Плейбой (ЛП) - Грей Ханна
Кэм
Сорвавшись с тренировки, я заскакиваю за кофе, прежде чем мчусь в библиотеку за Лайлой. Мы толком не можем пообщаться, как раньше, ведь теперь у нее имеется постоянный мужчина со всеми вытекающими.
Она как раз выходит и бредет к моему грузовику, когда я торможу у обочины. Распахнув дверцу, она лыбится:
— Привет, друг, — говорит она, пытаясь подражать моему акценту.
— Над акцентом придется поработать, — смеюсь я. — Вот держи. Может, осознаешь, что в глубине души по уши влюблена в меня, и мы тут же свинтим и заживем счастливой жизнью, — передавая Лайле Айс кофе, когда она устраивается на пассажирском, я добавляю: — Взял бы и для Хенли, но она слишком стервозна, чтобы этого заслужить.
До знакомства с Лайлой я ни разу в жизни не пробовал Айс кофе. Не пристрастился, как она, но время от времени он вполне нравится. Поэтому, когда мы где-нибудь вместе ошиваемся, я непременно стараюсь ее угостить.
Ее лучшая подруга, Хенли, сейчас не так уж рьяно меня ненавидит, как раньше, но даже когда люто ненавидела, Лайла оставалась на моей стороне. По нраву я не всем пришелся. Известно, что могу взъерошить перья и по ушам проехаться. Может, Лайла и велит мне заткнуться, когда я не прав, но ни разу не отвернулась от нашей дружбы.
— Сразу скажу, весь кофе на свете не заставит меня захотеть твои яйца, Кэм-Кэм, — она похлопывает меня по плечу. — А обзовешь Хенли еще раз, проткну их насквозь.
— Слегка проткнешь или так, что аж кровью истеку? — я склоняю голову набок. — Черт возьми, хоть потрогаешь.
— Ты грязный мерзавец», — выпаливает она, прежде чем прикладывается к той дряни, которую считает божественным напитком. — О, господи, вседержитель, боже мой, вот это круто. Ты постарался, Кэмми. Постарался на совесть.
Лайла понимает, что я прикалываюсь. Она остепенилась, и я чертовски уважаю ее мужчину. Мы с ней и сами когда-то пробовали встречаться. Но оказалось, что целуюсь я с ней будто с родной сестрой. Невероятно странное ощущение. Пусть она и чертовски хороша собой, никакой романтической искры с ней у меня нет. А вот ее подруга Хенли — та еще штучка. Вот с ней бы я не прочь замутить. Но у нее была какая-то странная детская любовь, которую она так и не смогла пережить. Да к тому же, она с самого начала меня на дух не переносила. Значит, этот корабль отплыл еще до того, как я успел подняться на борт.
— Ну и как, дорогой, чем занимаешься последнее время? — она подмигивает. — Какие новые интрижки намечаются? Мне следует обо всем знать.
— Неужто сама не догадываешься, детка? — я отъезжаю с обочины, направляясь к ее квартире. — Но так и быть, поделюсь. Несколько недель назад я соблазнил одну цыпочку. Но во время секса ей не хотелось, чтоб я болтал. Ее слова, не мои, — вздыхаю я. — Короче, она просто использовала мой член, а после смылась.
Она поворачивается ко мне, на губах играет усмешка.
— И как ты себя ощутил в этот момент?
Я задумываюсь на секунду.
— Точно не знаю, — я почесываю подбородок. — Неужто я и впрямь только и гожусь в качестве самого клевого аттракциона в мире?
— Ох, милый, вовсе нет, — она качает головой. — Нет… Я бы сказала, сельской ярмарки, в лучшем случае.
— Сучка, — бормочу я. — Я вовсе не аттракцион на сельской ярмарке. Я мать вашу аттракцион из Диснейленда или Юниверсал. Такой, от которого голова кружится и кровь стучит в висках, и вспоминаешь весь этот кайф долгие годы — вернее, всю жизнь.
— Я скорее подумала о «Вращающейся чашке» или об «Урагане». Разве что, может, еще о «Содрогании», — она пожимает плечами. — Но, как говорится, лишь бы тебе спалось спокойно, друг мой.
— Эти аттракционы ржавые и шаткие, — я хмурюсь. — А я чертовски плавный и крепкий.
— Крепкий, говоришь? — она кривит губы. — Странноватый выбор слов. Мне что-то вроде заправки для салата напоминает. Или, может, пива. Ну ладно. У тебя крепкий и плавный член.
