Как проиграть в любви - Сара Ней
— Черт, как горячо.
— Пфф, — усмехается Винни. — Это потому что я в комнате.
Она постоянно рассказывает эту шутку, но я все равно смеюсь. Ее предсказуемость в большинстве дней кажется мне милой.
— Диего отменил наше завтрашнее свидание.
Приподняв брови, подруга макает жареную картошку в майонез, затем в кетчуп.
— Неужели? Почему?
Я пожимаю плечами.
— Он не сказал.
— Не сказал? — Ее губы кривятся в недовольную гримасу. — Это бесит.
— Ничего страшного. Он просто не может.
Винни жует.
— Да, но ты с нетерпением ждала этого.
Да, ждала.
— А если серьезно, Вин… я зря трачу свое время с этим парнем?
— Почему мы снова ведем этот разговор? — Винни отправляет в рот еще одну жареную картошку, не обращая внимания на мое разочарование.
— Потому что… я все жду, что что-то произойдет, но ничего не происходит. А теперь он отменяет встречу со мной.
Подруга встает, вытирая руки о фартук на талии.
— И я продолжаю спрашивать тебя, почему ты ждешь, пока что-то произойдет, когда можешь сделать это сама? Сейчас не прошлый век. Мы не наши бабушки. Хочешь трахнуть чувака — трахни его.
Ей легко говорить.
Винни общительная и шумная. Она привлекает внимание везде, куда бы мы ни пошли, не прилагая к этому никаких усилий. А когда все-таки прикладывает усилия, это внимание возрастает в десятки раз.
Она также встречается с парнем, которого все в братстве называют Новичком. Ее все обожают. И о чем это говорит?
С Винни намного веселее, чем со мной.
Моя лучшая подруга полна очарования и обладает je ne sais quoi1, как говорят во Франции.
Не то чтобы я говорила по-французски, но у меня есть футболка с этой надписью. Наверное, мне нужно отдать ее Винни, потому что у нее это есть, а у меня нет.
Винни всегда была более общительной, чем я: любит вечеринки и общение, макияж и гламур, обожает дорогие сумочки и обувь. Она скорее потратит свою финансовую подушку безопасности на ужин в торговом центре, чем на учебники и занятия.
— Конечно, ты права. Если я хочу получить секс, то должна быть более напористой… — Я не упоминаю, что мы с Диего почти не целуемся или обжимаемся.
Я хочу больше тепла.
Хочу, чтобы он обнял меня.
И чтобы засунул свой чертов язык мне в горло!
«Ты сама не знаешь, чего хочешь, Райан…»
Знаю!
«Тогда чего ты ждешь?»
— Эй?
Винни машет рукой в воздухе, чтобы привлечь мое внимание, и протягивает тарелку с картошкой фри в мою сторону.
Я беру еще одну.
— Извини.
— Просто развлекайся и перестань все переосмысливать. Это не такое уж большое дело. Вы встречаетесь всего сколько, четыре месяца?
— Два. — Я покраснела. — Переосмысление всего — это у меня в крови. Вини моих родителей.
— Ты не твои родители.
Винни знает, что мои родители — психотерапевты, которые любят раздавать советы — они давали их ей в последний раз, когда она ездила со мной домой.
— Знаю, но они загубили для меня отношения.
Мои родители не просто обычные психотерапевты — они специалисты по вопросам брака и отношений и всегда подчеркивали открытость и честность. Они поощряют меня давать шанс каждому, и я многому научилась, наблюдая за их совместной работой на протяжении всей моей жизни.
Они также поощряют открытое общение, хотя, когда дело доходит до их собственных отношений? Этого не так много. А если и есть, то это нечестное общение, потому что иначе мама сказала бы мне, что у них с папой свои проблемы.
Думаю, я не должна предполагать, что их брак идеален только потому, что они помогают другим парам работать над своими отношениями. Хотя у них есть инструменты для достижения успеха, поэтому можно было бы подумать, что они будут использовать их друг на друге…
Но я отвлеклась.
— Значит, ты не думаешь, что я зря трачу время?
Ее пожатие плечами — это не ответ.
Я ставлю тарелку на соседний столик. Время пролетело, и пора заступать на смену.
— Два месяца? — Она хмыкает. — Может быть, а может и нет. Есть только один способ узнать, и это — следовать тому, что говорит тебе твоя интуиция.
— Моя интуиция говорит мне, что Диего пригласил меня на свидание только потому, что ему было скучно. — Делаю паузу. — Может быть, это был вызов?
— Вызов? Стоп. — Она щурится на меня, как будто солнце светит ей в глаза, лицо искажено. — А ты не думала, что он пригласил тебя на свидание, ну, я не знаю, потому что ты милая, красивая и высокая?
Милая, красивая и высокая?
Она четко произносит каждое слово.
Я смеюсь.
— Я настоящий магнит для чуваков с этими длинными ногами. — Если можно считать рост в метр семьдесят высоким.
— Может, хватит быть такой самоуничижительной и оценить тот факт, что у тебя есть парень, которому ты нравишься? Диего Лоренц, который, кстати, настоящая находка.
— Это уже установлено.
Заходит клиентка и садится в угловую кабинку, а сервер, Моника, которая уже была на смене, подходит поприветствовать ее.
Как ветераны заведения, мы с Вин сидим в угловой кабинке, наполняя солонки и заворачивая столовое серебро для поздней смены.
В дружеском молчании каждая из нас берет бумажную салфетку, кладет в нее вилку, ложку и нож для масла, а затем сворачивает ее. Оборачивает вокруг нее бумажное кольцо, чтобы зафиксировать, а затем начинает все сначала, складывая их в корзину на потом.
Винни склоняет голову набок, сосредоточившись на окне. Садится прямее, по стойке смирно, как охотничья собака, которая видит птицу на расстоянии.
— Знаешь, я уже второй раз вижу, как этот парень заходит в кинотеатр.
— Парень? Мы что, теперь шпионим за людьми?
— Не просто за какими-то людьми. — Винни перестала скручивать салфетки и уставилась на него. — Даллас Колтер. — Она смотрит в окно, на другую сторону улицы, где стоит маленький местный кинотеатр, старый, архаичный и показывающий только старинные фильмы.
— О-о-о, Даллас Колтер. — Я повторяю его имя так же, как она его пропела, с придыханием и волнением. — А кто это?
Она смотрит на меня с шокированным выражением лица.
— Даллас Колтер? — Она ждет, когда на моем лице появится узнавание, и, когда этого не происходит, смотрит с ужасом. — Ну, же. Тот самый Даллас Колтер?
— О, теперь «тот самый» перед его именем? О-ля-ля.
Винни это не забавляет.
— Ты сейчас серьезно?
— Что? — Я закатываю глаза, кладя на стол еще салфетки. — Разве это преступление — не знать, кто это такой?
— Нет, но брось. Даже я знаю, кто он,