Мэриан Ти - Мой голландский миллиардер

— Простите, — её голос был резкий и в то же время пронзительный. – Я не должна вас задерживать, — она сделала шаг назад, — было приятно с вами познакомиться, сэр.

— Не менее приятно и мне, — он прищурил глаза, от неожиданно появившейся бледности её кожи.

Казалось, она уже его не слышала, и смотрела сквозь, на охрану.

— Было приятно с вами поговорить, мистер Молен, мистер Смит.

Серенити только дождалась прощальных слов от двух мужчин, и тут же развернулась, чтобы уйти. Она постаралась не встречаться с пристальным взглядом мистера де Конаи, и как можно быстрее, практически переходя на бег, бросилась прочь.

Она была так, так глупа. А что, если Шейн или Мелани узнают о её реакции? И используют это, как повод, чтобы отказаться от её финансирования?

К счастью, в квартире было тихо, когда Серенити вошла в гостиную, свет был выключен. Если повезёт, то сегодня ей удастся отдохнуть, а уже завтра придумывать оправдания. Она тихо пробралась до самого верха лестницы, и услышала голос своей сводной сестры.

— Уверяю тебя, мама, — уверенно заявила Шейн. – Он у меня на крючке. Он будет моим. Это только вопрос времени, и я стану миссис де Конаи, и это будет так великолепно. – Хихикнула Шейн. – Возможно, даже более великолепно, чем его поцелуи, которые, такие…

Серенити не стала дожидаться продолжения. Она почувствовала слабость, не понимая причины, и бросилась в свою комнату. Уже почти достигнув двери, она услышала, как открылась дверь в комнату Мелани, и сердце Серенити замерло.

Она обернулась, как раз, когда мачеха и сводная сестра показались в коридоре.

— Почему ты здесь?

Голос Шейн всегда такой грубый, рассеяно подумала Серенити, подбирая оправдание. Интересно, знает ли миллиардер о сварливой стороне её сестры?

Когда она закончила говорить, Мелани недоверчиво поинтересовалась:

— Ты хочешь мне сказать, что останешься на весь уикенд?

— Боюсь, что да, мэм.

Зная, что больше всего их сейчас беспокоило, она быстро добавила:

— Но большинство времени, я проведу в библиотеке. – Это был вежливый способ, дать им понять, что она знает, как они не любят, когда Серенити путается под ногами, и будет несложно сделать так, чтобы они забыли о её существовании.

Обе женщины заметно расслабились от её слов.

— Приятно это слышать, — с облегчением пробормотала Мелани.

— Мы обе слишком заняты, чтобы нянчиться с тобой, — добавила Шейн, — Надеюсь, ты не принесёшь нам никаких хлопот, пока будешь здесь.

— Конечно, — вежливо ответила Серенити.

С нетерпеливым выражением, Мелани сказала:

— Тогда, больше нечего обсуждать. — Жестом, она указала Шейн отправляться обратно в её комнату, пропустив дочь, она тут же захлопнула за ними дверь.

Серенити вошла в свою комнату, тихо закрывая свою дверь.

Она думала о Виллеме де Конаи, когда принимала душ и переодевалась в пижаму. Даже, когда легла на спину, уставившись в темноту своей комнаты, мысли о Голландском миллиардере не покидали её.

Как странно, подумала Серенити. Она никогда раньше не думала о представителях противоположного пола.

А потом, она вспомнила слова, которые говорила Шейн о Виллеме де Конаи, и почувствовало что-то ещё более странное.

Боль, пронзила её сердце, от одной мысли о том, что Шейн выйдет замуж за миллиардера.

Болезненно…. Но странно.

Это была последняя мысль Серенити, перед тем, как она погрузилась в беспокойный сон, о том, как её сводная сестра танцует в руках миллиардера.

Глава 2

Как только лимузин тронулся с места, Виллем не теряя ни секунды, разложил, специально вмонтированный столик для ноутбука, и запустил свой «MacBook Pro».

В строку поисковика, он ввёл имя Серенити, и был ошеломлён, когда загрузились десятки архивных новостей. Он быстро, но тщательно просмотрел текс, и интересующие его вопросы, сами собой отпали.

Он напомнил Серенити её отца, когда потянулся к её волосам, мрачно осознал Виллем.

Закрыв ноутбук, он поинтересовался у своих охранников, как долго те разговаривали с Серенити.

Перед тем как ответить, Смит немного поколебался.

— Практически час, сэр.

— Виллем скептически переспросил:

— Практически час?

— Сорок восемь минут, если быть точным, сэр. – Уже ответил Молен. – Это наш установленный порядок, регистрировать время общения с кем-либо, когда мы на смене, позже, это может пригодиться.

— И о чём же вы говорили?

— Ничего особенного. В основном, девочка задавала вопросы. – Первый охранник сделал паузу, а затем добавил. – Однако, мы заметили, её явное нежелание показываться дома, когда она узнала, что её родные принимают гостя.

— Ясно… — Как любопытно, про себя подумал Виллем. А потом, у него зазвонил телефон, и чем больше его увлекали в дискуссию об экономическом кризисе на континенте, а так же, их последствиях, мысли о Серенити Роли были забыты. И, по всей видимости, он бы не стал тратить больше ни единой мысли на неё, если бы сама судьба не вмешалась в ход истории сразу же на следующий день.

Виллем спускался на эскалаторе на первый этаж библиотеки, перед ним и позади стояла охрана, когда он услышал какую-то суматоху на противоположной стороне. Любопытство заставило его повернуть голову туда, где мать ругала ребёнка за то, что он половиной тела перевесился через перила.

За ними была Серенити.

Она была одета в нежно-голубую рубашку с коротким рукавом, которую заправила в белые шорты, и направлялась в противоположном направлении от Виллема. Словно почувствовав прикосновение его взгляда, она взглянула вверх, и голубые глаза встретились с голубыми.

Она достигла верха, и сошла с эскалатора.

Он достиг низа, быстро сошёл, обогнул расстояние до соседнего эскалатора, и ступил на него, поднимаясь снова вверх.

Это сбило с толку его охрану, и они засеменили следом за Виллемом, но он не обращал на них никакого внимания. Он был глубоко погружен в свои мысли, и не сводил глаз с девушки, которая спокойно стояла в стороне от эскалатора, и также, не моргая смотрела прямо ему в глаза.

Если бы на её месте была любая другая женщина, он был бы уверен, что эта встреча была подстроена. Но это была Серенити Роли, и было что-то благородное в четырнадцатилетней-девочке-слеш-женщине, что не давало ему ни единого повода даже на мгновение подумать о ней плохо.

Единственное, что могла сделать эта девушка намеренно, так это постараться избежать его.

Когда он сошёл с эскалатора, и направился к ней, она вымолвила:

— Сэр.

— Виллем, — его голос был всё так же вежлив, он сказал это специально, чтобы подразнить её.