С любовью, Шторм - Кериен Коул
— У меня… некому прийти на свадьбу.
Ее голос срывается.
— Есть только Эми — я люблю ее — но у меня нет ни родителей, ни других друзей, кроме твоей семьи.
— Эй, моя семья — твоя семья, Эви.
— Знаю, и я очень их всех люблю. Просто грустно, что нет мамы, с которой я могла бы спланировать это, или отца, который поведет к алтарю. Я была в средней школе, когда они умерли и были моменты, когда говорили о моей свадьбе. Мама хотела, чтобы я надела ее жемчуг и особые бриллиантовые серьги, — она всхлипывает и слабо улыбается. — А отец хотел пригласить музыкальную группу, которая могла бы играть и петь песни Синатры для него и мамы. И он всегда говорил, что серьезно поговорит с моим будущим мужем и только после этого даст свое благословение… но теперь мы никогда не узнаем, что он хотел сказать.
Подрагивание ее нижней губы разрывает сердце, и все, что я могу сделать, это притянуть ее в объятия и прижать к себе.
— Ты все еще можешь надеть особые серьги своей мамы. И кажется, я догадываюсь, что сказал бы мне твой отец, — я прижимаюсь губами к ее макушке. — Он бы сказал любить тебя, заботиться, быть терпеливым и никогда не причинять боль. Что мне стоит всегда обращаться с тобой как с принцессой. И я буду это делать. Всегда. Он бы сказал, целовать тебя каждую ночь и каждое утро. И, вероятно, постричься и найти настоящую работу.
Она смеется и рыдает одновременно, затем прижимается к моему плечу.
— Думаю, ты прав. Могу представить эту картину.
— Понимаю, ты скучаешь по ним, Эви. Если бы был способ вернуть их, я бы без сомнений сделал это. Но я точно знаю, что они присматривают за тобой, и не хотят видеть, как ты грустишь из-за своей свадьбы. Наоборот, они хотели, чтобы ты была счастлива.
— Ты прав.
— Мой отец не может дождаться момент, когда он будет вести тебя к алтарю. Спрашивает об этом каждый раз, когда я с ним разговариваю. И ты знаешь, моей маме и бабушке не терпится начать организовывать свадьбу и принимать во всем участие, и, конечно, потратить как можно больше денег. Взгляни на Тэлона и Азию. У Азии тоже нет семьи, и она вышла замуж за незнакомца, с которым встретилась в помещении, полном еще большим количеством незнакомцев. Я люблю тебя. Моя семья любит. У тебя все получится, детка.
У нее вырывается глубокий вздох, и я чувствую, как ее тело расслабляется.
— Ты прав. Прости. Я чувствую себя немного потерянной, одинокой и подавленной. Порой некоторые моменты навевают грустные воспоминания, и я скучаю по своим родителям еще сильнее.
— Все хорошо. Просто поговори со мной, если снова почувствуешь это. Только не закрывайся. Ты же знаешь, я не могу с этим смириться. Это сводит с ума.
— Знаю. Тебе нравится быть в моей голове, — поддразнивает она, накручивая прядь моих волос на палец.
— На самом деле, мне нравится быть в тебе везде.
Она хихикает, когда притягиваю ее ближе и целую в шею. Ее смех для меня — бальзам на душу. Она никогда не узнает, что изнутри меня убивает ее грустный или обеспокоенный вид, впускает призраков прошлого и пугает до дрожи. Я не хочу показывать свою темную сторону.
Выпуская ее, наливаю немного вина и передаю ей бокал.
— Почему бы нам не пойти в спальню и не поиграть в плохого копа, арестовать непослушного водителя, а завтра выбрать дату свадьбы?
Она чуть ли не давится вином, когда снова хихикает.
— А у вас есть наручники, офицер Шторм?
— Скоро узнаешь.
Вот, что я особенно люблю и в чем нуждаюсь, — она всегда готова подыграть любым моим причудам.
ГЛАВА 3
Эвелин
Я сижу на полу в гостиной коттеджа с ноутбуком и большим распечатанным календарем перед собой, пытаясь определиться с датой, которая бы подходила под расписание Шторма и его матери. Теперь она мой босс и совсем скоро станет моей свекровью. К счастью, у нас с ней прекрасные отношения, и мы умеем разделять работу и личную жизнь, иначе была бы катастрофа.
Шторм тычет своей электронной сигаретой в квадратик на календаре.
— Вот. Давай поженимся в этот день.
— Это на следующих выходных, дорогой.
Он затягивается своей электронной сигаретой и поднимает проколотую бровь, глядя на меня.
— И к чему ты клонишь?
— Это слишком рано. Мы не успеем все спланировать.
— Эви, благодаря дару убеждения моей матери и деньгам, которые можем потратить, можно все организовать в эти выходные, поверь мне.
Я хмуро смотрю на него и открываю свой файл “Свадьба мечты”, который я начала несколько месяцев назад.
— Нет. Мы не будем никому платить, чтобы приблизить дату свадьбы.
— Почему нет? Люди делают это все время.
— Мы не будем такими, как эти люди. Мы не снобы.
Он пожимает плечами и кивает.
— Хорошо… ты права. Тогда в скором времени. Но не через сто дней после того дня, который я выбрал. Я хочу пожениться и провести медовый месяц, пока у группы перерыв, и мы могли побыть вместе как можно больше, пока все не превратилось в сумасшедший дом снова.
Откинувшись на спинку дивана, ставлю ноутбук на колени и смотрю на Шторма из-за экрана.
— Хочешь знать, чего я действительно хочу? Какую свадьбу моей супер-пупер мечты?
— Расскажи мне, и я сделаю так, чтобы это случилось. Главное, чтобы это, наконец, случилось.
Был ли когда-нибудь хоть один мужчина так взволнован и нетерпелив по поводу женитьбы? Как мне так повезло? Я прикусываю губу, надеясь, что он не сочтет мою идею сумасшедшей или странной.
— Я бы с удовольствием сыграла свадьбу в Рождество, и все в зимней тематике, ближе к декабрю. Хочу надеть белое платье с белой меховой накидкой, в волосах чтобы были маленькие блестящие снежинки, а в руках букет красных роз. И гостям подарить снежные шары. Я бы влюбилась в торт, с которого бы свисали сосульки. Знаю, звучит банально, но у меня прямо перед глазами стоят все эти идеи и образы… было бы о-очень красиво.
Он приближается, ладонями обхватывает мое лицо и целует так, что у меня перехватывает дыхание, а ноутбук падает на пол.
— Это чертовски охренительно, детка, — говорит он, ухмыляясь. — Давай сделаем это. А потом медовый месяц в каком-нибудь укромном месте.
— Правда? Ты согласен?
— Думаю, это будет потрясающе. Чертовски круто, потому что это похоже на нашу первую встречу. Моя мама сойдет с ума, когда узнает. Честно сказать, эта новость ее просто убьет, так как она сама не додумалась.
— Но до декабря
