Вирджиния (СИ) - Инна Мэй
— Вы пытаетесь переломить все привычные законы таким заявлением, лорд Вестлей, — не согласился мистер Вилберн с тем, чтобы уменьшить рыночную комиссию с тех, кто хочет продать свой товар на городской площади.
— Если это послужит улучшению жизни населения, то почему бы и не изменить. Из-за чрезмерно высокой платы цены на их товар вдвое больше, а те, кто не подымает их уходит из рынка ни с чем.
— И что я могу сделать? Нужно откуда-то пополнять казну, а не урезать и так не особо её большой размер.
— Думаю ваша казна не сильно пострадает, если снизить комиссию на продажу товара в половину, — внесла я свое слово, принимая как всегда сторону лорда Вестлея.
Мистер Вилберн окинул меня осуждающим взглядом.
— Может Вы ещё предложите снизить вполовину и налоги с населения, чтобы уже наверняка расточить её объём!? — бросил он, окидывая Вирджинию тяжёлым взглядом суровых глаз.
— Не добавляйте к моим фразам свои. Я сказала только на счёт комиссии, так что не приплетайте сюда и налоги.
Цены за комиссию действительно высоки, и люди уже не раз поднимали из-за этого протест. Хотите, чтобы в ближайшем будущем Лондона коснулся бунт?
Обстановку ещё больше зарядил мистер Далкейт, что заставило собрание превратиться в битву волков, которые сцепились друг с другом на смерть.
— Ваши намерения поистине губительны для города, миссис Вирджиния и лорд Вестлей. Будучи в политике более длительное время, чем вы, я с уверенностью могу сказать, что это действие негативно отразиться на нашей экономике, — внёс очередную лепту в спор мистер Далкейт.
— А Вы сначала попробуйте. Я например была тоже уверена в том, что Вы разумный человек, но по прошествию некоторого времени, поняла, что не больше, чем личность с непомерной жадностью к средствам казны. С чего бы это, не скажете? — спросила Вирджиния, намекая на то, что они трое, в том числе и мистер Далкейт, иногда используют средства казны в личных целях.
— Ваши слова не больше, чем пустые обвинения. И не перепрыгивайте с одной темы на другую, — стал вмиг серьезным мужчина, уводя опасную тему от обсуждения.
Вирджиния самодовольно улыбнулась.
Спор продолжался целый час, ровно до того момента, когда не прозвучало выжатое из мистера Вилберна согласие на снижение комиссии из горожан на продажу своего товара.
Пришлось серьезно попотеть, чтобы обставить аргументы так, чтобы не было ни одной веской причины, чтобы привести их к сомнению. Поэтому долгожданная победа оказалась поистине сладкой. Именно из-за того, что она уколола самолюбие, мужскую уверенность и спесь данного трио своим тяжёлым омбре таких нот, как "женщина одержала победу", "меньше денег казне, меньше денег в карман" и "победой этих двоих".
Но что поделать, иногда и женщины выигрывают в политических спорах.
С улыбкой и лукавым взглядом, Вирджиния наградила своих побежденных в этой битве врагов и с уверенно поднятой головой покинула палату лордов.
— Прелестное создание с отвратительным характером, — спустя двух минут догнал её голос мистера Далкейта. Поровнявшись с ней мужчина пошёл рядом.
— Что Вы такого выпили, что не боитесь идти со мной рядом, чтобы ненароком не пропитаться той отравой, которую я извергаю? — вспомнила она фразу Далкейта, которую он когда-то сказал в её сторону, назвав змеёй прыскающуюся отравой.
— За всё это время я уже успел создать к Вам иммунитет, так что не беспокойтесь.
— Как раз я беспокоюсь о том, что она не подействует.
— Неужели Вы хотите моей смерти? — наигранно испуганно спросил он.
— А почему бы и не хотеть, раз Вы мне мало приятны!?
— Думаю Вам каждый из палаты лордов мало приятен. Но если все они умрут, кто же будет управлять политикой?
— Почему же все!? Не все. Лорда Вестлея я нахожу вполне достойным мужчиной.
— Боюсь единственной причиной такому отношению к нему является то, что он ненавидит нас. Не так ли? — усмехнулся он.
— Не отрицаю, это самый веский повод проникнуться к лорду симпатией.
— Я понял это ещё с того дня, как он начал идти против наших позиций, а Вы с превеликим удовольствием начали поддерживали его.
— А почему бы и не поддержать, если человек говорит разумные вещи!? — коснулась Вирджиния мимолётным взглядом силуэт рядом идущего мужчины и устремила свой взгляд вперёд.
— Я знаю Вас лучше, чем Вы думаете. Вы слишком мстительны, чтобы перейти на сторону "добра", когда с другой стороны будет лежать расплата за Ваши обиды.
— Мои обиды? — удивилась она. — Не думаете ли Вы, что я обижаюсь на Вас за то, что Вы считаете меня лишней и малоразумной, чтобы заседать в палате лордов? Ничего не отвечайте, всё написано на Вашем лице. Но Вы глубоко ошибаетесь, если посчитали, что это обида. Я не имею ничего против, чтобы люди видели во мне что-то плохое. Я всего лишь не согласна с тем, что это то самое "плохое" граничит с глупостью.
— Что Вы имеете в виду?
— Ваш подход к женскому полу. Именно из-за того, что вам женщины показались недостойны в праве распоряжения во власти вы решили их отсоединить от жизни общества. И скажите, что я не права?
— И вот мы подошли к феминизму, — с улыбкой бросил мужчина и посмотрел с самодовольной улыбкой на Вирджинию, увидев, что она уязвлена.
— Вы женщина? — спросила она, прямо смотря на мужчину.
— Думаю Вы и сами видите, что нет.
— Вот поэтому Вам и не понять все ограничения, с которым приходится сталкиваться женщинам.
— Только не говорите мне, что Вы идёте по стопам Жанны д′Арк. И сами знаете, какой конец настигнул её.
— Я не посмею сравнивать себя с этой женщиной, но прочитав о её мужестве, Вам бы стояло у неё поучиться.
— Считаете меня трусом?
— Ваша маска храбреца настолько неубедительна, что да, должна склонится к этому варианту.
— И в чём же проявляется моя трусость?
— В том, чтобы опустить свои интересы ниже интересов общества.
Мужчина ухмыльнулся.
— И как же это сделает из меня храбреца?
— Возможно и никак. Надень хоть доспехи на труса он трусом и останется, убежав с поля боя первым.
