Развод. Начать сначала (СИ) - Султан Лия
- А со мной? - заикаюсь я.
- А с тобой у меня сын и бизнес.
Закрываю лицо ладонями и плачу навзрыд, потому что не ожидала услышать от близкого человека такие обидные слова. Но факт в том, что обычно самые любимые люди ранят больнее всего.
Подхожу к раковине и включаю холодную воду. Надо умыться, прийти в себя и понять, что делать дальше. Чувствую, как спина горит от насупленного взгляда Азамата. Чего он хочет? Чтобы я признала свою вину в распаде нашего брака. Умывшись и вытерев лицо бумажным полотенцем тяжело дышу и собираюсь с мыслями.
- Давай разведемся? – он втыкает мне нож в спину и с особой жестокостью проворачивает. – Когда я летел домой, то уже решил, что поговорю с тобой, и мы все обсудим. Я оставлю вам с Айдаром квартиру, сам переберусь в ту, что сдавали. Если мы договоримся на берегу, что все можно решить спокойно и полюбовно. Это единственное верное решение.
- 12 лет, - произношу хладнокровно. – 12 мать твою лет ты жил со мной и тебя все устраивало! - поворачиваюсь к нему и смотрю, как на врага. – Будь ты мужиком, то признал бы свою вину в измене. Даже если ты полюбил другую, ты мог сразу мне сказать. Но ты трахал ее на стороне 4 месяца и приходил ко мне, - чудовище, которое спало во мне все это время, наверное, даже с рождения, проснулось и обрело страшную силу. Оно готово крушить все вокруг в отместку за унижение. - Мне вот интересно, а ты понимал, что дома ее точно также, после тебя или до тебя, трахает ее муж-старпер? Тебе приятно было быть вторым членом?
- Диана, - хладнокровно цедит злой Азамат, всем своим видом показывающий, как его задело мое замечание. - Не глупи! Давай по-тихому разбежимся. Цивилизованный развод - лучшее, что мы можем сделать.
- Лучшее, что ты можешь сейчас сделать, - свалить отсюда на хрен, - я будто слышу себя со стороны и ощущение такое, будто у меня раздвоение личности. Это говорю не я, а моя злая сестра-близнец.
- Я только что приехал, - устало, с нотками возмущения отзывается Азамат. – Дай хоть перевести дух с дороги.
- Переводи дух в другом месте. Здесь ты жить не будешь.
- И куда я пойду на ночь глядя?
- Мне. Абсолютно. Без. Разницы, - чеканю чуть ли не по слогам. – К маме. К другу. К любовнице. Мне противно дышать с тобой одним воздухом. Уходи!
- Ты сейчас не права, Диана. Почему нельзя нормально все обсудить?
- Потому что я не хочу ничего обсуждать! - крикнула я, схватила со стола тарелку и запустила в него. Он увернулся и посуда влетела в стену. Тысячи осколков разлетелись в стороны, как и вся моя идеальная жизнь. Неожиданно понимаю, что мне стало чуточку легче. Беру со столешницы кружку, замахиваюсь и вижу гневное лицо Азамата.
- Диана, ты с ума сошла! Опусти кружку! Долбанная истеричка! Дура! Нееет!
Вслед за тарелкой разбивается кружка. Да! Я долбанная истеричка. Вернее нет. Я – тихоня. А в тихом омуте черти водятся. И ты, мой дорогой муж, всколыхнул этот омут и выпустил оттуда бесов, которые вселились в меня. Хочу все крушить. Раз моя жизнь летит под откос, то пусть все, что я создавала, следует за ней.
Открываю нижний шкаф, вываливаю оттуда все миски и кастрюльки, что с громким звоном летят на пол. Достаю длинную скалку, которой катаю тесто на бешбармак. Сейчас я устрою здесь месиво. И начну с мужа.
Азамат понимает, что ему грозит, когда я с криком несусь на него со скалкой. Он отпрыгивает в сторону и рычит на меня, называя больной. Затем трусливо убегает в спальню.
Больная истеричка. Кто я еще? Сметаю скалкой вазу на стеклянном столике. Не жалею и его. Все вокруг в мерцающей крошке.
- Я убью ее! Чтоб она сдохла! И ты вместе с ней! – ору дурниной.
Цветочные горшки, что-то из посуды, картины на стенах – жертвы моих демонов. Но вещи – это материальное. А вот разбитое сердце мое не склеить.
