Ты выбрал ее, предатель - Лила Каттен
Мы с Инной сталкиваемся взглядом, и ни одна не желает произносить следующие слова. Что удивляет, так это ее непоколебимость и самоуверенность. Затем внезапно… она сдается.
– Приятно с вами познакомиться, Рита.
Голос приятный, но жесткий. Если мой всегда называли мягким – и родители, и знакомые, – то ее – полная противоположность. Я даже не понимаю, зачем провожу эти сравнения. А потом осознаю, что за столом тишина и у меня просто много времени на эти мысли.
– Мне очень неловко. Возможно, у вас какой-то конфиденциальный разговор, а я помешала? – Я смотрю сначала на мужа, а потом – на его спутницу.
– Все в порядке. Мы встретились тут случайно и решили как раз обсудить… дела. Выбирай, что будешь есть?
– Ладно. Спасибо. – Я принимаю меню у подошедшего официанта, которого Мурат подозвал, пока я садилась, и листаю ради приличия знакомые страницы, заранее зная, что закажу. – Я буду утку с вашим фирменным гарниром и овощной салат с заправкой.
Парень уходит, и мы снова остаемся в совершенно неловком молчании.
Мои глаза сканируют мужа, который нервно елозит по стулу. Он поправляет галстук, теребит запонки. Инна лишь окидывает его взглядом, который стал жестче с момента, как я села за стол.
– Что ж, мы уже все обсудили. К тому же у меня есть и другие дела. – Она встает. – Прошу прощения, но мне пора.
– Так быстро? Казалось, я перебила вас в самой середине обсуждения. – Я вспоминаю их улыбки, и по коже расползается неприятный холод.
А еще – то обожание и восхищение, с которым она смотрела на моего мужа, пока я не подошла к ним. Такое не выдумаешь и не спутаешь.
– Вам показалось, Рита. Всего доброго. Увидимся, Мурат.
Она берет свою сумочку, а я смотрю на нетронутую еду, что принесли совсем недавно, и противное чувство близкой катастрофы внезапно становится все больше и заполняет пустоту внутри меня.
– До свидания, – отвечаю я, а Мурат привстает, чтобы попрощаться.
– До встречи, Инна.
Мы с мужем остаемся наедине, и нас окутывает колкая до мурашек тишина. Та самая пропасть, что увеличивается с каждым днем, будто становится еще глубже.
Эти минуты невыносимы. Здесь или дома – неважно. Ты ищешь слова, по сути, не зная, что сказать, натужно подбираешь тему… Думаешь, как подойти или повести себя. Даже прежде, чем прикоснуться, теперь берешь паузу. Это изнуряет.
Мы едим без единого слова, и проглатывая еду, приходится насильно проталкивать ее в сжатое спазмом горло. Великолепная утка в итоге застревает комом.
Мурат отводит глаза, чтобы не встречаться со мной взглядом, и это давит еще больше.
– У нашего сына в школе проблемы, – решаюсь я с чего-то начать и наконец привлекаю его внимание. Все равно обсудить этот вопрос с мужем нужно в срочном порядке.
– Какого рода проблемы? – В его голосе появляется первая эмоция – беспокойство.
– На школьном собрании сказали, что он агрессивен и постоянно с кем-то ругается, даже доводя ссоры до драки.
Мурат перестает жевать и смотрит на меня острым взглядом. Я даже так чувствую, как изменилось его настроение.
– Думаю, ты согласишься, что это из-за нас и той атмосферы, что сейчас царит в доме. Мы должны все исправить. Вовремя приезжать с работы, да и в принципе чаще бывать дома. Искать точки соприкосновения, общаться и… Не знаю. – Я вздыхаю, чувствуя, насколько уязвима сейчас, когда фактически умоляю его взглянуть на нас и поддержать мои мысли.
Видит бог, я хочу, чтобы это сработало. Если еще не поздно, потому что этот его обед с Инной… Если это то, что я думаю… значит, мы уже опоздали.
Муж выпрямляется, и, отпив воды из бокала, говорит:
– То есть ты хочешь сказать, что это я виноват, Рит? – Его голос становится выше и немного грубее. – Видишь вину только во мне? А как же ты?
– Именно поэтому я и сказала «мы», а не «ты». Боже, ты думаешь, я не осознаю всего этого? Мы с тобой поровну увязли в этом безобразии, пустив все на самотек. Я… Ты… откуда вообще взялось это разделение на мое и твое? Мы семья, Мурат. Или ты забыл? Только вспомни, как мы начинали…
После моих слов мы долго ищем что-то в глазах друг друга, но в итоге не говорим больше ничего. Разговор просто-напросто не идет, и я не пытаюсь продолжить Главное, что я сказала то самое – основное. Дала понять, что меня это беспокоит, и предел не за горами. Что дошло до того, что уже наш сын остро реагирует на все вокруг.
Когда я приступаю к своему салату, Мурат почти доедает свинину.
– Сегодня поедем к моим родителям. Папа устраивает посиделки. Шашлык и все такое. Сын уже там, будет хорошо, если мы… – Я сглатываю взявшийся откуда-то ком. – Ну знаешь, приедем туда вместе и проведем время с сыном и друг с другом.
Мурат смотрит на экран мобильного и, задумавшись, согласно качает головой.
– Хорошо.
Да, это не триумф, который я бы хотела почувствовать, но это возможное начало нас.
– Тогда подъезжай к шести или… как сможешь.
– Ты права. Получится хороший вечер.
Скупо, но это лучшее, что я могла услышать.
На моих губах появляется улыбка, и я не пытаюсь скрыть ее. Зачем? Если мы выберемся на правильный путь, я буду радоваться каждой ступени, что мы преодолеем.
Я еду в дом родителей, а Мурат – на работу. Время проходит быстро. Сама не замечаю, как дремлю на диване. Мирон занят рыбалкой вместе со своим дедушкой. Мама, кажется, колдует на кухне.
Не нахожу себе места, потому что шестой час давно прошел. Мужа нет, а я… все жду и жду. Ведь хотела хорошо провести сегодняшний день, а в итоге его снова нет. Хотя, казалось бы, он меня услышал и решил сделать ответный шаг навстречу. Да только увы… это был самообман.
Когда время подходит к восьми, я разочарованно блокирую мобильный. Мужа все еще нет. Никто не задает вопросов, потому что привычное «Задержусь на работе» выучил каждый из нас. Наверное, так же происходит, когда отсутствую я сама, пропадая на работе.
Через час я иду в дом, чтобы взять маринованные по любимому маминому рецепту крылышки и просто перевести дыхание. В итоге решаю позвонить
