(не)подарок - Ольга Пожарова
А какая ещё помощь? Поговорить с шефом или с его дочкой и убедить ее, что в мире полно мужиков и ей тоже кто-нибудь обломится? Я прям представил этот разговор…
Ладно, чего сопли на кулак мотать? "Жара", значит…
Но сначала набираю маме.
— Мамуль, как там у вас??
— Ой, Бонечка, Тася сегодня себя как-то лучше чувствует!! — голос у мамы весёлый, это хорошо. — Она улыбнулась… Два раза, Бонь!
Непроизвольно улыбаюсь сам.
Раньше Тася все время улыбалась. Такая хохотушка была. "Палец покажи, она смеется! " — как бабушка говорила.
— А поела как?
— И поела хорошо…
Ну, вот, не может же быть все плохо, где-то обязательно станет хорошо…
Ещё немного обсуждаем с мамой Тасянино здоровье, она напоминает, что нужно заехать, забрать рецепты из регистратуры, а потом в аптеку. Сделаю, конечно… Я для них всё сделаю.
++++
Снова " Нет"???
А клубешник-то этой курице чем не угодил???
То есть я ещё и побегать за ней должен, поуговаривать???
Может, показать шефу нашу переписку, как доказательство того, что я его дочери нахер не сдался. Вдруг он там чего не так понял?
А что? Вдруг дело не в клубе или кино, а в том, что я Неждане, мать её, Николаевне совсем не интересен? Или уже… Мало ли, что там у этих принцесм в "башенке" — сегодня этого мужика хочу, завтра другого…
Но хотелось бы удостовериться…
Решаю не писать, а позвонить Неждане.
— Да… — трубку берет сразу, но голос у нее, словно я ее разбудил.
— Ты спала? — нет, откуда я знаю, может, принцессы полдня в кроватке валяются.
— Я… Нет… Я на следе, не могу говорить сейчас… Потом…
Где она? На каком, нахер, следе? Обкурилась она там или того хуже???
А что? Кто сказал, что дочка у шефа не может быть зависимой?
След…
Ну, блять, только вот этого дерьма в качестве приданого мне не хватало…
БОГДАН
Лиза пишет, что они уже сели в поезд и через три с половиной часа, когда железная "Ласточка" привезёт её и её "Ласточек", мы увидимся. И ещё она очень соскучилась…
В пепельнице штук десять окурков. Никогда столько не курил…
Сегодня воскресенье…
И что мне это даёт?
Только то, что жизнь без Лизы начнется с понедельника…
Полнимаюсь с кресла и прохожу пару кругов по комнате. Открываю настежь окно. Лиза не любит, когда дома пахнет сигаретами.
Мои вещи уже собраны и в прихожей стоят два чемодана. Квартиру я оплатил на полгода вперед. Выбрасываю в ведро пепельницу вместе с окурками — Лизе она не нужна, а мне… А себе я куплю новую — эту мне подарила Лиза. Ничего особенного и драгоценного, простая керамическая пепельница в виде консервной банки с надписью "бычки в томате"… И нет, забрать на память не хочу. Хочу, вообще, стереть эту память к херам…
Достаю из мусорного ведра пакет и делаю узел из белых пластиковых завязок.
Прохожусь ещё раз по квартире, проверяя, не забыл ли чего. Вроде нет…
Вызываю такси до студии, которую снял на три дня — к матери в двухкомнатную, хоть и новой планировки, квартиру, ехать не вариант…
Вообще-то, сначала малодушно хотел уехать завтра с утра. А до этого провести последнюю ночь с Лизой. Но так нельзя. Только не с ней. Лиза не заслужила.
++++
Сдохнуть.
Сдохнуть прямо сейчас.
Потому что иначе… Нет, иначе тоже нельзя!!
Лиза…
От Лизы я не ожидал истерики с паданием мне в ноги и просьбой не уходить и не бросать — она не из тех, кто будет унижаться и навязываться, но того, что она сказала мне, я тоже не думал услышать.
"Размазанное по лопате дерьмо с приклеенными на скотч яйцами…"
Х*ёвый натюрморт, так-то…
"Говно инфантильное…"
Да я и сам себя таким чувствую…
Лиза и раньше могла иногда выдать так выдать: гимнастки только с виду хрупкие тростиночки, а внутри там титановый стержень, помноженный на силу воли, упертость и привычку терпеть, сжав зубы и улыбаясь.
"Ментальный кастрат…"
Но так даже лучше. Её слез я бы точно не вынес…
"Слабак…"
И протерла руку салфеткой, после того, как залепила мне по щеке…
НЕЖДАНА
— И сколько же они в земле пролежали? — ахает мама Галя, когда я рассказыааю, как сегодня на раскопе парню из первой группы посчастливилось найти три стеклянные бусины, размером с небольшую горошину каждая.
— Лет восемьсот…
— Ну, надо же!! Какая-то древняя модница потеряла, а теперь, вот, нашли!!! — прижимает к груди руки моя вторая мама. — А ты не расстраивайся, ты скоро, вообще, корону какую найдешь или клад с монетами.
Ну да, я пожаловалась, что мне пока только побитая керамика попадалась и кости, которыми улицы мостили, кода мы пласт шестнадцатого века снимали, на том месте, где сейчас будет еще одно здание театра, а раньше рынок был.
— Хотелось бы… — отрезаю себе большой кусок пирога с ежевикой. — Мам Галь, а ты ведь клининг не вызвала, да? Опять сама?
— Расскажи лучше ещё про свои раскопки! — отмахивается от меня. — Не люблю я, когда чужие люди полы моют!
— А меня дождаться? Я бы помыла! — откусываю большой кусок от пирога и закатываю глаза. Даша наша — просто волшебница, я за ее пироги всё продам и сама продамся!
А с ежевикой…
Память тут же подкидывает воспоминание: от удачно прилетевшего подзатыльника — звездочки перед глазами, потому что варенье — это не для меня, варенье — на продажу. Двести рублей за банку ежевики, протертой с сахаром… А я съела из тазика всего пару ложек…
— Ещё чего! Весь день вёдра с землёй таскала, а потом полы мыть будешь?! Коленьке только…
— Папе ничего не скажу!
— Ой, а я забыла совсем!! — подскакивает мама Галя со стула. — Ты посмотри… — уносится из столовой куда-то и через минуту появляется с вазой, а в ней букет из нежно-розовых мелких роз. Штук… Ой, да тут их немеряно…
— Папа тебе цветы подарил? — нет, папа свою Галюню обожает и задаривает, но цветы… Папа бы скорее подарил что-то существенное, цветы он считает ерундой, вот, массажное кресло с нефритовыми камнями — это да, это для Галюниного здоровья, а цветы… Не романтик он у нас…
— Коля? Он мне даже на день рождения в этом году, помнишь, какой цветок подарил? — хмыкает мама Галя.
Помню конечно — саженец сакуры…
— Это тебе от Богдана…
