Соловей (ЛП) - Адамс Джослин
— В этом есть страсть. Почему вас должно волновать то, что увидят другие?
Все еще сосредоточенная на снимках, ее рот приоткрылся прежде, чем она подумала и выпалила первое слово, пришедшее на ум:
— Потому что в мгновение ока эти мамы и папы, дети и возлюбленные могут исчезнуть, и они никогда не увидят того, что действительно важно.
Он придвинулся ближе.
— И что же это?
Выругавшись себе под нос, она пожала плечами, осознав, как много запутанных эмоций она вложила в эти слова.
— Люди, которые нуждаются в нашей помощи.
Одной из самых сложных проблем в становлении журналисткой было не дать себе эмоционально вовлечься в истории, которые Дарси изучала и о которых писала. Она не могла себе этого позволить, не в этот раз.
Ближайшая к ней фотография стояла не совсем ровно, поэтому девушка толкнула ее костяшкой пальца.
Не отрывая от него своих глаз.
Нет.
Ей нужно было, чтобы он на секунду отвлекся на что-то другое, давая ей возможность отдышаться.
— Знаете, что самое шокирующее в этих фотографиях? Я просто не могу смириться с тем фактом, что по крайней мере одна из ваших рук не была в трусиках какой-нибудь женщины достаточно долго, чтобы поработать камерой.
Она не могла не присоединиться к заразительному звуку его мрачного и тихого смеха.
— Кто ты такая? — Он протянул длинную худую руку к стене и уперся о нее ладонью.
— Дарси Делакорт. Дай знать, когда до тебя дойдет. — Сверкнув искренней улыбкой, она хлопнула в ладоши. — Итак, перейдем, наконец, к делу или как? Уверена, у вас и так дел по горло.
Мика наблюдал за ней, вернувшись к своему столу и продолжая стоять за ним, все веселье исчезло. Теперь мужчина испепелял ее подозрением; пронизывающим и пробивающим до дрожи.
— Я ни о чем с тобой не договаривался, мисс Делакорт, несмотря на все обещания, которые дала мой ассистент.
— Давай остановимся на Дарси.
Ей потребовалось мгновение оценить язык его тела, прежде чем снова встретиться с этими холодными глазами, чувствуя себя смелее, чем когда-либо с тех пор, как приняла решение принять вызов Сола.
— И тут ошибочка; вы согласились.
Он нахмурил брови и наклонил голову вперед, отчего светлые волосы еще больше закрыли его лицо. Каждая поза выгодно подчеркивала его не поврежденную сторону. Волосы были стеной от посторонних глаз.
— Тогда, пожалуйста, просвети меня, что я думаю по этому поводу. — В его тоне прозвучало предостережение.
Плюхнувшись на стул перед его столом, она улыбнулась.
— Ну, я до сих пор здесь, несмотря на ваше явно сварливое настроение. Ваши руки расслаблены, одна в кармане, другая на боку, не скрещены и не напряжены, как если бы вы собирались меня выгнать. — Она покрутилась на стуле, чтобы побороть дикое желание убрать волосы с его лица, чтобы лучше разглядеть мужчину. — Кроме того, вы нужны мне, и думаю, что я нужна вам, и если не сознательно, то подсознательно вы это знайте.
Он снова рассмеялся, но в его смехе было больше недоверия и гнева, чем юмора, и сел в кресло напротив нее.
— Ты всегда такая высокомерная? — Его руки беспокойно перебирали компьютерную мышь, и от этого движения по ее пальцам побежали мурашки.
— У меня нет иллюзий, что я кого-то превосхожу. Факты таковы: Я заметила, вы не появляйтесь ни на гала-концертах по сбору средств, ни на пресс-конференциях фонда, и причина этого очевидна — папарацци безжалостны, когда дело касается вас. Если позволите, я могу заставить их оставить вас в покое. Если, конечно, вам не нравится быть пленником в собственном офисе. Но, полагаю, это категорическое «нет».
Он прищурился, рассеянно потирая руку, словно это была старая боль, с которой он сталкивался так часто, что не осознавал, что делает это.
— Тогда чего ты хочешь? Если соврешь, наша встреча закончится. — Она выпрямилась на стуле, понимая, что следующие слова либо отправят ее обратно в подвал, либо на передовую войны, о которой мало кто знал. Пришло время выложить все карты на стол и надеяться на лучшее, что он согласится.
