Цирцея. Жрица любви в косухе (СИ) - Воронов Ким

— Ну, например, запиши как Антон.

Чёрный сутенёр быстро исчез, хлопнув дверью.

— Гондон… — пробормотала Агния, рифмуя имя.

Затем кое-как слезла со стула и отправилась в ванную.

Глава 3

Прошло три недели…

Поздним вечером Скот сидел за компьютером на своём рабочем месте в захламлённом кабинете обшарпанного здания полицейского участка не самого благополучного района Москвы. Кабан долбил по кнопкам на старой клавиатуре, ожесточённо почёсывая блестящую лысину и что-то недовольно бурча себе под нос.

— Ну, тварюшка… — можно было разобрать в потоке брани.

Дверь жалобно скрипнула, и в помещение вошёл небольшой человек в кепке на рыжей короткой шевелюре, сером свитере и синих джинсах.

— Вечер добрый, товарищ майор! — по-шакальи оскалился младший сотрудник.

Он не придержал дверь, и она с грохотом захлопнулась.

— Сколько раз, блять, говорил, дверью не хлопай!

Скот со всей силы запустил в компаньона большим серым ластиком, который отскочил от лба рыжего и отлетел обратно, опрокинув чашку чая, стоящую на столе начальника. Горячий напиток щедро облил лежащие на столе бумаги.

— Ну, пиздец… — начал суетиться Скот, спасая документы.

— Чего злой такой?

Пришедший снял кепку, почесал в голове, уселся за стол рядом и тошнотворно-позитивно посмотрел на шефа.

— Да, Снежана слилась.

— Вот сука. Тоже решила выйти?

— Да. Я, говорит, сама больше заработаю. А руку на меня поднимешь, заяву накатаю, тебя посадят. Прикинь? На полицейского собралась заявлять!

— Что за времена пошли! — покачал головой прибывший. — От проституток стали малявы принимать. Этак мы без заработков останемся. За последние месяцы уже три ушли, а с ней — четыре.

— Пока ты там в командировке кайфовал на казённые деньги, я тут ещё одну тёлку к нам взял. Наш доктор её сосватал. Бабок она нам поднимет стопудово!

— А не сольётся, как эти?

— Не. Эта никуда не денется. У неё нет никаких документов и родственников. Она вообще социально неадаптированная, забитая. Но ебётся как дикая кобылица! Она уже работает во всю и успела принести нам некислую сумму!

— Это хорошо. Я, между прочим, тоже время зря не терял! Дали мне контакт одного интересного заказчика… Денег хоть жопой жуй! Но, как и все развращённые богатеи, любит забавы с изюминкой.

— Что за изюминка?

— Обожает покошмарить шалав. Сделать типа похищение посреди улицы или заломиться к ней в хату, подстеречь и, когда она придёт, жёстко поиметь её, или вообще вывезти куда-нибудь, там отодрать, избить и выбросить.

— И что, ему всё сходит с рук?

— Ну да. Пока всё тип-топ! Башляет очень хорошо. Будет хватать и нам с лихвой, и девкам на цацки и лечение! Как тебе замута? Попробуем?

— Чё-то левая тема какая-то… Такие беспредельщики обычно долго не живут.

— Главное, чтобы мы бабок подняли, пока его не повяжут.

— А если следом и нас?

— А как? Наши девки ходят к нашему доктору, который тебе всё сливает вполне официально и по закону.

— Это да. Но всё равно… Ты хоть знаешь, что за тип?

— Да турок вроде какой-то… Или араб… Короче, откуда-то оттуда, с юга.

— Наверное, чей-то сынок оборзевший. Какого-нибудь тамошнего царька.

— По ходу. Нужно будет пробить его поподробнее! Ну, а что там у тебя за тёлочка? Огонь?

— Не то слово! Серсея Анальная Королева Ланнистер!

— Хуясе титул! Ну так поехали, покажешь! Ебаться охота! Звони, пусть пердак готовит!

— Тебе лишь бы в жопу присунуть!

— А тебе в рот!

— Ха-ха-ха! — загоготал Скот.

— Хи-хи-хи! — вторил тонким голоском компаньон.

— Ладно, погнали накатим, и к ней завалимся!

