Мачеха поневоле - Ирина Шайлина
— Я вызову полицию! - закричала девушка в то самое светящееся окно, открыв его на мгновение и подтверждая мои опасения.
А потом закрыла раму, рывком задернула шторы. Спряталась, значит, в домик. Соломенный, как у одного из трех поросят, имена которых я путал и в детстве.
— Чудесато, - задумчиво ответил я.
На следующее утро светило солнце. Так ярко, что если бы не лужи, посверкивающие в его свете и не разбросаны тут и там хлам, принесенный ветром, можно было бы подумать, что ночной непогоды вовсе не было. Показалось.
Проснулся я рано и удивительно бодрым.
— Как спалось? - подмигнула давешняя женщина.
Я подавил порыв перекреститься - значит не показалось, в номер и правда стучались ночью. Нет уж, хватит с меня любовных приключений, тем более настолько сомнительных.
На свою беду я явно выиграл в генной лотерее и мама произвела меня на свет более красивым, чем я этого заслуживал. От этой смазливости - одни беды. Чего стоило моё детство, в котором каждая встреченная тётка, со словами "ути-пути, какой хорошенький" норовила потрепать по щеке, а то и ущипнуть.
К счастью, я вырос, и щипать меня за щеки теперь боятся.
Приятно быть богатым - к десяти утра я развил бурную деятельность. Опекунша детей, возможно моих, жила в пригородном посёлке, на машине несколько минут ехать. Посёлок, как никому не нужный, давно уже почти повымер, домов заселенных раз-два и обчелся. Один из них сдавался. Выглядел он отвратительно - весь какой-то серый, просевший. Хозяин умер в прошлом году от старости, его дочь уже отчаялась продать недвижимость и с удовольствием сдала дом в аренду. Мне. А этот домик буквально через забор от нужного мне. Пока не разберёмся, что делать, будем соседями.
Я открыл окна, выпустив свежий воздух, сделал пометку позвонить в клининговую компанию. Затащил сумку, со своим барахлом. Вышел в заросший сад и с удовольствием потянулся.
И тогда я увидел их.
Девочка с фотографии, такая рыжая, что смотреть больно, рисовала перед домом мелом. Классики, сразу детство вспомнилось. Светленький мальчик стоял рядом и задумчиво разглядывал творение сестры, словно пытаясь что-то постичь.
Рыжая девочка была не похожа ни на кого. А мальчик, что удивительно, очень походил на свою опекуншу, пусть она и профурсетка, по словам местных жителей.
Я не знал ещё, мои ли это дети. Нужно будет судиться, вряд-ли упрямая девица предоставит добровольно материалы для генетической экспертизы. Но тем не менее, смотреть на этих детей было…странно.
Об отцовстве я никогда не задумывался, и жениться то в ближайшие годы не планировал, хотя скоро тридцать пять стукнет. А тут - уже готовые. Мои, чувствовалось. И это…невозможно просто.
— Обед! - крикнула из дома блондинка. Я на часы посмотрел, и правда, пока переехал и все решил, время подобралось к полудню. - Домой!
Девочка подняла голову, прислушиваясь, но с места не тронулась. Тогда блондинка показалась на пороге.
— Обед, - повторила она.
— Снова яичница? - спросила рыжая девочка явно с издевкой.
Блондинка закатила глаза, вздохнула. А потом голову повернула и меня увидела. Чуть тронутая загаром кожа моментально побледнела. Слетела со ступеней, схватила обоих детей в охапку и с ними домой. Дальше, все как ночью - дверь закрыла, окна все заперла и зашторила.
Наверное, если окна зашторить, то никто в дом уже пробраться не сможет. Это как под одеялом прятаться от монстра.
— Ну, раз уж шторы, то мне крепость точно не взять, - задумчиво пробормотал я.
Извлёк из шкафа пыльный чайник - нужно съездить в магазин. Нужно позвонить своему юристу - пусть достаёт согласие на экспертизу. Собственно, на этом можно и покончить, юрист сам решит все. Но…уезжать не хотелось.
Хотелось сидеть на завалинке, пить дрянной растворимый кофе, думать про хорошенькую блондинку-соседку, что так и не решается выйти из дома, а ещё - про её маленьких подопечных
Глава 3. Алиса
Жук копошился на соседней подушке. Крупный, красивый, рогатый. Хитиновый панцирь лоснится - жук был явно в самом расцвете сил.
Когда мне подбросили жука в первый раз, я заорала, больше от неожиданности, это привело детей в восторг. Даже разочаровывать их жаль, но вообще я жуков боюсь не очень - я и сама тут выросла, а дети об этом факте забывали.
Дом словно позабыл меня, чужим стал, я даже комнату сестры постеснялась занять, ютилась в самой маленькой комнатушке.
— Иди сюда, красавчик, - позвала я жука.
Он, конечно же, не пошёл. Я осторожно, чтобы не повредить лапы взяла его в руки, и открыв окно, посадила на подоконник снаружи. Пусть летит себе по своим жучьим делам.
И потом до меня дошло. Если дети с утра отловили жука, значит уже выходили на улицу. А там он - красавец волоокий. Конечно вряд-ли он всю ночь под окнами караулил, но вдруг… Я галопом понеслась в гостиную - все вверенные мне дети были на месте. Сидели, привычно делали вид, что меня нет. Только Мишка поглядывал.
— Уже девятый час, - заметила Ангелина. - А мы встали в семь. Мы голодные.
Я подавила желание сказать, что двенадцатилетний ребёнок вполне мог бы соорудить бутерброды. Я в двенадцать лет ведра от колодца таскала, потому что водопровода нормального тогда не было, огород поливать нужно, а мамку жалко.
— Сейчас будет, - вяло отозвалась я.
И только через час вспомнила, что нужно ещё умыться и волосы расчесать, в сотый раз подумав о том, что мамы вообще героини. А тем, кто ещё и расчесан, и сил хватает улыбаться вообще памятник ставить надо.
Убедившись, что все сыты, я пошла к бабе Нине. Обьявившийся вдруг папаша вызывал у меня вполне объяснимые опасения.
Потому что Анька всегда находила себе не тех мужиков. Её буквально тащило к тем, у которых на лбу написано - я буду отвратительным отцом и мужем, я пропью все твои деньги, втравлю тебя в неприятности, а потом сбегу, утащив твой телик и золотую цепочку.
Раз за разом она наступала на эти же грабли, одуматься у неё и в мыслях не было.
— Ты ничего не понимаешь, - вспыхивала она. - Это любовь, а ты просто ребёнок.
