Сломанные крылья (СИ) - Безрукова Марина
И тут раздался писк домофона. Прошло буквально несколько минут, врачи приехали. Лана распахнула дверь, какое счастье, что они живут на первом этаже. По лестнице, перепрыгивая через ступеньки, неслись три мужчины с оборудованием. Они забежали в квартиру, тут же выхватили малыша и уложили его на стол. На Лану не обращали никакого внимания, а она, обмерев, застыла за их спинами. Ей не было видно, что они делают с ребенком, но буквально сразу раздался плач Кирюшки. Очень громкий, недовольный, он закашлялся, а потом заплакал снова еще громче.
— Ну вот! Молодец! Испугал всех, — улыбаясь, сказал один из докторов.
Другие врачи тоже заулыбались и даже, как показалось Лане, облегченно выдохнули. Уже не торопясь, они стали собирать оборудование, которое успели приготовить. Один из врачей продолжал следить за малышом, внимательно слушая его фонендоскопом.
— Чисто в легких, правда, для контроля можем свозить вас в больничку, рентген сделать, но это необязательно…
Он обернулся к Лане. Она стояла совершенно без сил, рядом прижалась Катюшка.
— Спасибо, — еле слышно произнесла она. — Спасибо вам…
— Ну что поедете в больницу? Хотя я не вижу особой надобности.
— Нет, раз вы говорите, ребенку ничего не угрожает… Правда, не угрожает?
— Можно подстраховаться, но в целом, я не вижу показаний, — снова сказал доктор.
Лана видела, что Кирюшка порозовел, он плакал, но когда она взяла его на руки, успокоился. И она решила остаться дома. Ведь и Катюшку девать некуда.
— Тогда я напишу, что жалоб нет, вы просто запаниковали и на всякий случай нас вызвали. Так вас не затаскают по опеке и полиции. С подстанции мы передадим сведения в поликлинику, завтра педиатр придет на всякий случай. Диагноз пишу «здоров».
— Хорошо. Спасибо вам, спасибо!
Лана со слезами смотрела на высоких, рослых мужчин. Она запомнит их на всю жизнь. И действительно, запомнила: вот они быстро бегут по ступенькам к квартире, вот молча отодвигают ее в сторону, берут аккуратно ребенка и начинают им заниматься, не обращая на нее никакого внимания, вот сами улыбаются и шутят с Катюшкой, чтобы хоть немного отвлечь ее. Никакого недовольства, просто выполняют свою работу. Спасают жизни, без лишних разговоров и даже не отчитывают потом нерадивых мамаш за невнимательность или оплошность.
Врачи уехали. Лана покормила Кирюшку. Ее перестала колотить мелкая дрожь, руки согрелись. Катюша тихонько забралась под одеяло и притихла. Лана не могла выпустить сына из рук, она слушала его дыхание, смотрела на розовые щечки и густые темные ресницы. У Сергея такие ресницы, они когда-то очень нравились Лане. Он так и не перезвонил. Женщина взглянула на экран телефона. Он не ответил и даже не написал. Сейчас, когда опасность миновала, Лана не могла понять, зачем она вообще ему звонила. Но видимо в панике она хваталась за любую соломинку, которая каким-то образом могла помочь спасти ребенка. Вот и ей показалось, что Сергей чем-то ей может помочь.
И если до этого момента Лана еще пыталась разделить свое отношение к нему как к мужу и как к отцу ее детей, то теперь она окончательно поняла, что этого человека никогда больше не будет в их жизни. Даже как отца. Тем более Сергей ей как-то сказал: «Если ты разведешься со мной, я перестану общаться с Катей». Лана даже не поняла: причем тут дочь? Ведь тысячи людей разводятся, но отцы продолжают общаться с детьми. Но теперь вот таким доступным способом он, по сути, объяснил ей — или она сохранит брак с ним, и он в этом браке будет делать, что хочет. Или он и детей вычеркнет из жизни. Лана без сил прилегла рядом с Кирюшкой. Все было неважно. Главное, дети здоровы и рядом, а все остальное как-то наладится.
Глава 4
Утром решила садик пропустить. После всех волнений они крепко проспали всю ночь, но вставать так рано и будить дочку Лане не захотелось. За окном понемножку начинало светать. Хотя время уже приближалось к десяти часам. Январь, север, солнце встает поздно. Самое тяжелое время — осень и зима, когда мучительно хочется спать, а день пролетает как один миг и темнеть начинает уже в пять вечера.
