Круиз мечты для полубывших - Марика Май
С детства все знают, что читать чужие письма нехорошо. Во мне тоже что-то шевельнулось в тот момент, когда я открывала первое из списка сообщений. Совесть? Но ведь это переписка не чужая, а моего мужа. Да какие могут быть упреки совести, когда я уличаю его в предательстве?
Дан писал: «Лара, это мой номер, можешь отправлять на него смс». Теперь мне было известно имя любовницы, которое, впрочем, мне ни о чем не говорило. Я не знала ни одной женщины по имени Лариса.
Я открывала сообщение за сообщением, и жгучая боль разносилась по телу. Муж называл любовницу «Ларочка», «птичка», «куколка». Она звала его мерзким прозвищем «сомик». Друзья и знакомые называли мужа по-разному. Кроме производных от имени были еще образованные от фамилии «Самсон» и «Сом», которое мне крайне не нравилось. А ей вот понравилось.
На несколько минут я выпала из реальности. Если бы небо в этот момент свалилось на землю, ничего бы не заметила. Жадно вчитывалась я в короткие строчки, откладывала в памяти. Сообщений было не очень много. В основном в них назначались встречи. Но были и романтичные с воспоминаниями прошедшего или заигрываниями перед будущим свиданием. Дан рассыпался в комплиментах. Лара кокетничала. Исходя сообщений, не отличавшихся грамотностью, я предположила, что девушка, молода и не слишком образованна. Стало еще обиднее, ведь Дан, я знала, любит общаться с умными, интересными женщинами.
Но несколько последних смс круто изменили мое настроение. Дан писал: «Как я уже говорил, нам нужно расстаться. Видимо, я слишком стар, чтобы быть с такой юной девушкой, как ты». Ответ Лары был недовольным и капризным. Дальше она стала забрасывать его сообщениями с предложениями новых встреч вперемешку с выражением своего огорчения и обиды. Дан терпеть не может, когда начинают канючить. Последнее его сообщение было корректным, но довольно жестким. Ответ любовницы, датированный тремя днями ранее обнаружения мною секретного отделения барсетки, начинался с мата и заканчивался выражением, с которым я была полностью согласна: «Ты не сомик усатый, а козел рогатый».
Я тихонько посмеялась. Выключила телефон, убрала в тайник и даже смогла уснуть рядом с мирно посапывающим мужем, который, кстати, накануне сбрил усы.
Очевидно было, что любовники расстались. И я решила все замять, не инициировать ни развода, ни разбирательства. Впрочем, через несколько недель не сдержалась, в пылу ссоры выпалила: «Ведь ты мне изменил, признайся!» Но он ушел в несознанку. Отрёкся, возмутился, увел разговор в сторону. А мне не хватило духу дожать, вскрыть позорное двойное дно. Да и физически вскрывать на тот момент было уже нечего, улики он изъял, скорее всего, уничтожил.
Наверное, в момент обнаружения тайника и была пройдена точка невозврата. С этого времени все и начало разваливаться. Дан потерял мое доверие, а с ним любовь и нежность. Я не знала тогда, что будет с нашими чувствами, в тайне надеялась, стерпится, сгладится.
Но нет, ничего не забыла и, очевидно, не простила.
Шмыгаю носом, вытираю тыльной стороной ладони соленую влагу на глазах. Беру телефон и пишу короткое сообщение. Отправляю, отчетливо слышу, как в соседней комнате брякает телефон Дана. Представляю, как берет его в руки, нажимает на кнопку, читает буквы на ярко загоревшемся экране: «Завтра я подаю на развод».
Глава 3. По кому плачет дурдом?
Данила
Приехали… Развод!
Как гром среди ясного неба!
С чего? Да, ругаемся. Да, чувства прошли. И что? Все так живут.
Попробуй-ка двадцать лет парить на крыльях любви. Когда то теща пилит, то домовладелица плешь проедает. То ребенок болеет. То на работе проблемы навалились.
И, главное, повод нашла. Выбросил на свалку коробку с барахлом. А она такой крик подняла! Истеричка! Кто ж мог подумать, что это бесценные артефакты?
Значит двадцать лет брака псу под хвост? А как же квартира, в которую столько вложил? Ей отдать? А ипотеку еще десять лет платить.
Мебель, техника, прочий скарб. Ко всему привык. Все делить?
Опять же сын у нас. Умный парень. Первокурсник. Сам в Бауманку поступил.
Он меня поддержит. У нас взаимопонимание. Правда, с месяц назад учудил. Я чуть инфаркт не схлопотал. Вот как дело было.
Мы сыном часто по видео разговариваем. Когда он учиться начал, каждый вечер с матерью садились перед компьютером. Связывались по скайпу, узнавали, что да как. Потом уже реже стали созваниваться. И все больше поодиночке — то она, то я.
В этот раз я с Вальком разговаривал, жены дома не было. Ну стал мне сын рассказывать про учебу, про друзей-приятелей. У него их много появилось. Сначала был Егор, с ним еще при подаче документов познакомился. Потом Мирон, сосед по общежитию, еще Лёня, кажется, или Лёва.
Да я не вникал особо. Часто сидел, слушал сына, а мысли куда-то вдаль улетали. То на работе какая-нибудь котовасия случится, то жена взбрыкнет. Вида не показывал, все же это важная вещь — связь с ребенком. Ему нужно наше участие, поддержка.
Какое-то время назад в Валькиных рассказах стало появляться имя «Саша». То он конспект брал у Саши. То «с английским мне Саша поможет».
Английский язык — единственное слабое место у сына. В школе его преподавали не на уровне. На репетитора денег не было. А столичные выпускники на нем только так шпарят. И в вузе спрашивают соответственно.
Так вот, дальше Валёк стал рассказывать, как решил приготовить суп из рыбных консервов. В одиннадцать ночи. На завтра, на обед. Начал варить, а картошки нет. И магазины закрыты. Придумал заправить суп рисом.
Я заметил, что можно было попросить в долг у соседей по общежитию. И выяснилось, что он больше там не живет.
— Я переехал к Саше. Тебе мама разве не сказала?
Да мы три дня уже не разговаривали.
— Это как? — напрягся я. — На съемную? Или у Саши своя квартира?
Мы сыну помогаем. На еду, одежду, прочее деньги высылаем. Но на съемное жилье у нас денег нет. Сразу договорились, что будет жить в общежитии. А ему подрабатывать некогда. Их сразу предупредили, что на первых двух курсах учеба напряженная. Отвлекаться на заработки нельзя. Вылетишь в два счета.
— Да, своя. Небольшая, однокомнатная, зато всего десять минут до метро.
— А на метро до универа сколько ехать?
— Около часа, — беззаботно бросает сын.
Два с половиной часа в день на дорогу это немало. А общежитие