— Да не член, — я хмурюсь. — Весь опыт секса со мной. Постарайся понять. Это чистый кайф.
— Ну извини. Показалась ли тебе эта девушка интересной?
— Отчасти, — отвечаю я, вспоминая ту ночь. — Она не девчонка. Скорее женщина.
— О, женщина, — кивает она. — Поясни, как ты их различаешь.
— Она знала, чего хотела. И чего не хотела. Впервые в жизни она хотела уйти прежде, чем я был готов ее отпустить. Мне бы хотелось узнать ее получше, — угрюмо говорю я. — Но она получила оргазм и побежала к двери. Я чувствую, что, в сущности, раздражал ее, — вздыхаю я. — Я никогда не испытывал ничего подобного.
Лайла на мгновение умолкает.
— Может, ты ее недостаточно удовлетворил? — она морщит нос. — В общем, она не была, ты знаешь… удовлетворена.
— О, она была удовлетворена, — самодовольно говорю я. — Поверь мне.
— Ну, тогда, может быть, ей просто не нужно ничего, кроме секса? — она смотрит в окно. — Может, отношения — это не ее тема.
Моя губа дергается.
— Имеешь в виду, как и не твоя?
Она притворяется, что обиделась.
— Моя? Я в отношениях. Таких, в которых мы не спим с другими и пишем друг другу «спокойной ночи» и «доброго утра». Мы даже отправляем друг другу забавные мемы, — она кивает, улыбаясь. — Я взрослая и все такое. Я взрослая дама.
— Да, — говорю я, бросая на нее острый взгляд, — но когда-то, не так давно, ты не была готова ко всему этому. Ты была типичной девушкой, которая перепихнулась и вышвырнула.
— Женщиной, — поправляет она. — Я все равно была женщиной. И да, я знаю это. Так что, может быть, она могла бы измениться? Если бы ты этого хотел? — она сужает глаза. — Ты вообще этого хочешь, Кэм? Я имею в виду, похоже, что ты зациклился на этой девушке — нет, женщине, друг.
— Я ее почти не знаю! Черт возьми, я не говорю, что нам пора рассылать приглашения на свадьбу или давать имя первому гребаному ребенку. Я просто выговариваюсь.
Когда мы подъезжаем к ее квартире, она поднимает бровь.
— Ты был с кем-нибудь еще после нее?
— Нет, — говорю я. — А что? Какое это имеет значение? У меня было много дел.
— Ты… ты… — она расширяет глаза, глядя на мою промежность.
— Что? — растерянно смотрю я вниз.
— Например… представлял ее? Тебя. Вас вместе. Может быть, когда принимал душ.
— Э-э… сколько раз? — бесстрастно спрашиваю я.
Черт, я бесчисленное количество раз возвращался к воспоминанию о том, как рвал ее рубашку с горячих, словно грех, сисек.
Открывая дверь, она указывает на меня и цокает языком.
— Тебя, мой друг, сразила одна из стрел Купидона, — протянув руку, она похлопывает меня по плечу. — Удачи. И помни, Дейн приручил меня. А это значит, что возможно все.
Когда она входит в свою квартиру, я провожу рукой по лицу. Я был со множеством женщин. Чем эта Эддисон отличается от всех них?
Ну, я прокручивал в голове сцену секса с ней по меньшей мере десять раз… вот в чем одно из отличий.
Глава 3
Эддисон
— Я и вправду очень хотела бы, чтобы ты попыталась поговорить с тренером по бегу, детка, — мама наливает себе кофе. Наполнив вторую чашку, она скользит ею по стойке. — Ты ведь скучаешь по нему.
— Ага, конечно. Я бы стала посмешищем. Я не бегала кросс со времен выпускного класса школы. Здесь есть настоящие звезды, — я наливаю немного молока и кучу сахара в чашку с кофе и подношу ее к губам. — Я уже не та бегунья, что была когда-то. К тому же, где я найду для этого время?
— Мы бы справились, — уверенно говорит она. — Бег делает тебя счастливой. Это твой способ отдохнуть.
— Мне не нужно отдыхать. Просто окончить университет, чтобы начать зарабатывать деньги, — вздыхаю я. — И, может быть, немного вздремнуть.
— Мамочка, — говорит Айла, дергая меня за спортивные штаны, — Я теб’я лю.
Подняв ее на колени, я целую ее в щечки.
— Я тоже тебя люблю, Айла.
Она самая очаровательная маленькая засранка, которую я когда-либо видела. Она драматична и иногда немного капризна, но я ни на что не променяю ее.
