Шарлотта Лэм - Жизнь за любовь
Потом Энни и музыканты снова долго репетировали, не прерываясь даже на обед, ограничившись лишь йогуртом с яблоками, правда, несколько раз за день. Энни не забывала, что Филипп сильно рассердится, если она растолстеет. Тогда может рухнуть ее сценический имидж, который Филипп создавал все эти годы. Он часто любил повторять своей протеже:
— В этом деле самое главное — имидж. Ты — вовсе не ты, а то, что думает о тебе публика, и тебе придется все время выглядеть так, как она полагает, что ты должна выглядеть.
И публика действительно видела в Энни то, что Филипп сделал из нее, — уличную певичку, щуплую, печальную, одинокую и в то же время очень дерзкую. Энни носила распущенные волосы, обрамлявшие ее лицо. Макияж подчеркивал ее большие глаза и широкий рот. Ее сценические костюмы были весьма просты и преимущественно черного цвета, они подчеркивали ее стройность и хрупкость. И хотя песенный репертуар Энни с годами менялся, ее сценический образ оставался все тем же. И поклонники Энни любили ее именно такой.
Правда, иногда Энни чувствовала себя стесненной рамками сценического образа, который создал Филипп и который она уже в чем-то переросла. И это естественно, ведь ее имидж формировался еще тогда, когда Энни только начинала свою карьеру.
— Скучаешь по Филиппу и Диане? — спросил Брик, когда они вдвоем вышли из комнаты для репетиций. — Пойдем, попробуешь с нами отличный кари. Мы собираемся пообедать в индийском ресторанчике в конце этой улицы.
Но Энни отрицательно покачала головой.
— Спасибо, я не хочу переедать. Поем дома. Ладно, пока.
Вернувшись домой, Энни машинально включила автоответчик на режим прослушивания и занялась разбором почты. Почти вся корреспонденция была от ее приятелей и знакомых из музыкального мира. Например, письмо из конторы Филиппа, касающееся предстоящих гастролей и подписанное в отсутствие самого Филиппа его секретарем. Тут же был счет за телефонные переговоры и открытка из Будапешта от бывшего музыканта ее группы, который в свое время ушел от нее и сейчас играл в другой группе, гастролировавшей по Венгрии. Эту открытку Энни прочитала в первую очередь, радуясь простым теплым словам, нацарапанным на бумаге. Внезапно она вздрогнула, заслышав все тот же приглушенный голос, записанный на кассете автоответчика. Сегодня у нее было столько дел, что за работой Энйи напрочь позабыла о странных ночных звонках. Но сейчас она вспомнила о них, так как незнакомец мягко вопрошал: «Так ты помнишь меня?» Но это был еще не конец — автоответчик дал Энни возможность еще раз услышать голос незнакомца,
— А я помню тебя, Энни. Я помню все, что было…
Энни похолодела и молча уставилась на автоответчик, словно ожидая продолжения. Но больше ничего не было записано, и автоответчик отключился.
Кто же это, черт возьми? Явно не Брик. Не похоже на него. И вообще не похоже на розыгрыш. Слишком непонятно и тревожно. Но таили ли эти звонки в себе угрозу? Может, какой-то мошенник задумал сложную интригу? Кто знает, что за всем этим кроется, ясно одно — она никогда прежде не слышала этого голоса.
Энни была абсолютно уверена в том, что не знает этого человека. Но зачем ему все это надо? Энни съежилась и помрачнела. Ей была неприятна мысль о том, что где-то существует человек, который убежден в том, что знает ее, хотя на самом деле такого быть не могло.
Возможно, это был один из сумасшедших фанов, который верит в свои дикие фантазии? Энни слышала о таких вещах и подумала, что если с ней такого раньше не случалось, то вполне могло случиться сейчас.
И еще этот акцент… Он говорил на очень хорошем английском, однако в его произношении Энни уловила нечто, говорившее о том, что он мог быть иностранцем.
Она с особой остротой ощутила одиночество в своей квартирке. А на дворе, как нарочно, ночь, очень тихая ночь. Неужели только ей одной не спится в этот час во всем квартале? Она подошла к окну и посмотрела на ночное лондонское небо, подсвеченное снизу желтым светом уличных фонарей. Энни смотрела на высокие дома, стоящие надротив ее окна. В некоторых горел свет, но большинство оставались темными. Всюду здесь жили люди. Они жили и рядом с Энни, выше или ниже ее. И все же ей было одиноко и страшно.
Зазвонил телефон, и Энни даже вздрогнула от неожиданности. Озираясь по сторонам, она заметалась по комнате. Она забыла включить автоответчик. Нет, она ни за что не поднимет трубку, пусть себе телефон трезвонит. В конце концов этому типу надоест названивать и он бросит это занятие, поверив, что Энни нет дома.
Приняв такое решение, девушка пошла в ванную и полностью открыла кран, чтобы шумом воды заглушить телефонный звонок. Потом долго стояла под душем. Когда она закрыла воду и вышла из ванной, завернувшись в банный халатик, ее встретила полная тишина. Она вздохнула было с облегчением и пошла на кухню. Ей оставалось сделать только шаг до нее, как вдруг телефон зазвонил вновь. Энни разозлилась, стремительно влетела в кухню и занялась ужином. Соорудила овощное ассорти, добавив туда орехи и кое-какие фрукты Телефон продолжал звонить.
Незнакомец повел себя не так, как должно было бы. Почему он не оставит свою затею? Неужели ему не ясно, что ее нет дома.
Нет, она, конечно же, дома. Но незнакомец этого знать не мог. А если мог? У Энни перехватило дух — что, если он точно знает, что она сейчас дома? Но тогда, значит, он где-то рядом, значит, он следит за ней!
От волнения у девушки начались перебои в сердце. Если этот человек живет рядом с ней или же стоит в данный момент внизу под ее окнами, то он видит в них свет и понимает, что она дома.
Внезапно новая мысль пришла ей в голову. Вдруг ей сейчас звонит совсем не этот тип, а Филипп или Диана — из рая своего медового месяца, чтобы убедиться в том, что у Энни в Великобритании все в порядке? И если она не ответит, то они наверняка занервничают, куда она могла деться в столь поздний час. С этими мыслями Энни вбежала в гостиную и схватила трубку
— Хэлло, — едва слышно произнесла она.
— Мне уже стало интересно, сколько времени пройдет, прежде чем ты возьмешь трубку, — произнес низкий голос, от звука которого у Энни кровь застучала в висках.
— Что вам нужно? Перестаньте мне звонить! Оставьте меня в покое! Кто вы такой? — бормотала Энни в полнейшем смятении
— Разве ты еще не вспомнила меня? Ничего, вспомнишь!
— Послушайте, сейчас уже поздно, и я очень устала. Положите трубку, а? И больше мне не звоните, — почти на крике закончила Энни.
— Ты уже ложишься спать, — произнес мужской голос. Энни снова задрожала, почти поверив, что незнакомец сейчас наблюдает за ней и видит, что Энни набросила банный халат на голое тело. — Да, ты, должно быть, устала, у тебя был долгий день, — донесся голос из телефонной трубки. — Я тебя больше не задержу. Мне только хотелось пожелать тебе спокойной ночи. Скоро мы увидимся, Энни, — закончил разговор незнакомец.