Останавливаюсь напротив нашего семейного портрета, висящего на стене. Тяжело дышу и задыхаюсь, в ушах звенит, в висках стучит. Смотрю на нашу фотографию и и не могу сдержать слез. На ней Азамат, я и Айдарик на фоне моря. Загорелые, счастливые, родные. Аллах дал нам только одно ребенка, но такого умного, доброго и светлого. Как я скажу ему, что папа ушел? Что он больше не любит маму? Что променял меня на другую тетю? И должна ли все это говорить я?
Слышу за спиной быстрые шаги. Замираю, готовая к новой порции обвинений.
- Переночую в гостинице. Завтра заеду за вещами. Поживу пока в другой квартире.
- Делай, что хочешь, - отвечаю, не оборачиваясь.
- Как успокоишься, поговорим, как нормальные люди, - он поворачивает замок на входной двери.
- Поговоришь с моим адвокатом, - от меня веет холодом.
Муж ничего не говорит и тихо уходит. Слышу, как за ним захлопывается дверь. Ну вот и все. Бросаю скалку и на ватных ногах плетусь в спальню. Большая кровать king-size – моя мечта. На ней мы просыпались по утрам, и я немножко нежилась в объятиях любимого, а потом вставала и шла готовить завтрак. А ночью мы любили друг друга на шелковых простынях, после чего засыпали, крепко обнявшись. И это было всего лишь полгода назад. Неужели он разлюбил меня так быстро? Неужели я действительно не давала ему вздохнуть свободно? Неужели я и вправду заполнила собой все его пространство?
Ложусь на краешек огромной, как бескрайнее море, кровати. Я – маленький, заблудившийся и попавший под шторм бумажный кораблик. Меня накрывают сокрушительные волны, я тону, задыхаюсь, люблю и ненавижу. Мои слезы – капли в море. Но они единственное, что у меня сейчас осталось. Силы потихоньку покидают меня, ведь произошел мощнейший выброс адреналина. Веки тяжелеют, тело обмякает, мозг отключаются. Я закрываю глаза и падаю в густую темень.
Глава 3
Просыпаюсь от громких настойчивых ударов и звонка в дверь. Мобильный на прикроватной тумбочке неистово вибрирует, а на мониторе отображается имя и фото лучшей подруге. Моя Софья пришла на помощь. Скорее всего, захватила с собой беременную Айлин. Еле встаю с кровати и чуть не падаю от головокружения. Я выплакала вчера все слезы, и мои глаза опухли и слиплись. Жалко зрелище. И я жалкая. Так хочется снова свернуться калачиком и пожалеть себя. Но вместо этого принимаю звонок подруги.
- Ну слава Богу, ты жива! – облегченно вздыхает Софья. – Мы уже десять минут звоним и стучимся. Думали уже ЧСников вызывать.
- Не надо ЧСников, я уже иду, - мямлю в трубку и бреду к двери, шаркая тапками по полу.
Распахиваю дверь и с порога на меня налетают Соня и Айлин.
- Ну и видон! – цокает Софья. – Выглядишь так, будто бухала неделю.
- Ты же знаешь, я не пью, - пожимаю плечами.
- Никогда не поздно начать. Тем более есть повод, - фыркает подружка.
- Как ты, милая? - спрашивает, тяжело дыша, Айлин. – Мы так переживали за тебя. Ой! Это что?
Подруги застывают на пороге гостиной, которую я разнесла в щепки.
- Срань Господня! - выпаливает Соня. – Ты че, мать, устроила? Вы подрались что ли?
- Нет, - прислоняюсь к стене и сползаю на пол, - но кажется, я бежала на него со скалкой.
- Все еще хуже, чем я думала, - Соня обращается к Айлин. – Посмотри, на ней лица нет. В прямом и переносном смысле. Вот я всегда говорила, что Ди только с виду тихоня. Еcли ее довести, она взорвется. Как жопой чуяла.
- Он ушел, - говорю я, смотря перед собой. – Сказал, что хочет развода, что любит ее и они хотят быть вместе. Господи, какой-то сериал! – закрываю лицо руками и беззвучно хнычу, подергивая плечами.
- Так, понятно, - Соня резко поднимает меня за локоть.
- Софа, ты что! Ей больно! – заступается Айлин.
- Если она не встанет и не возьмет себя в руки, будит еще больнее! Вспомни себя! – рявкает Софи и Айлин поджимает губы. – Поэтому давай, моя хорошая, встала, пошла быстро оделась, подкрасилась и поехали!
- Куда? – недоуменно пялюсь на подругу.
- Ко мне! Я тебя здесь не оставлю. А то ты еще что-нибудь натворишь. Завтра приедем и все уберем. Давай-давай, шевели булками, - она подталкивает меня в спину и мне не остается ничего другого, как делать то, что она велит.