Компаньоны по теневому бизнесу похватали куртки и выскочили за дверь, которая вновь скрипнула и хлопнула так, что проснулся маргинальный контингент обезьянника в другом конце здания.

Агния мирно спала, когда услышала топот ног на лестничной клетке, гогот и громкие удары в дверь. Девушка приподнялась на подушке, не вполне понимая, что происходит. Её сердце беспокойно забилось. За все годы ночных облав в притоне она так и не привыкла к подобным, прорезающим тишину, резким звукам. Истоком этой тревоги стал случай в далёком прошлом.

Худенькая девочка лет десяти лежала в кровати. В её волосы была вплетена красная лента. Рядом с дочерью сидела мама и гладила чадо по голове. Был поздний час, почти полночь. На тумбе у кровати горел ночник. Агния почти спала. Она часто подолгу не могла заснуть, а засыпая, могла вскакивать и испуганно кричать. Поэтому мама ночами проводила время рядом, сидя в полудрёме, как сейчас. Гнетущая тишь в бедной квартирке бесшумным звоном давила женщине на голову. Мать почти молилась про себя, чтобы грядущее позднее возвращение главы семейства было связано с авралом на работе, а не с хмельными посиделками, после которых отец приходил злой и часто устраивал дебоши, которые не могли усмирить ни соседи, ни милиция.

На лестничной клетке послышались нетвёрдые шаги, а затем раздался громкий стук в дверь. Девочка проснулась, её сердце тревожно забилось.

— Нина! — на весь тамбур орал пьяный голос.

У женщины внутри всё оборвалось. Будет беда. Мать прикрыла часть комнаты с ребёнком шторкой и вышла к супругу.

— Встречай добытчика! — развязно протянул отец, вваливаясь в квартиру и бросая на пол несколько смятых купюр небольшого достоинства.

Жена заботливо усадила мужа на пуфик у порога и начала снимать с него верхнюю одежду и обувь.

— Чего недовольная такая? Мало?

Супруга улыбнулась и отрицательно помахала головой, мол, всё хорошо.

— Уберись! — раздражённо отмахнулся от женщины супруг, почувствовав фальшь.

Без посторонней помощи пьяница быстро запутался в пуговицах и шнурках. Жена аккуратно помогла ему. В этот раз он молча освободился от одежды и прошёл на кухню в поисках бутылки водки, что стояла в холодильнике.

— А где?! — услышала жена резкий вопль.

— Борь, давай спать… Я заплатила ей за ремонт в ванной. Там же текло давно… Помнишь?

— Ты охуела, что ли? Тебя кто просил?

Удар наотмашь достался женщине по лицу, и она сползла по стене.

— Не надо, Боря! Ребёнок спит… — прикрыв голову руками, захныкала мать.

— Перечить вздумала?! Мало, видимо, я тебя воспитывал! Раньше я тебя ладошками бил, а теперь буду кулаками! Чтобы лучше запомнила! — заорал отец дурным голосом и остервенело начал мутузить жену.

Агния видела копошащиеся силуэты за шторкой, вопли отца, стоны матери и глухие звуки ударов. Маленькое сердечко колотилось что есть мочи, в горле стоял ком, а парализовавший девочку ужас не давал отвести взгляд.

— Папа! — наконец закричала Агния что есть мочи. — Не надо!!

— Ах, ты не спишь! — повернулся отец и отдёрнул шторку. — Отца затыкать посмела!? Сейчас и тебя тоже воспитаю!

Перед малышкой навис огромный силуэт папаши со сжатыми кулаками и перекошенным безумной злобой лицом. Жуткий образ навсегда впечатался в маленькую детскую головку.

— Бооря-я! Не-е-ет! — раздался позади отца истошный вопль матери, вцепившейся ему в волосы.

Огромное тело развернулось и нанесло женщине удар в висок. Нина упала на пол и затихла.

— Чё притворяешься! — пнул тело отец.

Агния увидела открытые мёртвые глаза матери и бросилась прочь, мимо подбежавших на шум соседей. Она мчалась куда глаза глядят, пока не упала без чувств в заброшенном здании местного клуба. Завтра маму отвезут в морг, отец отправится в тюрьму, где и найдёт свой конец, а девочку подселят к папиному брату с женой, которые тоже любят заложить за воротник.

Сквозь пелену воспоминаний Агния вернулась в настоящее.