Глава 3
— Ну, я жду, — сказал Микей, совершенно сбитый с толку женщиной, медленно крутящейся в кресле по другую сторону его стола. Если она этого не делала, то ее колени подпрыгивали вверх-вниз, а взгляд блуждал каждой детали комнаты.
Мэгги не шутила, говоря, что Дарси необычная. Она граничила с очарованием.
— Я хочу знать, зачем ты здесь на самом деле.
Девушка зашаркала по ковру в своих кроссовках, и остановилась, из ее кокетливой прически выбились пару прядей и коснулись розовых щек. Она пыталась использовать свой шарм против него. Ему было неприятно это признавать, но у нее это получалось. Возможно, это потому, что он так долго был без женского общества. Да, наверное, дело в этом.
— Значит, вот как мы поступим, — сказала она наконец, стягивая с себя бежевую футболку с изображением Шерлока Холмса, которая была слишком велика и не могла скрыть ее прекрасное тело достаточно хорошо. — Полагаю, мы хотим одно и тоже, — продолжила она. — Что касается меня, то у меня есть особые новости, которые хотела бы освещать, но мой придурок-босс не подпустит меня к ним, пока ты не дашь мне интервью.
Ее хрипловатый голос прозвучал в его ушах, как леденец. Он представил, как он будет звучать в темноте, когда она будет скакать на нем в беспамятстве. По крайней мере, он может фантазировать о ней.
— Что за новости?
— Твой фонд дает право голоса тем, у кого его нет, и я хочу сделать то же самое, только здесь, в городе. Если ты не заметил, Йонг-стрит переполнен детьми, которым некуда идти. Многие из них, по словам моего источника, попадают в руки наркокартелей в качестве мулов. Они заблудились, о них забыли, и их истории нужно рассказывать всему миру, чтобы они тоже смогли найти дорогу домой. — Она резко отпрянула назад, словно пораженная собственным пылом.
Было ли это наигранно или искренне?
Мика начинал понимать, чем она покорила Мэгги.
— И что именно ты предлагаешь?
Зрачки ее глаз расширились и потемнели.
— Позволь мне написать статью о фонде, плюс рассказать во всех подробностях о том, что случилось с тобой в Колумбии, чтобы все прочитали статью и, надеюсь, положить конец спекуляциям на эту тему. А их, уж поверь, очень много. Покажи им себя настоящего; укажи им правильный путь, а не на боль, с которой ты борешься в одиночку. Если я все сделаю правильно, ты вернешь свою жизнь. И если ты тот, на кого я надеюсь, то, возможно, мы сможем подружится.
Он не верил ни единому не слову, однако какая-то отдаленная часть его души начинала этого хотеть.
— Вообще-то это похоже на правду, и я умею вынюхивать лжецов лучше многих, — это необходимое зло в бизнесе, — но репортеры лгут, зарабатывая на жизнь. Ты мастер манипулирования? Я спрашиваю, потому что ты совершенно другая. Не такая, как в твоем резюме, которое я читал сегодня днем.
Она откинулась назад и опустила взгляд на свои пальцы.
— Я не умею врать, это правда. Я открываю рот, и наружу вываливается настоящая правда. Одна из причин, по которой я до сих пор сижу в подвальной каморке.
Внезапно он почувствовал себя ублюдком. В ее голосе послышалась уязвимость, которой он задел своими неуклюжими руками.
— Если это правда, то тебе, должно быть, тяжело удержать друзей.
Он говорил по собственному опыту. Микей никогда не сталкивался с правдой, потому что ложь давала ему все, что он хотел. В тюремном лагере он дал себе слово изменить эту свою черту.
— Если не считать за в жизнь пару лучших друзей, которые ценят мою искренность, у меня их нет.
Когда она подняла взгляд, ее губы приоткрылись, а щеки вспыхнули, она добавила:
— Вероятно, мне следует упомянуть, что я не завожу никаких отношений ни с красавчиками, ни богатыми плейбоями, несмотря на их внешность и обаятельность)
— Ты так говоришь, как будто я попросил тебя помочь мне проверить прочность моего стола. — Он похлопал по поверхности, разложив несколько предметов по краям, чтобы посмотреть, что она будет делать. Как и она, он умел читать людей и использовать их в своих интересах.
