Мэг Кэбот - Принцесса в розовом.

Но АЛЕ! Что, про выпускной бал вообще, что ли, никто не думает? Вообще никто, кроме меня и Шамики? Он будет уже через неделю, а Майкл до сих пор меня не пригласил! НА СЛЕДУЮ­ЩЕЙ НЕДЕЛЕ!!! Шамика права: если мы идем, то начинать готовиться надо уже сейчас.

Только вот каким образом я спрошу Майк­ла, собирается ли он приглашать меня? Так нельзя. Это полностью разрушит всю романти­ку происходящего. Что хорошего в том, что моей собственной матери пришлось делать пред­ложение, когда она обнаружила свою бере­менность? Когда я спросила ее, каким образом мистер Дж. сделал ей предложение, она отве­тила, что он и не делал. Она сказала, что разго­вор происходил так:

Хелен Термополис: Фрэнк, я беременна.

Мистер Джанини: А, о'кей. И что ты будешь делать?

Хелен Термополис: Выйду за тебя замуж.

Мистер Джанини: А, ну, давай.

АЛЕ!!!!!!!!!!!!!!!!! И где же во всем ЭТОМ роман­тика?

— Фрэнк, я беременна. Давай поженимся.

— А, ну, давай.

ФФФФФФФФФУУУУУУУУУ!

Вот бы это было так:

Хелен Термополис: Фрэнк, благодаря тебе во мне зародилась новая жизнь.

Мистер Джанини: Хелен, еще ни разу на протяжении своей тридцатисемилетней жизни мне не приходилось слышать таких радостных вестей. Не окажешь ли ты мне великую честь — стань моей невестой и подругой жизни, и пусть твоя душа породнится с моей!

Хелен Термополис: О да, мой милый по­кровитель.

Мистер Джанини: Жизнь моя! Надежда моя! Любовь моя!

(Звук поцелуя)

Вот как это ДОЛЖНО происходить. Посмот­рите на разницу. Ведь насколько лучше, когда парень просит девушку, чем когда девушка приглашает парня.

Не могу же я подойти к Майклу со следую­щими словами:

Миа Термополис: Так что, идем мы на вы­пускной или как? Мне ведь платье надо купить.

Майкл Московитц: Ну давай, покупай.

НЕТ!!!!! Это не годится!!!!!! Майкл должен спрашивать МЕНЯ. Вот как должно быть:

Майкл Московитц: Миа, последние пять месяцев были самыми волшебными в моей жиз­ни. Быть с тобой — все равно что чувствовать на лице освежающий океанский бриз, который овевал бы мои нахмуренные от страсти к тебе брови. Ты — единственный смысл моей жиз­ни, для тебя бьется мое сердце. Если ты позво­лишь мне сопровождать тебя на выпускной, это будет для меня величайшей честью. И ты дол­жна обещать мне, что будешь танцевать только со мной, а во время быстрых танцев мы будем присаживаться, потому что они — для парали­тиков,

Миа Термополис: О, Майкл, все это так нео­жиданно! Но я восхищаюсь тобой всеми фибра­ми своей души, и, конечно, пойду на выпускной и буду только с тобой танцевать все танцы, кро­ме быстрых, потому что они — для парали­тиков.

(Звук поцелуя)

Вот как все должно происходить. Если на свете есть хоть какая-то справедливость, то все именно так и произойдет.

Но КОГДА? Когда он собирается приглашать меня? Стоит только посмотреть на него сейчас. Он, совершенно очевидно, НЕ думает о выпуск­ном бале. Он спорит с Борисом Пелковски о том, как исполнить новую песню их группы — «Мы молодые, мы играем рок*. Эта песня критику­ет ситуацию, сложившуюся в данный момент на Среднем Востоке. Я страшно извиняюсь, но тот, кто волнуется из-за ситуации на Среднем Востоке, СОВЕРШЕННО НЕ СПОСОБЕН ВСПОМНИТЬ О ТОМ, ЧТО ЕМУ ЕЩЕ НАДО ПРИГЛАСИТЬ СВОЮ ДЕВУШКУ НА ВЫПУСК­НОЙ БАЛ.

