Людмила Князева - Маски любви
Нынешний владелец реликвии нашел ее в подвале гаража, торгующего старыми моделями, и купил почти за бесценок. Он показывал автомобиль друзьям и туристам, рассказывая страшные байки. Дом чудака сгорел. Погибла младшая дочь. Теперь он приволок печальные останки на выставку в надежде продать их за приличную сумму.
– Невероятно! – Тихо выдохнула Мона. – Эта чертова штука находится совсем рядом!
– Но пока, я надеюсь, новых жертв у сатанинских железок нет? – усмехнулся Берт.
– Если не считать вашу супругу, Уэлси. Сегодня, не подоспей я вовремя, похоже, миссис Мона Барроу была готова потерять сознание? – Дастин улыбнулся и было непонятно, чего больше в его улыбке – насмешки или желания ободрить.
– И все-таки мы зря веселимся. У меня такое чувство, будто нас кто-то подслушивает и готовит новые козни, – заметила Линда. – Хмель веселого застолья прошел. От рассказанных историй ей стало не по себе. Она решила, что после закрытия выставки незамедлительно расстанется с бриллиантом.
– Ну, вы же, уважаемая миссис Маклин, только что были склонны винить в бедах вашего семейства самолеты и нелепые случайности? – не сдавался Берт. – Или кошмары, описанные мистером Морисом, подогрели суеверия? А может, напротив, склонность к суевериям подстегивает страхи?
– Судите сами, мистер Уэлси, как вам больше понравится. Я просто изложу факты. – Линда задумалась. – Если говорить откровенно, меня они настораживают. Моя бабушка, Эвелин Уолш Маклин, завещавшая нам с сестрой камень, умерла собственной смертью. Но она успела получить свою порцию несчастий – ее муж, мой дед, закончил свои дни в психиатрической лечебнице, первый сын – отец Мелани – погиб в авиакатастрофе, а дочь – моя мать – скончалась, приняв слишком большую дозу снотворного. Если принять во внимание нелепую смерть Мелани, Джека и моего сына, – получается слишком большая доля несчастий для одного семейства… Вы скажете – дурная наследственность, большие деньги порождают большие неприятности… Мне тоже спокойнее так думать. А иногда, наоборот, хочется свалить всю вину за преследовавшие нас беды на какой-то злой рок, воплощенный в бриллианте.
– Как ни крути, вам, действительно, не повезло, миссис Маклин. Но если я сейчас начну перечислять жертвы автомобильных гонок и ралли, то вам станет жутко. Иногда и в самом деле создается впечатление, что над человеком или его машиной тяготеет проклятие…
– А знаешь, Берт, ради нашего знакомства я готов подарить тебе одну идейку. – Прищурив зеленые ироничные глаза и внезапно переходя на дружеский тон, Дастин испытующе посмотрел на гонщика. – Похоже, ты любитель острых ощущений, и эта штука как раз для тебя. Его называют «проклятым мерседесом». Я собираюсь посвятить автомобилю целую главу в своем труде. Вам известно, господа, откуда берет свое начало история самой знаменитой «машины-убийцы»? – Дастин сделал эффектную паузу и, убедившись, что никто из присутствующих не догадывается, о чем пойдет речь, продолжил: – 15 июля 1914 года в Сараево приехал эрцгерцог Австро-Венгрии Франц Фердинанд. В то солнечное утро он выехал на праздничную площадь, запруженную толпами приветствующих его граждан. С очаровательной женой, в открытом сверкающем черным глянцем автомобиле, молодой, полный сил и государственных планов. Некий человек по имени Гаврила Принцип выстрелил в наследника австро-венгерского престола, убив на месте его и супругу. Кровь невинных жертв обагрила сидение «мерседеса». Австро-Венгрия объявила войну Сербии, Германия – России и так далее, и так далее. Началась первая мировая война, в которую было вовлечено 38 государств.
