Властитель свободы - Шериз Синклер

— Называйте меня Джин, пожалуйста. Приятно познакомиться, — ее мягкая тягучая речь напоминала о мятных коктейлях и усадьбах. Она улыбнулась ему, правый угол рта приподнялся выше левого, и на щеке мелькнула ямочка.

— Взаимно, — у нее были нежные пальчики, ногти покрыты неброским серебристо-синим лаком. Интересно, а трусы у нее тоже серебристо-синие? Под темно-синими джинсами — похоже, тщательно выглаженными — и облегающим зеленым термобельем Хенли? Он готов поспорить, что новая фирменная одежда куплена специально для этого путешествия.

Почему ему это кажется очаровательным?

Это все неважно, поскольку играть с ней будет нельзя. Все женщины приехали сюда со своими партнерами, и претендовать на чужое он не будет.

Сердце Джин забилось, как сумасшедшее, когда мужчина пристально посмотрел на нее серо-голубыми глазами.

Секунду спустя она поняла, что он все еще держит ее за руку. Она отдернула руку и покраснела. Спокойнее, Джин. Но он так ее касался… Может ли мужчина демонстрировать сексуальный интерес, просто удерживая ее за руку? Ничего больше не делая?

Но его рука была теплой, ладонь и пальцы — очень крепкими и мозолистыми. И большими. Разве это не странно, что когда ее рука утонула в его ладони, она почувствовала себя в безопасности?

Он был ростом более шести футов[3], а потрепанная ковбойская шляпа прибавляла ему еще несколько дюймов. Некоторые мужчины прикрывали шляпой лысину, но его густые каштановые волосы доходили до плеч. Угловатое лицо, длинный нос, аккуратно подстриженная борода подчеркивает квадратный подбородок. Он словно был героем ее любимых фильмов про ковбоев.

Мужчины, завоевавшие Запад, без труда завоевывали и женщин… и этот мужчина тоже. Она задрожала.

Он прищурился.

— Тебе холодно, милая? — мягко спросил он низким басом.

Можно подумать, она признается, что дрожит из-за него.

— Да.

— Вирджиния, — у нее засосало под ложечкой от неодобрительного выражения его лица. — Первый урок сегодняшнего вечера: будь честна. Даже — и особенно — если тебе неудобно ответить честно.

Она удивленно приоткрыла рот.

— Н-н-но, я не…

— Я знаю, что ты не моя саба, чтобы я тебя учил, но я инструктор. И я, и твой Дом должны быть уверены, что ты говоришь правду. Понятно, зверушка?

— Да. Конечно, — она попятилась. — Но я…

Из-за его сурового и пристального взгляда она никак не могла собраться с мыслями.

— Никаких «но».

— Я… Извините меня. Я должна сделать салат, — она с достоинством отошла к кухонному столу, зная, что позорно сбегает. Но почему? Много лет она управлялась с невменяемыми преступниками. Даже подростками. А теперь она сбежала от совершенно нормального мужчины?

Только он вовсе не был нормальным. Он… тревожил ее.

Кайли зажала рот руками, сдерживая смех. Джейк улыбался. Ну честно. Неужели нельзя было поправить человека? Джин бросила на них хмурый взгляд, и Кайли расхохоталась еще громче.

Нарезая овощи, она пыталась сосредоточиться. Вот только… он внимательно смотрел на нее, этот Дом-ковбой. Она чувствовала кожей этот взгляд, и ей пришлось отложить нож, пока пальцы себе не отрезала.

****

Убрав все после ужина, Джин ушла в темный угол за стол для пикника, подальше от фонарей и костра, освещавших остальную часть павильона. И оказалась очень далеко от теплого огня. В воздухе пахло морозом, а от земли под столом веяло холодом. Дрожа, она подтянула колени к груди и обхватила ноги руками.

Джейк и Кайли ушли, чтобы расседлать лошадей на ночь и побыть наедине. Джин немного завидовала их открытой привязанности друг к другу. Если Кайли была рядом, Джейк обнимал ее. Кайли была более сдержанной, но она вставала на цыпочки, чтобы поцеловать Джейка в щеку, и затем прижималась к нему всем телом, потому что он хотел большего. Может, они и женаты уже полтора года, но их медовый месяц точно не закончился. Повезло Кайли.

Рядом с костром на столе сидел Аттикус в ярком свете фонарей, свисающих со стропил. Ноги на скамейке, локти на коленях. Шляпа лежала рядом на столе, а рукава фланелевой рубашки он закатал. За соседним столом расположились три пары.

— Как продвигаются дела после вчерашнего занятия Джейка? — спросил он их.

Две пары заявили, что очень довольны.

Натали, третья саба, была не в восторге.

— Я хотела, чтобы Пит просто… просто командовал, но он все время останавливался, чтобы спросить, понравилось ли мне то, что он сделал, — она нахмурилась. — Я имею в виду, что хочу, чтобы он об этом заботился, но не таким способом.

Сидя в стороне, Джин поигрывала косой и размышляла. У нее была такая же проблема с парой любовников. Хотелось их пнуть и сказать «трахни меня уже».

— Доминирование это удержание баланса, особенно если вы раньше не имели дела с этой партнершей, — сказал Аттикус мужчинам, не обращаясь конкретно к несчастному Дому. — И с некоторыми зажатыми сабами постоянно переспрашивать — неплохая идея. С остальными убедитесь, что они знают стоп-слово, и тогда ваша ответственность — понять их реакцию по выражению лица, напряжению мышц и дыханию.

— Я вот тебя слушаю, — Пит расправил светлые усы, — но не уверен, что понимаю, о чем ты говоришь.

— Справедливо. Давайте покажу, как оценивать ситуацию, а потом перейдем к связыванию, — Аттикус повысил голос: — Джейк?

Тишина.

Немного подождав, Аттикус сухо сказал:

— Видимо, они… заняты.

Все рассмеялись.

Аттикус выпрямился и огляделся.

— Посмотрим…

Когда он встретился взглядом с Джин, у нее ушла земля из-под ног.

— А, Джейк оставил мне ассистентку, — сказал он, — Джин, пожалуйста, подойди сюда.

— Что? — она помотала головой. — Нет. Предполагается, что я не буду принимать участие в… занятиях.

Аттикус глянул на остальных.

— Видите, как она сжала руки, обхватывая колени? Думаю, она удивлена и немного напугана, — его баритон стал еще ниже. — Мне нужна твоя помощь, Вирджиния.

— Бл. блин, — сказала она себе под нос, понимая, что выбора у нее особо нет. Совсем нет и надо быть вежливой. В конце концов, Кайли великодушно позвала ее на этот уик-энд. Как она могла отказать инструктору? Джин неохотно двинулась к Дому.

Почему нагрубить кажется худшим преступлением, чем спокойно просто убить.

Он протянул руку, подождав, пока она вложит в нее свою.

— Холодные пальчики, — сказал он остальным. — Как понять, она замерзла — в таком случае нам нужно ее согреть — или она напугана?

Все еще держа ее за руку, он задумчиво посмотрел на нее. Его глаза потемнели, освещенные мерцающим светом костра.

Она нахмурилась.

— Полегче, магнолия. Я не потребую от тебя ничего ужасного, — слегка улыбаясь, он усадил ее на стол рядом с собой. Когда он обнял ее, жар от его тела был подобен доменной печи,