райским транспортом. Как приятно было бы поболтать с коллегой или почитать книжку в дороге…
Но совместные возвращения домой после работы — это еще полбеды. В настоящий ужас Наташу приводили выходные. Виктор был уверен в том, что каждую свободную минуту они должны проводить вместе. Он не то чтобы не отпускал Наташу одну, но всегда доводил до ее сведения, что это неприемлемый стиль поведения.
— Мы же семья, Наташенька, — говорил он с мягким укором, когда она рвалась погулять в одиночку, и Наташа чувствовала себя последней свиньей.
Друзья называли их на редкость подходящей парой и восхищались гармонией в их отношениях, а Наташе хотелось вскочить на стул и заорать (не закричать, а именно заорать), что она не желает все это слушать и что, если в ее никчемной жизни не произойдут грандиозные перемены, ее хладный труп однажды найдут на ближайшей свалке.
Через год и три месяца после свадьбы ей стало ясно, что грандиозные перемены сами по себе не произойдут. Если она не хочет каждое утро натужно улыбаться Виктору, готовить ему завтраки и ужины, хохотать над его надоевшими шуточками и, стиснув зубы, терпеть три раза в неделю его неловкие супружеские нежности, надо что-то делать. Причем делать самой, не дожидаясь помощи со стороны.
Проплакав однажды полночи в подушку, Наташа решилась. Следующий день очень удачно оказался субботой. Не откладывая на потом, она за завтраком объявила мужу, что у нее есть к нему серьезный разговор.
Виктор отложил в сторону бутерброд, щедро намазанный сливочным маслом и черничным джемом, и спросил:
— Серьезный разговор с утра?
— Почему бы и нет?
К Наташиному ужасу он широко улыбнулся и взял ее руку в свою.
— Кажется, я догадываюсь, о чем пойдет речь.
Наташе захотелось удрать без всяких объяснений или на худой конец промолчать. Но она приказала себе продолжать. Уж если и быть сволочью, то хотя бы сволочью свободной.
— Это не то, о чем ты подумал.
— Ты уверена?
— Уверена. — Наташа с явным раздражением забрала у него руку. — Прости, что говорю об этом прямо сейчас… Наверное, нужно было подобрать более удачный момент, но у меня больше нет сил.
— Нет сил для чего?
— Чтобы жить с тобой!
У Виктора вытянулось лицо.
— У тебя какие-то проблемы?
— Не у меня, а у нас.
— У нас все в порядке.
— Это ты так думаешь.
Он схватился за голову.
— Ты можешь объяснить, что ты имеешь в виду?
Наташа объяснила. Виктор схватился за сердце и попросил ее замолчать. Наташа настаивала.
Они проговорили полтора часа, но так и не смогли переубедить друг друга. Виктор настаивал на том, что у них прекрасный брак, что они любят друг друга, а на Наташу обрушилась какая-нибудь женская блажь. Наташа пыталась объяснить Виктору, что она чувствует на самом деле, но, так как сделать это, не оскорбляя его, было очень сложно, у нее ничего не вышло. В результате Виктор пообещал нажаловаться родителям, а Наташа пошла собирать чемоданы.
Скандал разразился невероятный. Родители в четыре голоса кричали, что она сошла с ума и должна немедленно вернуться к мужу. Виктор строил из себя мученика и сдержанно жаловался друзьям. Наташу считали круглой дурой даже ее лучшие подруги. Стена непонимания вокруг нее росла вверх и вширь. Но Наташа, опьянев от неожиданной смелости и долгожданной свободы, впервые не переживала из-за мнения подруг и близких.
Начав благородную кампанию по освобождению себя из плена, она уже не могла остановиться. Второе расставание, на этот раз с надоевшей работой, далось гораздо легче.
Три года Наташа трудилась администратором в музыкальном магазине, ведая ассортиментом и складскими запасами. Работа была несложной, спокойной и относительно доходной. Ее устраивало практически все, кроме одного. Самой работы. Наташа мечтала быть дизайнером и рисовать обложки. Она даже окончила курсы компьютерного дизайна. Потрясающие картинки снились ей по ночам и грезились наяву, но Наташины родители считали, что глупо срываться с насиженного места ради призрачной мечты. Хватит с нее того, что с дипломом экономиста работает в музыкальном магазине. Достаточно увлекательное занятие, да и деньги платят достойные. Нечего бегать с места на место. В наше время приличной работой не бросаются…