Когда на свет появилась Катюшка, а это был ноябрь, Лана просто падала с ног от недосыпания. Она наделала много ошибок с рождением дочери. Во-первых, доверилась врачам, и они убедили ее стимулировать роды. Только потом Лана поняла, что не надо было этого делать. Мало того, что после стимуляции Катюшка родилась в неправильном положении, так еще и была абсолютно незрелой и неподготовленной к появлению на свет. Было видно, что еще некоторое время ей надо было побыть внутри, как минимум неделю. Девочка была очень неспокойной и совершенно не спала. Помощи не было никакой. Муж по ночам не вставал, а Лана как сомнамбула бродила по комнате, пытаясь укачать дочку. Молока было очень мало, но Лана, наслушавшись советов, не кормила по требованию, а выдерживала промежуток ровно три часа. Катюша была очень худенькой, бесконечно плакала и засыпала только на улице, во время прогулки. Лана гуляла и гуляла, сама при этом стала похожа на бледную зеленую тень. Лане казалось, это не закончится никогда.
Была и еще одна ее большая ошибка. После рекомендаций на дородовых курсах, Лана не стала использовать памперсы. Надевала их только на прогулку, а все остальное время — пеленки, даже ночью. Особенно тяжело было вставать к Катюшке в четыре часа утра. Это было то глухое время, когда организм просто отказывался подчиняться разуму и инстинкту.
Услышав плач дочери, Лана как зомби поднималась с дивана и, ничего не видя перед собой, шла к кроватке. Однажды она вытащила Катюшку и положила ее на стол, чтобы перепеленать. Тело просто мотало из стороны в сторону. А Катюша плакала и плакала, не унималась. И тогда в душе поднялась дикая и мощная волна раздражения. Лана смотрела на красное лицо дочери, морщилась от ее безудержного крика и еле сдерживалась от того, чтобы не схватить ребенка и не ударить об стену. Лишь бы она замолчала. И дала поспать. Это состояние длилось долю секунды. И сразу же исчезло. Но Лана испугалась до ужаса, потому что и представить себе не могла, что может причинить вред дочери.
С Кирюшкой же всё было проще. Лана кормила его грудью по требованию, использовала круглосуточно памперсы, спала с ним рядом, просто перекладывая его от одного бока к другому. Таким образом, она высыпалась, даже если ночью ей приходилось укачивать сына. И он рос более спокойным, чем Катюша. Вот и сегодня, к счастью, включился разумный эгоизм, и Лана не стала совершать подвигов, предпочитая остаться в теплой постели и не дергать сонную дочку. Они спокойно позавтракали и стали собираться на прогулку, когда в дверь кто-то позвонил.
На пороге стояла нянечка из Катюшкиной группы — Нина Васильевна. Опрятная, добрая пенсионерка, которая как бабушка опекала всех деток в саду. Дети ее очень любили. Да и сам садик был по-домашнему уютный, не напоминал он казенное учреждение. А все благодаря заведующей, которая, как настоящая хозяйка оберегала свое заведение от чиновничьих программ. Пока ей это удавалось. Поэтому в саду царила очень добрая атмосфера, и дети бежали туда по утрам с большой радостью.
— Ой, здравствуйте, Нина Васильевна! — закричала Катюша.
Лана тоже поздоровалась и уже приготовилась объяснять, почему они не пошли в сад сегодня, как нянечка, махнув рукой, заговорила сама:
— Я вот что пришла-то… Я смотрю, неладно что-то у вас дома. Ты вот одна с дитем махоньким по утрам ворошкаешься… Катюня про папу все время говорит…
Лана не знала, что сказать. Она собралась уже снова врать, что все хорошо и проблем-то особо нет, как Нина Васильевна продолжила:
— Я не лезу с расспросами. Не мое это дело. Я вот зачем пришла. Живу я тут по соседству, могу утром перед работой заходить к вам, Катюшку забирать и отводить в садик. А вечером, если неудобно с малым тебе заходить за ней, приведу домой. Ну, а если гулять будешь с коляской, да погода будет не морозная, то и сама сможешь ее забрать. Только позвони, предупреди.