– Не сомневаюсь, у автомобиля, явившегося причиной мировой бойни, должна быть зловещая судьба. Ведь он не мог остаться незамеченным, а вокруг бушевала война, – заметил Берт, слегка иронизируя.
– Уверяю тебя, Берт! Есть от чего схватиться за голову! Помимо 10 миллионов убитых на полях сражений, на счету автомобиля двадцать две жертвы. И, представь себе, в основном среди мирного населения. – Дастин Морис наполнил бокалы. – Выпьем за отважных мужчин и нежных дам, которых они будут защищать от козней злосчастного рока!
– Меня заинтересовал этот «мерседес». Что там еще числится за ним, кроме провокации мировой войны?
– Леденящий душу список злодеяний. – Журналист поморщился. – На сегодня мы пощадим нервы наших дам. Но, если хочешь, можешь все узнать о «мерседесе» подробно и даже полюбоваться на него.
– Значит, можно приобрести «убийцу» или хотя бы то, что от него осталось? – оживился Берт.
– Вот это, полагаю, исключено. Знаменитый «мерседес-бенц» надежно спрятан в Венском музее. Оттуда я и почерпнул изложенные сведения. И свой оптимизм. Думаю, музей – лучшее место для содержания «преступника».
Линда вздохнула.
– Я собираюсь сделать то же самое со своим бриллиантом… Смитсоновский институт в Вашингтоне давно просит у меня эту историческую реликвию.
Но дело в том, друзья, что этот камень имеет фантастическую цену, и так велик соблазн продать его восточному шейху, любителю древностей и раритетов или какому-нибудь безумному коллекционеру. Профессору Хиршману, располагающему лишь несколькими миллионами, придется подождать.
– И тем самым продолжить список злодеяний? Нет, Линда, вы далеко не бедны и должны как можно скорее отделаться от злого рока, преследующего вас! Умоляю – мне страшно! Страшно за ваше будущее… – Вцепившись в рукав миссис Маклин, Мона с мольбой смотрела на нее полными слез глазами. – Ведь вы еще не стары и можете прожить долгие счастливые годы!
– Дорогая моя! – Линда дружески сжала в ладонях холодные пальцы Моны. – Все даже хуже, чем вы думаете… Сразу после смерти мужа и сына я составила завещание. В соответствии с ним камнем после моей смерти должна владеть моя дочь.
– Боже! Так у вас есть дочь, и вы подвергаете ее страшной угрозе? Немедленно сообщите профессору Хиршману, чтобы он забрал проклятый камень! – воскликнула Мона.
– Не драматизируй, детка, ты слишком впечатлительна и сейчас снова вошла в роль жены Хоупа. Не стоит пугать миссис Маклин пустяками. Мне кажется, она достаточно рассудительная женщина, чтобы удачно распорядиться своим имуществом и уберечь дочь от происков зловредного камня. – Попытался Берт успокоить жену. – Речь идет о колоссальных деньгах, и надо как следует подумать. Ведь я прав, Дастин?
– Н-не уверен. Женская психология – загадка для исследователя. – Он широко улыбнулся, продемонстрировав великолепный голливудский оскал. – Во всяком случае, для меня пока прекрасный пол – самая сложная материя. Я бы посоветовал, нет, вернее, намекнул миссис Линде, чтобы для решения всех роковых проблем она обзавелась надежным советчиком или спутником жизни. Ну, не стоит так горевать, прелестная Линда, посмотрите – ночь нежна, океан внизу сияет мириадами огней, и в синих сумерках печально блуждают сотни изысканных аристократичных, благородных, сильных и совершенно одиноких мужчин… Вот как я, например! – Рассмеявшись своей шутке, Дастин картинно приосанился и гордо откинул со лба русую прядь. – Но настоящий герой – это Берт Уэлси. Все знатоки твердят, что венец чемпиона мира уже коснулся этой головы.
