Т. Голубчикова - Не родись красивой: Триумфальное возвращение
– А я, честно говоря, я иногда завидую тем, кто родился с такой яркой внешностью. Им так повезло... – нашла в себе силы признаться Катя.– Ведь красивые женщины – они, ну то есть вы... вы ведь особенные...
– Ошибаешься! Это не везение, а хорошо просчитанный результат, – рассмеялась Юлиана.– Любая женщина может стать красавицей.
– Все зависит от количества приложенных усилий, – поддержала ее обворожительная девушка-модель. Девушка выглядела такой открытой и искренней, что Катя решилась наконец-то задать ей вопрос, который лишал ее покоя уже много дней.
– Как это – быть знаменитой? Или нет. Как это – быть красивой женщиной?
Девушка звонко и заразительно рассмеялась, откинув с ухоженного личика прядь роскошных волос:
– Ой, спросили бы меня лет несколько тому назад про красивую женщину – я бы си-и-ильно обиделась. Я в школе влюбилась в одного мальчика. А он меня отверг... Вот. Тогда я решила во что бы то ни стало стать красивой! Чтобы он посмотрел и просто рухнул!
«До чего же знакомая история», – горько вздохнула Катя. Неужели и она сама однажды сможет с беззаботным смехом рассказать о своих проблемах незнакомой девушке? Катерине не терпелось услышать продолжение истории:
– И что?
– И началась работа, – пожала плечами красавица.
– Какая? – робко поинтересовалась Катя.
– Сначала я занялась спортом, чтобы силу воли в себе воспитывать. Потом пошла на занятия танцами. Потом пришла очередь косметолога, диетолога. И когда все это дало результат – я уже забыла про того мальчишку. Спасибо ему, что так со мной поступил!
– Так все просто? – засомневалась Пушкарева.
– Кто сказал – просто? Это был каторжный труд! Особенно тяжело – начать верить в себя. Но главное – понять, что ничего невозможного нет!
– Почти сказочная история, – недоверчиво покачала головой Катя.
– Никаких сказок, только желание и настойчивость, – ободряюще обняла Катю Юлиана.– А ты начала активно участвовать в светских беседах. Молодец! Коммуникабельность – главное в профессии пиарщика. Вот на работе у тебя ведь все получается? Там ты – смелая, решительная... Значит, надо чуть-чуть постараться! И стать решительной, смелой во всем остальном. И я обещаю – в Москву вернется новая, целеустремленная, привлекательная, уверенная в себе Катя Пушкарева!
– А если этот... эксперимент не удастся? – Катерина принялась разглядывать носки новых туфель.
– Удастся! Я уверена – тебе просто надо учиться радоваться жизни!
– Как? Как этому научиться? – ответа Катя не дождалась: мелодия мобильного отвлекла ее от жизненно важного разговора.
Из далекой, почти забытой Москвы ей звонил Николай Зорькин.
– Привет!
– Привет! Что слышно из «Zimaletto»?
– Дела в порядке, но есть парочка документов, в которые нужно внести кое-какие коррективы, – кричал Зорькин в трубку с показным оптимизмом.– Поэтому было бы хорошо, чтобы ты приехала.
– Приеду, конечно. Только не сейчас, – Катя даже прикрыла глаза в ожидании плохих новостей.
– Пушкарева, когда ты приедешь, меня уже похоронят. Они грозятся натравить на нас адвокатов, не бросай меня одного! Без твоей подписи документы по передаче «Zimaletto» недействительны. Так что ты по-прежнему олигарх, – зачастил Зорькин в телефонную мембрану.
– Значит, адвокатов? А ты сказал им, где я?
– Конечно, нет.
– Сейчас я при всем желании не могу приехать. Я обещала Юлиане и не могу ее подвести, понимаешь? – Пушкарева говорила твердо, почти жестко. Она приняла решение и не отступится от него, как бы тяжело это ни было.
– Да понимаю я, Пушкарева. Только и делаю, что понимаю. Совет директоров бесится, а Жданов вообще с ума сходит! Им всем нужна исключительно ты.
– Ничего. Я приеду на следующей неделе, не раньше. Пора им начать уважать не только свои интересы, но и чужие. Так и передай! – Катя прервала связь и грустно опустилась на банкетку в углу зала.
– Я сегодня минут пять на нее смотрел, пока не понял, что это она, – Михаил восторженными глазами следил за Катей.
Юлиана шутливо погрозила пальцем восходящей звезде кулинарного искусства и заговорщически шепнула:
– Ну-ка, признавайся, – по твоей классификации, Катя – какое «блюдо»?
– Десерт. Своеобразный, непростой. Для тех, кто понимает, – покраснел Михаил.
– Да ты просто дамский угодник!
– Только куда же она подевалась, наша Катя?
– Забилась в угол и боится пошевелиться, – разочарованно вздохнула Юлиана, отыскав глазами помощницу, и доверительно взяла Михаила за руку: – Слушай, Миш, у меня к тебе просьба. Присмотри за ней сегодня, ладно?
– Могла бы меня об этом даже не просить, – радостно кивнул Михаил и с энтузиазмом принялся выполнять поручение.
Красиво подхватив с подноса бокал, наполненный матовой жидкостью цвета карамели и украшенный огромной крапчатой орхидеей, он направился к Кате, уверенный, что такой аппетитный коктейль способен улучшить настроение самого записного меланхолика.
– Вы сегодня такая красивая. Только очень грустная.
– Вам показалось, – она безуспешно силилась улыбнуться.
– А давайте выпьем вот этот легкий коктейль. Вам сразу станет легче!
Катя осторожно приняла из рук Михаила тяжелый бокал и, старательно сделав глоток, вежливо пробормотала:
– Очень вкусно...
– Нравится? Называется «Любовное настроение». А теперь – танцевать. Я надеюсь, вы позволите мне пригласить вас?
Катю еще никогда не приглашали на танец вот так – просто и естественно. Оказалось, что Михаилу, совсем недавно перебравшемуся в Москву из Новосибирска, как и ей самой, частенько становится неуютно в вихре гламурных развлечений, и она с готовностью согласилась сбежать из шумного клуба на вечернюю прогулку по морской набережной. Вдвоем.
ГЛАВА 3
В офисе компании «Zimaletto» с самого утра сгущались тучи. Даже без прогноза метеорологической службы можно было ощутить давящую предгрозовую атмосферу, в которой то и дело проскакивали нервозные электрические искры. Начало внеочередного собрания акционеров откладывали уже в третий раз из-за отсутствия Андрея Жданова. Его домашний телефон упорно молчал, а мобильный вознаграждал усилия секретарей монотонным рассказом о недостижимости абонента.
Встревоженная Маргарита Рудольфовна едва кивнула девушкам в приемной и скрылась в кабинете Киры.
– Кира, скажи мне правду: что стряслось? – спросила она с порога.
– Не переживайте, он у меня дома, – под глазами у Киры залегли тени, она выглядела не просто усталой, а измученной.
– Слава Богу!!! – выдохнула Маргарита Рудольфовна. Поплотнее прикрыв дверь в кабинет, присела на кожаный диван напротив рабочего места Киры.– Что с ним?