Вот что значит — любить гения.

Я не хочу сказать, что Майкл совсем не про­являет ко мне внимания. Я знаю кучу девчо­нок, например Тину, которые ужасно завиду­ют мне, что у меня такой красивый и при этом такой внимательный спутник жизни. Я имею в виду, что Майкл ВСЕГДА садится со мной во время ланча, каждый-каждый день, кроме вторников и четвергов, когда в это время у него заседание компьютерного клуба. Но даже тог­да он страстно смотрит на меня, сидя за столом компьютерного клуба с другой стороны кафе­терия.

Ну, ладно, может, не страстно, но он иногда улыбается мне, когда замечает, что я пялюсь на него через весь кафетерий и думаю, на кого же он больше похож — на Джоша Хартнетта или брюнета Хита Леджера.

Майкл не любит выражать свои чувства на людях — да это и не удивительно. Я же везде таскаюсь вместе с огромным шведом, экспер­том по всякой борьбе. Так что Майкл никогда не целует меня в школе, не держит за руку в коридоре, не сует мне ладонь в задний кар­ман джинсов, когда мы идем по улице, и ни­когда не приваливается ко мне, прижимая к шкафчику, как это делают Джош с Ланой...

Но когда мы одни... когда мы одни… когда мы одни...

Ладно, мы еще не добрались до пункта но­мер два. Разве что, был момент однажды, во время весенних каникул, когда мы строили тот дом. Но, наверное, я все придумываю... Моло­ток был зацеплен за лямку моего комбинезо­на, и Майкл попросил его на минутку, а я не могла протянуть ему молоток, потому что обе руки были заняты, и его рука как бы случай­но провела по моей груди, чтобы достать моло­ток...

И все же. Мы абсолютно счастливы вместе. Более чем счастливы. Мы счастливы букваль­но до экстаза,

НУ, И ПОЧЕМУ ОН ДО СИХ ПОР НЕ ПРИ­ГЛАСИЛ МЕНЯ НА ЭТОТ ВЫПУСКНОЙ? ? ? ? ? ?

О господи. Лилли взяла и наклонилась по­смотреть, что я пишу, и увидела последнюю часть. Там, где у меня написано большими бук­вами.

— О господи, — сказала она, — не говори мне, что до сих пор паришься на эту тему.

И, как будто мне этого мало, ее слова услы­шал Майкл.

— На какую тему? (!!!!!!!!!!!!)

Я так надеялась, что Лилли скажет хоть что-нибудь!!!!!!!!!!!!! Возьмет и сказанет что-нибудь типа того, что у меня эмболия, потому что он, Майкл, до сих пор не пригласил меня на вы­пускной бал.

Но она сказала всего лишь:

— Миа все еще трудится над эссе о метано­вых ледовых червях.

— А, — сказал Майкл и снова наклонился над своей гитарой.

— О, метановые ледовые черви, — вступил Борис. — Если выяснится, что они существу­ют во всех местах, где есть лед, то для ученых это будет значительный вклад в понимание того, как возникают и рассеиваются в морской воде хранилища природного метана и как нам поступать в сфере горной промышленности и добычи прочих видов природного газа как ис­точника энергии.

Это, конечно, очень полезная информация для моего эссе. Откуда он вообще это знает?

Я не знаю, как Лилли с ним общается. Чес­тно, не знаю.

30 апреля, среда, французский язык

Спасибо Тебе, Господи, за то, что есть на све­те девочка, которую зовут Тина Хаким Баба. По крайней мере, Тина понимает меня. И она ПОЛНОСТЬЮ мне сочувствует. Она говорит, что мечта всей ее жизни — пойти на выпуск­ной бал с мужчиной, которого она любит, как Молли Рингвальд мечтала пойти на выпускной с Эндрю Маккартни в фильме «Красавица в ро­зовом».