Королевы и изгои - Алена Игоревна Филипенко

Я засмеялась:

– Нет-нет. С булочками все в порядке, можешь брать.

Дина выдохнула и затараторила:

– Ну, хорошо. А то в моей старой школе ходил слух, что повариха лечит подагру компрессами из сырой картошки.

– Что?! Фу-у! – поморщилась я. – А вообще у нас тут тоже был случай. Два года назад вскрылось, что столовка поставляет просрочку. Даже полиция приезжала.

Дина с комичным ужасом посмотрела на содержимое своего подноса.

– Нет-нет, сейчас уже все в порядке, школа поменяла столовскую компанию.

– Ну слава богу. А то я уж стала думать, что хуже – есть картошку, которой лечат подагру, или картошку «дорблю»…

Мы опять засмеялись. Дина мне понравилась – забавная и общительная. Даже жалко, что она учится не с нами. Два наших класса сдвинули несколько столов, будто намечался грандиозный юбилей, и сели вместе. Мы были самой многочисленной группой. Я поискала глазами Женю и, не обнаружив его, немного расслабилась.

– Можно к вам? – Я втиснулась между Светой и Ромой.

– К-конечно! – Рома отодвинулся, пропуская меня.

Подруга недовольно оглядела мой поднос:

– И где кексик?

Ох, черт!

– Блин, прости, совсем забыла, – виновато сказала я и, обернувшись, с тоской глянула на огромную очередь. – Свет, давай завтра?

– Что, заболталась со своей новой подружкой? – заворчала она.

– С подружкой? – не поняла я, а потом догадалась, что речь про Дину. – А-а-а! Да Динка просто забавную историю рассказала про ее старую столовку…

– Ты обещала мне кексик. – Подруга поджала губы.

Вздохнув, я снова оглядела очередь – нет ли кого из наших в начале? Но одноклассников я не увидела.

– Давай я тебе в автомате что-нибудь куплю, а?

– Не нужно мне ничего в автомате, – заупрямилась подруга.

Тут между нами втиснулся Марк. Он двинул недовольную Свету задом и обратился ко мне:

– Мисс Гимназия, пойдешь сегодня ко мне в гараж? Оба класса собираются, но если ты сильно настоишь… – он скабрезно зашептал на ухо: – …можем пойти вдвоем.

Я закрыла лицо Марка ладонью и отвернула от себя:

– С тобой, Черепанов, я пойду только на виселицу, и то в качестве твоего палача.

Наша перебранка привлекла внимание Севера. Он наконец-то удостоил меня взгляда. Посмотрел настороженно, прищурившись. Через секунду перевел взгляд на Черепанова и сурово сдвинул брови.

Марк все не отлипал от меня, придвигался ближе, а я его пихала. Он пошло шутил, а я выдавала на его шутки резкие ядовитые ответы. Север периодически бросал на нас взгляды, такие, будто он стоит на страже. И если Черепанов позволит себе большее – Север вступится за меня.

От такого предположения сердце подпрыгнуло в груди. Я одернула себя: идиотка! Я все себе придумала. Панферову не было до меня никакого дела. Я была всего лишь его старым позорным воспоминанием, ударившим по самолюбию. Темным пятном на его безупречной репутации. И это ужасно, ужасно его бесило.

В подтверждение моих мыслей Панферов подошел ко мне перед алгеброй. Вид у него был грозный и напыщенный. Он слишком сильно приблизился, вероятно для того, чтобы мне пришлось унизительно задрать голову. Я уловила запах кожаной куртки и парфюма: холодное северное море. Внезапно захотелось оказаться на берегу Баренцева моря, кутаться в шарф, пить горячий чай и наблюдать за китами.

Слегка закружилась голова, и я отошла на шаг. Взгляд зацепился за татуировку над левой ключицей. WATCHDOG. Сторожевой пес. Север сделал ее в прошлом году. Не знаю, что это значило, но она удивительно ему подходила. Приказным тоном типичного старосты Север сообщил:

– Орлова, ты сегодня дежурная, вытри доску.

Всегда только «Орлова» или «Александра», больше он ко мне никак не обращался.

– Что, Север, продолжаешь вести свой суперсправедливый список дежурств, в котором девяносто дней из ста дежурю я?

Уязвить его не удалось. Север лишь смерил меня властным взглядом:

– Просто подготовь доску.

Я злобно прищурилась, сжала кулаки. В такие моменты он меня ужасно бесил. После того как я его отшила, он постоянно мне мстил и при любом удобном случае назначал меня дежурной. Наверное, ему льстит, что по его щелчку я превращаюсь в Золушку, худший из двух ее вариантов. И вообще, он всегда давал мне самые отстойные задания, пользуясь своими правами старосты.

Как-то в тридцатиградусный мороз классная руководительница попросила Севера выбрать добровольцев для того, чтобы сходить в магазин и купить что-то для нужд класса. Кого он отправил? Конечно, меня! А я была в платье и колготках двадцать ден!

Требуется набрать массовку для дурацких мероприятий во внеучебное время? Орлову он назначит первой! Помочь библиотекарю разобрать старые пыльные книги? Орлова поможет! Полить цветы? Орлова, марш! А в коридорах на стенах полно горшков на высоте, до которой не допрыгнуть, и я, потея, как бегун на марафоне, тащу от горшка к горшку дурацкий стул…

Света за его спиной нарисовала в воздухе разбитое сердце и руками изобразила падающую половинку. А потом исподтишка показала Панферову фак. Я хи хикнула. Север резко обернулся, но Света быстро отвернулась и схватила чей-то учебник. Север уничижительно скривился и вернулся за парту. Я стала уныло вытирать доску, переживая за свой свежий маникюр.

Дверь в кабинет была открыта, напротив находился мужской туалет. Раздался шум: кто-то слишком резко открыл дверь туалета, и она ударилась об стену. Я обернулась. На меня смотрел высокий брюнет с матовой фарфоровой кожей, точеным носом и черными блестящими глазами грустного плюшевого медвежонка. Интересно, из какого он класса? Явно новенький, иначе я бы запомнила. И почему к нам никогда не приходят такие томные красавчики? Все достается другим.

И тут я выронила тряпку. Господи, да это же… Последний человек во всем мире, которого мне бы хотелось встретить в данный момент. Этот человек однажды навел на меня пистолет.

Урок 2

Правила школьного выживания для новеньких

ЖЕНЯ

Я учился в этой школе с первого класса, ушел только в девятом и потому хорошо здесь все знал. Здание в форме буквы Т, три этажа. На первом – спортзал, столовая, танцевальный зал, раздевалки и кабинеты младших классов. На втором и третьем – кабинеты старших учеников. Актовый зал на минус первом, подвальном этаже.

Я немного потоптался у кабинета русского и литературы, где у моего класса, 11 «Б», начинался классный час. Наконец я собрался с духом и открыл дверь.

– Глядите, это Женька!

– Парни, парни, там этот псих, Ерофеев!

– Тс-с, не ори так. Он услышит.

Повсюду – шепотки, удивленные и испуганные взгляды.

– Что он тут забыл? – тихо спросила Рита у соседки по парте,